Черт, шах мне.
– Хорошо сказано, девушка.
И мат. Отец приехал.
– Ты зачем здесь? – насторожился я. Он даже не взглянул на меня, а повернулся к перепуганной Марсии. Да, папа умеет внушать трепет. Высокий, крепкий, с мощной энергетикой завоевателя и тяжелым взглядом дельца.
– Как вас зовут, мисс?
– Э-ээ… – как я и думал: двух слов связать не может! – Марсия. Марсия Кларк. А вы…
– Дэнис Трэвер, хозяин этого бардака.
– Мистер Трэвер, – залебезила Хлоя. – Я шеф-редактор и занимаюсь…
– Я уже понял, чем вы занимаетесь, – и устало опустился в кресло за моим столом, ладони в замок сложив. Сейчас понесется. Я тоже на груди руки скрестил. Да грянет бой.
– Чем вы занимаетесь? – спросил у наглой мисс Ведьмочки.
– Я… Я младший обозреватель, – робела она. – Пишу гороскопы.
Я громко цокнул. Отец вздернул бровь и кивнул на папку у нее в руке.
– Я хотела предложить статью для рубрики «Важно». У меня тут материалы и презентация.
– Рад, что хоть кто-то здесь работает, – он поджал губы и на меня недовольно посмотрел. – Поздравляю, мисс Кларк, вы теперь главный редактор «Калифорнийского синдрома».
– Что? – вдохнула Марсия.
– Что?! – и Хлоя тоже.
– Какого черта?! Это мои сотрудники.
– Здесь все принадлежит «West America», – сухо поправил отец.
– У нее нет опыта!
– Нет какого опыта? – холодно поинтересовался он, припечатав меня взглядом – ремень все еще свободно болтался. – А вы, – обратился к Хлое, – теперь ответственны за гороскопы. Можете быть свободны.
Они обе развернулись как на шарнирах, даже не пытаясь спорить с машиной по имени Дэнис Трэвер.
– Мисс Кларк останьтесь, – мягко попросил он.
– Пап, нам нужно вдвоем побеседовать.
– Позже, – отмахнулся он, заставляя меня фактически закипать. – Мисс Кларк, вы случайно не родственница нашего нового капитана полиции?
– Да, это мой папа. Я как раз хотела показать материал расследования, которое всколыхнуло город летом. Мы с Кайлой Лаваль вели его с первого преступления, – засуетилась со своей папкой.
– Я знаю. Мы с Дэвидом Лавалем друзья, – улыбнулся отец. – Отлично. Мисс Кларк, вы теперь не просто шеф-редактор, а еще личный помощник моего сына, который будет зорко следить как за ним, так и за нравственностью в этом вертепе. Подчиняетесь напрямую мне.
– Что?! – взорвался я, но отец непробиваем.
– Но как же… – растерялась Марсия. Ведьма просто! И такая вся невинная, глазками хлопает. Подстава какая-то. Чую, подстава!
– Мисс Кларк, Марсия, – очень мягко произнес отец, – мы все хотим, чтобы это издание стало востребованным и рентабельным. Вы поможете нам?
Она бросила на меня настороженный взгляд. Я полыхнул на нее полным ненависти.
– Конечно, мистер Трэвер. Можете на меня рассчитывать.
Мы встретились глазами, когда она выходила. Я невербально показал, что ничего хорошего здесь ее не ждет.
– Ты серьезно? – спросил у отца, нарочито спокойно рассматривавшего обстановку кабинета.
– Тебе здесь удобно? – поинтересовался он, будто бы мой комфорт его заботил. Это ссылка. И должно быть максимально хреново.
– Не очень, но я работаю над этим. Пап, зачем ты назначил эту Ведь… – я вовремя остановился – не к чему обострять. – Назначил неопытную девушку, студентку, которая работает полдня, шеф-редактором? Это же провал.
– Главный же ты, вот и действуй. Считай, это боевой крещение: взберись на вершину с чемоданом без ручки.
– Проверка? – прищурился я.
Отец с улыбкой покачал головой. Он, кажется, забавлялся. Он вообще не очень органично смотрелся в моем новом пристанище. В «West America» у меня был роскошный кабинет, неоклассика в лучшем своем проявлении и размером с квартиру среднестатистического американца. А у отца еще больше – собственный президентский люкс, мать его! И вот мы оба в крошечной комнатке (по нашим меркам, естественно), обычной, абсолютно не примечательной. Офисный планктон. И не скажешь, что у одного из нас личное состояние оценивается в тринадцать миллиардов долларов.
Я рассмеялся. Отец тоже. Мы не могли жить без стычек, но это всегда было беззлобно. Он нам с Энди давал максимум любви и заботы, на которую в принципе был способен. За обоих родителей старался.
– А эта пигалица с куриной ножкой на шее реально будет следить за мной? – уточнил я, откровенно веселясь.
– Не заметил ничего такого, – отозвался отец.
Я отмахнулся, не рассказывать же ему, что Марсия – поклонница вуду. А может, рассказать? Или она картами гадальными увлекалась? Или спиритизмом? С ней, бля, ногу сломишь, прежде чем разберешься.
– Так что? – настаивал я.
– Да, будет.
– Моего слова тебе мало?
– Скажем так: считай, я ввел эмбарго на твои половые связи в этой редакции, – поднялся он. – Злее будешь, – и хлопнул меня по плечу. – Работай, сын.
Я обернулся, провожая прямую спину в сшитом на заказ костюме. Только Сэвилл-Роу, только английское качество. И не лень же за океан мотаться.
Ну что же, в моем стане завелся шпион. А шпион – это враг, а с врагами я беспощаден. Держись Марсия Ведьма Кларк. Зря ты открыла дверь в мой кабинет. Это тебе похлеще ящика Пандоры будет…
Марсия
Я вернулась на рабочее место, до сих пор не переварив свой героический демарш против начальства и последующее… Нет, не увольнение. Повышение! Черт возьми, я теперь шеф-редактор «Калифорнийского синдрома»! Правда, не уверена, что нужно радоваться. Что с этим делать вообще?!
В свой закуток я прошмыгнула практически незамеченной: время обеденное, а те, кто остались в редакции, заняты своими делами. И это хорошо, потому что именно сейчас ко мне разъяренной фурией неслась Хлоя Флэтчер. Чую большой скандал.
– Ах ты маленькая стерва! – сквозь зубы процедила она.
Не такая уж и маленькая, скорее, молодая, но вслух поправлять не стала. Пусть выговорится – падать с Олимпа и так больно, не буду добивать.
– Поверь, легко не будет! Я превращу твое нахождение здесь в ад. Готовься. – На этом ушла, круто развернувшись на каблуках.
Я медленно выдохнула и высунулась из-за куцей перегородки. Никто не работал, все замерли в ожидании объяснений, но я не торопилась их давать. Я прекрасно понимала, что угрозы Хлои совсем не пустые. Она здесь работала в разы дольше меня: тут и друзья, и враги, прихлебатели и прилипалы. Естественно, с главным редактором все хотели дружить, а она уж выбирала достойных. У любого начальника есть любимчики, но у Хлои, кажется, была только она и те, кто перед ней преклонялись. Образ складывался немного гротескно, согласна, но она действительно была зациклена на себе и с приличными задатками жесткого манипулятора. У нас с ней, кстати, нелюбовь взаимная. Точнее, раньше ей на меня в принципе было плевать – младший обозреватель-стажер! – а сейчас я – враг номер один. Хорошенькое дельце. Я вообще-то ей подсказала, что помада размазалась, а то, что сорвала штурм нового мега-босса – извиняться, наверное, поздно.
Перед глазами тут же вспыхнул образ Картера, широко раскинувшего длинные ноги, с блуждающей улыбкой на лице и хитро прикрытыми голубыми глазами. Я даже успела заметить тату на загорелой груди, прямо под ключицами: «ноты в голове», «мелодия в сердце». Картер отлично играл на гитаре. Пару раз слышала – стояла в толпе фанаток и пускала слюни. Он бы мог сделать карьеру музыканта, но выбрал финансы. Всегда хотелось узнать: почему? Возможно, теперь появится шанс спросить. Только вряд ли Картер будет расположен к задушевным беседам – после такой пикировки взглядами мне пора в могиле лежать. Ладно, разберемся.
– Эй, подруга, – Пэм бесцеремонно уселась на край моего стола, – что у тебя с Флэтчер произошло? Меня с ланча выдернули ради этого!
– А что, Хлоя не рассказала Минди?
Минди Кристофф – ее ассистент, которую временно перевели секретарем к новому хозяину газеты. Возможно, если бы она оставалась на рабочем месте, я бы не ворвалась в кабинет к Картеру.
