– Всюду! – восхищенный своим творением, воскликнул маг. – Но не долго. Иначе растянем портал и сотворим воронку в Пространстве.

– Не впервой, – отмахнулся Феофан, склоняясь над жижей. – Давай!

– Что ты там видишь?

– Ничего…

– Да как же так-то?!

– Сам посмотри!

Заглянуть в котел магу не позволял маленький рост. Он проворно сбегал за табуретом, забрался на нем повыше и тут же опустил голову почти в самое варево.

– Да, тишина… Странно… А ну, попробуй еще!

Феофан обреченно вздохнул и снова склонился над темной маслянистой жидкостью. Это заняло у него какое-то время. Его высокий рост давал свои преимущества, но в отличие от упитанного и проворного друга, провидец был худ и неуклюж.

Жижа молчала.

– Не выходит! – вздохнул Феофан.

– Странно…

Феодор спрыгнул с табурета, уселся тут же на пол и принялся пальцем чертить в пыли формулы, бормоча что-то себе под нос.

Феофан не стал разгибаться, а облокотился на края огромного котла и с грустью посмотрел на друга.

– Доброгор с нас по три шкуры снимет, если мы ничего не выясним, родной! – запричитал он. – Ясно же, что недоброе скоро случится. Нечисть совсем распоясалась на северных границах. Говорят, там целыми деревнями люди пропадают.

– Угу.

– Гонцы не ворачиваются, – продолжал сокрушаться провидец, – только беженцы иногда до нас добираются. Я сам слышал, – его голос обрел нотки загадочности и легкого испуга, – как один рассказывал, будто за ним сама смерть всю дорогу шла.

– Если б шла, – Феодор задумчиво посмотрел на друга, – то догнала бы. Поверь, она ходит быстрее любого из нас. Тут что-то не то. Что-то другое. И хоронится оно на севере. Думаю, в Темном лесу. Потому они там такую защиту поставили, что никому не пробиться. Ничего, и на них своя ворожба найдется!

– Давненько мы с ними не воевали.

– Да, верно… Но все к тому и шло. Нашел! – вдруг заорал маг и звонко хлопнул грязной ладонью по начертанной формуле. – Вот оно!

Феофан испуганно охнул, попытался отскочить от котла, но жижа уже заворочалась, вздыбилась и взвилась вверх, ухватив лицо провидца, потянулась и застыла стеной, шепчущей многоголосым нестройным хором.

Феодор не мог ничего разобрать, но знал – его другу это под силу. Мощные заклинания рвали материю Пространства, и провидец легко мог видеть прошлое, настоящее и будущее, даже если на события были наложены заклятия из семи печатей.

В авгурной задрожала мебель. Пространство начало расширяться, ворочая все на своем пути. Замешкаешься – и материя скомкает и разбросает по разным мирам все, до чего дотянется ее разбуженный вихрь. Феодор ждал. Он мог прекратить колдовство в любой момент, но чем дольше провидец будет смотреть, тем больше информации они соберут. Загорелись шторы, с потолка упала люстра, доски на полу потрескались и местами вздыбились. Старые сосуды, хранящие снадобья, с треском лопались, раскидывая по авгурной сотни мелких осколков. Вокруг провидца образовалась черная воронка. Все, что поднималось рядом с ним в воздух, затягивалось и пропадало в плотной завесе времени. Шепот материи наполнился гулом, с потолка посыпалась штукатурка. Пора!

Феодор начертал символ и выкрикнул короткое заклинание, которое, до этого, долго и мучительно выдумывал:

– Проводи ничто же Силою, не вреди боле данное!

В один миг жижа расплескалась, все, что летало в воздухе, с грохотом упало на пол. Провидец свалился возле котла и застыл.

– Феофанушка, дружок! – испуганно закричал Феодор, бросился к другу, схватил его за плечи. – Терпи, родной! Я мигом! Лекаря! – заорал он, распахивая взмахом руки тяжелые двери. – Живо сюда лекаря!

– Как знал, – пропуская вперед целителей, в авгурную вошел князь. – Есть результат?

Феодор беспомощно пожал плечами:

– Он сразу упал. Слишком тяжело было. Сильнее, чем за семью печатями. Наверное, в Темном лесу очень сильная ворожба была.

Князь терпеливо ждал, пока лекари приводили провидца в чувство. Феодор, съежившись, стоял рядом, едва ли не со слезами на глазах наблюдая за другом. Князь легонько хлопнул мага по плечу:

– Жить будет!

От прикосновения князя мага пару раз здорово шатнуло. Что и говорить, а Доброгор был огромен и непомерно силен.

– Князь! – послышался, наконец, усталый голос провидца. Доброгор тут же подошел и опустился перед ним на колено. – Беда, князь!

– Говори!

– Живет в Темном лесу сила, которую я раньше никогда не видел. Демон, сильнее, чем сам князь Бараос! Не наша ворожба, не человеческая!

– Древние? – раскатисто рыкнул князь. – Это их дело?

– Не знаю. Видел, темных много полегло. И этот демон там правит. И на нас пойдет, и все вокруг померкнет во тьме… Это война, князь! Только с нечистью непомерной силы!

– Это что ж за нечисть такая завелась, что сделалась сильнее самого князя Бараоса? – испуганно пробормотал Феодор.

– Не знаю, – всхлипнул провидец. – Но не останови ты меня вовремя, заметила бы меня эта тварь, и не вернулся бы я уже…

– Ладно, – князь поднялся. – Отдыхай. Набирайся сил. Может, еще что вспомнишь. Да, и найдите мою дочь!

– Ты чего тут делаешь? – недовольно проворчала Василина.

Из волчьего горла слова вырывались резко, с рычанием и хрипом.

– Я тут иду, – нашла ответ Лиза.

Врать Василине было сложно. Старая волчица, на голову в холке выше любого из своей стаи, была оборотнем мудрым и пытливым. Обман видела сразу, но как часто бывало, прощала любимой внучке многое.

– Вижу, что идешь, – волчица вытянула шею, повела носом. Серые, человеческие глаза под седыми волчьими бровями нехорошо сощурились. – И вижу, с кем идешь! – зарычала она, блеснув острыми белыми клыками. – Чего им тут надо?

– Помоги нам! – Лиза обхватила волчицу за широкую, покрытую старыми шрамами морду и умоляюще посмотрела в ее глаза. – Бабулечка, милая!

– Что ты там затеяла? Отец знает?

– Бабулечка? – нервно выдохнул чародей.

Странности Охранного Щита множились с каждой минутой. Иметь в родственниках оборотня для молодого чародея было чем-то невероятным. Да и самих перевертышей он недолюбливал. Никому из древних не выпал тяжелый удел иметь две личины, и только люди могли иметь что-то, кроме облика, данного Многоликим.

Старая волчица, покрытая густой серой шерстью с проседью, выглядела грозно: скалила острые клыки, нервно мотала толстым хвостом.

Быть среди таких, как оборотни, Спутнику приходилось не раз, когда наставники травили своих учеников вот такими перевертышами, обращенными рабами, схваченными специально для обучения. Калечить оборотней запрещалось, а вот им можно было убивать. Обозленные твари, потерявшие человеческий разум, лязгающие острыми зубами, захлебывающиеся в густой слюне снились ему долго. Чародею на таких учениях сильно доставалось. Рваные раны заживали с трудом. Страх обратиться и стать таким, как оборотни, был даже сильнее боли рваной волчьими зубами плоти. Хотя он знал, что кровь древних не подвластна проклятию обращения.

– Это Василина, – Лиза быстро поднялась с колен, – моя бабушка. Она вожак стаи. Эти оборотни из замка, они патрулируют наш лес. Проведите нас короткими тропами, – быстро заговорила Лиза, снова повернувшись к волчице. – Очень надо!

– Зачем?

На лес опустилась плотная сумрачная пелена, в воздухе потянуло прохладой и сыростью.

Лиза заметила, как старый маг съежился и затрясся. Видно, ему было очень плохо.

– Я спасаюсь от Бараоса, а они мне помогают, – в темноте Лиза схватилась за густую волчью шкуру, ее голос выдавал волнение и страх.

– Эти?!

– Идем же, бабуль!

– По дороге все расскажешь, – согласилась, наконец, Василина. – Куда вы направляетесь?

– Нас ведет маг. Пойдем за ним.

Василина издала тихий утробный рык, и тут же из-за деревьев показались другие оборотни. Чародей прекрасно видел в темноте и еще больше напрягся, когда их окружила целая стая. Да, такую дружину и магией сложно одолеть. Сильная у Доброгора подмога.