Пит распечатал пачку сигарет, которая свела его с Еленой и закурил, пытаясь успокоиться.

Политика министерства здравоохранения явно не оказывала на него должного воздействия. Чтобы отвадить его от дурной привычки, им следовало бы изменить текст угроз на пачках. К примеру: «КУРЕНИЕ ВЫЗЫВАЕТ ВЕГАСА КОРНВИТА ТИРПАНЯКУНА!». А вместо жутких изображений поместить его фото. Хватило бы только укоризненного взгляда его раскосых глаз. Он явно оказался бы действенней, чем эмфизема.

Пит замедлил шаг и поднял голову, вглядываясь в тёмно-синее небо, подёрнутое дымкой.

***

Вегас приехал на рождественские каникулы. В тот день снег валил так, что на расстоянии пары метров ничего нельзя было разглядеть. В парке не было ни души. Пит бежал впереди, петляя меж деревьями как заяц, Вегас догонял его, увязая в сугробах. Наконец он приблизился к своей «добыче», стянул рюкзак и, отбросив его в сторону, совершил финальный рывок, повалив Пита в снег.

— Вегас! Ну что ты… — он засмеялся, дрыгая ногами и отплёвываясь от снега.

— Пит, Пи… — Вегас целовал его, куда придётся: в висок, в щёку, в ледяной нос, в уголок подрагивающих губ. Пит обхватил его голову и, метнув шаловливый взгляд, разомкнул губы, словно приглашая. Они катались в снегу и не ощущали холода. Вдруг Вегас почувствовал, как Пит замер под ним, зарывшись лицом в его волосы и уткнувшись холодным носом в шею.

— Пит, — позвал он, пытаясь оторвать его от себя, но он не поддавался, — эй, Пит! Замёрз? — тот отрицательно помычал и наконец серьёзно взглянул на него. — Что? — Вегас осторожно отряхнул его от снега, но через несколько секунд Пит снова был покрыт пушистыми хлопьями. — Вставай, — сказал он и приподнялся, так и не дождавшись ответа.

Но Пит резко притянул его к себе и он, не удержав равновесие, рухнул сверху, услышав тихий смех.

— Пит, ты отморозишь задницу, вставай.

— А ты меня погреешь.

Это была его персональная зимняя сказка, его рождественское желание и он готов был остаться лежать здесь, в заснеженном парке навсегда. Лишь бы обнимать Вегаса.

Лишь бы просто вот так смотреть ему в глаза.

Вегас медленно поднялся и, наспех отряхнувшись, протянул ему руку. Пит с готовностью ухватился за неё и резво вскочил.

— У меня в трусах снег, — констатировал он.

— У меня тоже.

***

Пит опустил голову и стремительно направился прочь из парка. В голове звучал смех счастливых Вегаса и Пита из прошлого, катающихся в снегу. Домой он вернулся лишь когда окончательно продрог, а на город опустилась темнота.

Не включая свет, он разделся и тихо направился к себе, минуя гостиную, из которой доносилось бормотание телевизора. Он уже был на лестнице, когда вслед донеслось:

— Пит? — подавив вздох, он двинулся вперёд, с успехом делая вид, что ничего не слышал. — Пит! — раздалось громче и ближе. Он понял, что замечен и игнорировать «позывные» не получится. Обернувшись, он встретился взглядом с матерью: — Где ты был? — в лоб спросила она, скрестив руки на груди.

— На улице.

— Ты же пошёл за сигаретами.

— Да, — подтвердил он, незамедлительно испытав острую потребность закурить.

— В Бирмингем за ними ездил?

— Нет, просто гулял.

— Просто гулял? Четыре часа?

— Да! — он потерял терпение. — Я что, не могу из дома выйти?

— Чем ты занимаешься целыми днями? Как собираешься потом сдавать экзамены?

— Никак, — вяло бросил он и снова двинулся вверх по лестнице.

— Пит! Он что, здесь? Пит! — он, стиснув зубы, упрямо топал по ступенькам. — Ты за этим приехал, да? К нему? Стой!

— Мама, перестань! — выкрикнул он, резко развернувшись. — Я не знаю, где он, не знаю! Три года прошло, оставь меня в покое!

— Когда вернёшься в Лондон?

— Никогда, — со злостью выплюнул он и тихо добавил, — ненавижу я твой Лондон, ненавижу…

— Хватит строить из себя жертву. Пора повзрослеть. Выкинь уже эту дурь из головы и научись отвечать за себя!

— Тогда хватит каждый мой шаг контролировать! Я за себя отвечаю, это, между прочим, твоя идея с Лондоном, — идеей он мог назвать этот дьявольский план с натяжкой. Скорее, откровенным террором.

— Не передёргивай! Сначала заочное, что дальше? Бросишь всё?

— Мама, хватит, перестань…

— Всю жизнь угробишь из-за своего Вегаса! Он-то не сильно страдает! Как там его жена, а?

— Он не женат! — зачем-то выпалил Пит и прикусил язык. Эстер на мгновение замерла.

— Ты что… всё-таки с ним общаешься? Ты с ним?

— Нет, — отрезал он.

— Почему тогда так уверен? Что ты задумал? Всё никак не уймёшься! Я тебе не позволю!

— Хватит…

— Только посмей, Пит!

Он вздохнул и молча направился к себе. Эстер продолжала кричать что-то ему вслед. Он не разбирал. Бетонной плитой навалилась апатия. Пит запер дверь и рухнул на кровать. За окном накрапывал дождь, мерно стуча по подоконнику. Ему нигде не было покоя.

Сначала в Лондоне он жил у Эльзы — своей тётки, сестры Эстер, на правах арестанта. В университет он ездил чуть ли не под конвоем. Потом он начал работать и благополучно сбежал от неё, сняв квартиру. Но это не помогло. Он всё равно чувствовал себя узником. Он смотрел в потолок и перебирал различные варианты действий. Чтобы куда-то уехать, придётся в любом случае вернуться в Лондон. Хотя бы для того, чтобы всё бросить.

Он не мог себя заставить, предпочитая переносить редкие перепалки с матерью и ловить косые взгляды отца. В конце концов, можно было не выходить из комнаты, пока они дома, что он с успехом практиковал, ощущая себя замурованным в саркофаге. По крайней мере, родители были уверены, что сын не занят ничем криминальным и словно забывали о его существовании.

***

Пит разглядывал Вегаса сквозь синие сумерки, заполняющие комнату. Тот уже давно не двигался, дышал ровно и размеренно. Больше всего хотелось тоже смежить веки, но он не мог себе этого позволить: время стремительно уходило. Где-то там, в большом мире, за пределами комнаты Пита, его родители наверняка уже были на пути домой из Лондона, куда отправились за покупками.

— Вегас, — тихо позвал Пит и тот с трудом поднял веки, — они вернутся скоро…

— Да… — Вегас потёр закрывающиеся глаза и потянулся, обнимая Пита, — приезжай ко мне, — вдруг сказал он.

— Я не знаю…

— На все выходные. Поедим мороженого, сходим на мост, а вечером отведу тебя в бар, напьёмся, — Вегас на ходу придумывал культурно-развлекательную программу, поглаживая Пита по спине.

— Мама взбесится, я опять тест завалил, каждый день на мозги капает. Говорит, меня выпрут из гимназии ко всем чертям.

— Пит, — Вегас строго взглянул на него, — что с тобой, ты же умник.

— Просто не сдал, — без Вегаса учиться оказалось ещё сложнее. Пит думал о нём слишком много, считая дни до его приезда, и, не переставая, прокручивал в памяти их встречи.

— Совсем распустился, — Вегас легонько шлёпнул его.

— Накажи меня.

— Ты у меня всё пересдашь, — тихо сказал Вегас, одарив его очередным шлепком, на этот раз весьма ощутимым.

— Да…

— На «отлично», мать его, Пит, не меньше.

— Не знаю, получится ли…

— Придётся применить меры, — Вегас свесился с кровати, вытягивая из петель своих джинсов широкий ремень. Обернувшись, он встретился с горящими желанием глазами.

Следующие несколько дней Пит вспоминал Вегаса ещё чаще обычного, ёрзая на уроках на стуле и рассматривая по вечерам в зеркале красочные «подарки» — синяки, оставленные Вегасом на память.

Тест ученик Сэнгтам пересдал на «отлично».

***

Потянулась череда однотипных серых дней. Банбери тонул в пелене дождя. Пит часами лежал вниз лицом в своей комнате, не ощущая импульса к какой-либо активности. Иногда он оживал, брался за какую-нибудь книгу или фильм. Он даже наконец дописал статью и смог заставить себя выполнить несколько заданий для университета.

Промозглая дождливая погода полностью его устраивала, отражая внутреннее состояние. Но всё же, когда в субботу внезапно показалось солнце, он почему-то обрадовался, проснувшись от его лучей, проникающих в комнату. Впервые за несколько дней он выбрался из дома и теперь бесцельно бродил по улицам, поддавшись светлой ностальгии.