Разумеется, были сомнения, страх. Такая авантюра! Но перед Зойкиным напором разве устоишь? Сказано – сделано. Местный маргинал за бутылку «Столичной» поздним вечером тихо вскрыл замок и вре́зал новый. Так Лиза стала жительницей дома номер 23 на улице Гагарина.

Она всё-таки решила рожать и уже дохаживала последний месяц. Сильно мёрзла – стояли декабрьские холода, а пальто не застёгивалось. Из общаги в квартиру перенесли нехитрые пожитки – два чемодана и раскладушку – много не накопишь, живя в маленькой комнате с соседкой. Добросердечная комендантша выделила списанные стулья, стол и две тумбочки. В хозяйственном магазине Лиза купила самое необходимое на кухню, новые соседи поделились кое-какой утварью.

Талгату сделали перевод в столицу, заканчивать практику предстояло там. Бывший любовник даже не попрощался, а может, и хорошо, что не пришёл. Лиза уже смирилась со всем, что с нею произошло, осталась только тихая грусть. Теперь главная задача – наладить в меру возможностей быт и родить.

Мок с холодами перебралась в тёплый подвал. Она уже отчаялась снова увидеть свою избранницу, ту вкусную беременную в коконе. Другие с их жалкими страстишками, попавшие на пробу за это время, аппетита не вызывали. На пропитание хватало, но не было той неповторимой «вкуснятинки», порождаемой человеческим отчаянием. Албасты́ была натурой артистичной, с тонкой душевной организацией. Вот подавай ей нечто эдакое – и всё тут!

Однажды Лиза Барановская, еле передвигая отёкшие ноги, поднималась по лестнице в аптеку. Подвальчик Мок был как раз под ступенями – голодная сущность унюхала, учуяла огурцовым носом ТОТ САМЫЙ кокон! Еле сдерживаясь, дождалась, когда Лиза выйдет, прыгнула сзади на её плечи, слившись с меховым воротником.

Женщине вдруг стало тяжело дышать, ноги будто заковали в кандалы, и не было сил сдвинуться с места. Морок постепенно отступил. Лиза отдышалась и продолжила идти, переваливаясь у́точкой. Счастливая Мок, мечтательно полузакрыв глаза, поехала в своё новое, теперь уже постоянное жилище.

Вечером начались схватки. В новостройке телефонов ни у кого не было. Сосед побежал звонить в кинотеатр, находившийся во дворе дома. Повезло: скорая приехала быстро, роды прошли легко. Сынок оказался симпатягой с чёрным хохолком жёстких волос. Из роддома молодую маму с младенцем забирали подружка Зойка и её сестра с мужем – счастливые обладатели красного «Москвича-412», на котором привезли домой Лизу с новорождённым.

 Девчонки в цеху сбросились на приданое малышу, пришли в гости, принесли вещи и игрушки, оставшиеся от своих подросших детей. Мужчины, работники цеха, соорудили из старой коляски временную кроватку.

Когда суматоха закончилась и гости ушли, малыш, которого решили назвать Тимуром, Тимкой, заснул. Уставшая Лиза как подкошенная свалилась на раскладушку и мгновенно провалилась в сон.

Крышка чемодана приоткрылась. Мок крадучись пробралась в кроватку и склонилась над младенцем.

 Сущность смотрела на Тимку и думала: «А ведь если бы я жила с сёстрами, то этого младенчика отнесла на ужин старшей – самой злой и толстой. Возможно, за подношение какое-то время они бы не издевались надо мной. Но сестёр давно нет, а мне он не нужен: съесть не могу – нет зубов, кровь выпить… сколько в нём крови? Смешно. Кокона у ребёнка ещё долго не будет. А он милаха, – поправила завернувшийся уголок одеяльца, – хм, я так скоро превращусь в заботливую бабулю», – албасты́ тихо затряслась в саркастическом смехе.

Ржавые рессоры коляски заскрипели. Лиза резко вскочила, подбежала к сыну, облегчённо выдохнула: он спокойно спал тугоспелёнутой куколкой. Спросонья Лиза не задумалась о происхождении серой тряпки в ногах ребёнка – просто бросила её на стул и поправила чепчик малыша. За её спиной тряпка сползла на пол и залезла в щель приоткрытого чемодана.

Зойка постоянно забегала, приносила продукты. Хорошо, что грудное молоко не пропало, и малыш почти не капризничал, давал спать по ночам, но тревога не покидала Лизу – слишком всё ровно да гладко складывалось, так не бывает. Ей становилось страшно, что рано или поздно откроется афера с квартирой.

Когда Тимке исполнится два месяца, его придётся отдать в ясли и выйти на работу, иначе не прожить. Страшно за здоровье сына – вдруг заболеет под ленивым приглядом равнодушных нянечек? Зарплата маленькая, квартира почти пустая, на окнах даже штор нет, старая раскладушка уже прогнулась до пола. Тоска плетёт кокон, кормит Мок, которая каждую ночь подкрадывается к Лизе со своей палкой и наматывает, наматывает от больной души шар сахарной ваты. Вку-у-у-сно…

Однажды закончились спички. Пришлось постучаться к соседям, Бола́ту (он вызвал скорую, когда начались схватки) и Айгуль, но их не было дома. Дверь открыла старая, невысокая, очень худая женщина. Казалось, она еле держалась на ногах. Лиза поздоровалась, спросила: «Спички есть?» Соседка знаками показала, что не понимает по-русски. «Серенке́ бар?» – повторила вопрос по-казахски бывшая жительница Белоруссии, удивляясь знанию слов из чужого языка. Старуха кивнула и, держась за стены, поплелась на кухню.

Пока Лиза стояла у себя на пороге, дверь в квартиру соседей оставалась открытой. В это время Мок, одуревшая от переедания и безделья, дрейфовала под потолком, готовая в любой момент, если кто-нибудь посмотрит вверх, упасть серой тряпкой на пол. Приблизившись к двери, албасты́ замерла: в нос ударила мерзкая вонь Кара́ Мыста́н – Чёрной Ведьмы. Тлетворный запах шёл из открытой соседской квартиры. О-о-о, а вот и она собственной персоной! Протягивает коробок со спичками этой дуре Лизке. Нельзя ничего брать из рук Чёрной Ведьмы!

Мок металась по спальне, которая всё это время стояла пустой и закрытой, – Лиза с сыном жили в гостиной. Что делать? Кара Мыстан – хитрый и опасный противник. Между джиннами и ведьмами испокон веков идёт борьба за добычу – человека. Джинны – сущности из Нижнего мира, вход в который охраняет Дракон – отец зла, а ведьмы – это бывшие люди. В своём безудержном стремлении к власти, которую даёт колдовство, они продают души Дракону в обмен на тайные знания и невероятное долголетие. Надо быть настороже – Чёрная Ведьма плохо выглядит, похоже, у неё давно не было пищи, а значит, скоро выйдет на охоту. Кстати, питается Кара́ Мыста́н младенцами, и один такой пухленький мальчуган сейчас агукает в соседней комнате.

 Соседи Лизы были родом из портового города Аральска. Бола́т, опытный механик, работал по специальности на рыболовецком судне, бороздившем ещё полноводное Аральское море. Айгуль родила сына и сидела с малышом дома. Впереди супругам виделись только радужные перспективы, пока не пришла телеграмма с ужасным известием. Вся семья Бола́та погибла в страшном пожаре, чудом осталась жива лишь дальняя родственница, проживавшая с ними. Ещё в детстве деда Бола́та она уже была пожилой женщиной, получалось, что ей почти двести лет. В это, конечно, не верили, объясняя такое предположение путаницей в воспоминаниях. Похоронив родных, Бола́т взял старуху к себе – у казахов не принято оставлять стариков в одиночестве, без семейного тепла и заботы.

В погожий летний день, когда Бола́т был в очередном плавании, его жена вышла на прогулку с ребёнком в сквер и позвала с собой бабушку. Дул приятный ветерок, шелестела листва. Айгуль, придерживая ручку коляски, сидела на скамейке рядом со старухой, та что-то неразборчиво забормотала. Айгуль прислушалась… Чёрная пелена упала на глаза, в ушах зазвенело, сознание отключилось.