Проходит от силы минут двадцать пять, как из здания выходит Хосок вместе с коллегой. Второй закуривает в отведённом месте, но не потому, что очень захотел отравиться никотином, а лишь потому, что буквально воспылал желанием обсудить повернутого спиной мальчишку, опирающегося на крышу авто и красиво скрестившего стройные ноги.

— Поздравляю, Вон, очень красивая картинка, — за свои слова парень получает тычку в плечо, но продолжает ядовито улыбаться, выпуская дым из лёгких.

— А ты мастер ужасных комплиментов, — бубнит Хосок и снова встаёт под крышу, пытаясь скрыться от солнца, хоть и терпеть не может табачный дым.

— Ой, да ладно, — отмахивается тот, оценивающе обводя протянутой рукой фигуру Хёнвона издалека. — Фигура, как у статуэтки. А эта невинная поза… Ну просто ангел. Мальчик — вылитая модель.

Хосок встаёт перед приятелем, чтобы больше никто не видел его вульгарных жестов, одними глазами пытается дать понять, что это непотребство надо прекратить.

— Он был им раньше, — старается говорить спокойно и двигается из стороны в сторону, чтобы не дать заглянуть себе через плечо.

— А сейчас что же?

— Перерос.

— Не иначе, как с твоей легкой подачи, — снова усмехается парень и выставляет открытые ладони, предугадывая следующее движение своего начальника.

Не прогадал в очередной раз. Он вообще редко ошибается в вопросах, касаемых людей. Получив удар кулаком по ладони, парень замолкает, тушит сигарету о пепельницу, но уйти всё же не торопится.

— Можешь не сомневаться, что это я попросил, — Хосок оглядывается на парковку, но Хёнвон так и не повернулся. Хоть это хорошо.

— А мозги в этой красивой голове есть? — парень сдвигает с макушки на нос солнцезащитные очки и решается через них продолжить свои наблюдения.

— Других не держим, — и это уже звучит совсем недовольно.

— Тогда поздравляю, — протягивает тот руку, — Мальчик идеален.

Хосок порывисто подхватывает её и нарочно крепко сжимает пальцы до болезненного искажения наглого лица и давит из себя саркастичную улыбку.

— Спасибо. Я твоего одобрения всегда как Второго пришествия жду. Я тебя только очень попрошу, при нём об этом ни слова.

Наконец высвободив ладонь, парень трёт затекшие пальцы и, в избежании повторения, сует руки в карманы брюк.

— Стесняется что ли?

— Типо того.

— Ох-ох, — пластично выгибается парнишка и делает неоднозначное движение бёдрами. — Значит, по ночам кричать не стыдно, а…

Не выдержав и не дав договорить, Хосок хватает коллегу за ворот и шипит ему прямо в губы.

— Или ты замолчишь, или я тебя ударю, — заметив косые взгляды, он отпускает несчастного и даже поправляет отглаженный воротник. — Можешь пообедать с нами, если хочешь. Познакомитесь поближе… Только, я тебя предупредил.

— С удовольствием, — так же дерзко шепчет Кихён, снова нагнувшись к самому лицу.

Парни проходят к машине, и Хёнвон, почувствовав на себе взгляд, поворачивается и нервно сплетает пальцы в замок. Незнакомый ему парень моментально утыкает взгляд в землю, делая вид, что неловко кашляет, и в знак приветствия протягивает руку.

— Приятно познакомиться с другом своего босса, — деловым тоном начинает он, как всегда делает только на работе. — Уверен, что он обладает отличным чутьём, чтобы выбирать себе близкое окружение. Мое имя Ю Кихён. И я бы очень хотел услышать ваше.

Хёнвон немного теряется от такого вычурного приветствия, мельком кидает взгляд на Хосока и видит, как тот нервно закусывает нижнюю губу. Стоять столбом — невежливо, а потому парень пожимает руку и приветственно чуть склоняет голову.

— Че Хёнвон. Очень приятно с вами познакомиться, — видя глубокую потерянность на лице напротив, парень сам запинается, не зная, как при этом человеке назвать своего любовника. — Вонхо мне рассказывал о вас, говорил, что вы его лучший друг и работник.

Кихён действительно на несколько секунд встает на паузу, и его ладонь случайно выскальзывает из чужой. Сколько раз он слышал это имя, но никогда и предположить не мог, что вот так познакомится с этим человеком воочию. Он вспоминает часы на руке Чангюна и то, где тот их нашёл. Паззл собрался. Кихён быстро оборачивается к Хосоку, затем снова обращается к Хёнвону и, чтобы хоть как-то разбавить неловкую атмосферу, ободряюще хлопает парня по плечу.

— Да брось ты, мы оба знаем, как его зовут, — через силу улыбается он и, открыв заднюю дверь авто, плюхается на сиденье.

Хосок специально обходит машину сзади, чтобы показать открытую ладонь, тем самым сказать, что всё в порядке.

Даже несмотря на то, что ужинает в одном из самых дорогих ресторанов каждый выходной, Хёнвон чувствует себя не в своей тарелке. Он лениво ковыряется в еде, но аппетита совсем нет. Как Хосок и обещал, Кихён не делает ни одной попытки заговорить на щекотливую тему, он вообще старается говорить только о работе и предстоящих проектах, которые принесут большую прибыль. Это было весьма кстати, учитывая, что они вообще почти не обращают внимание на скучающего парня, иногда читающего сообщения в мессенджере от Чангюна, который потерял дома порошок для стирки или тряпки для уборки. Хёнвон даже не замечает, как за ненавязчивой беседой с другом проглатывает целую тарелку салата и два добротных стейка с кровью, которые любил только под настроение. В последнем сообщении он просит, чтобы Чангюн больше ничего не трогал до его прихода, затем поднимает взгляд на стол и видит, что уже принесли десерт и кофе.

— Что-то по работе? — вдруг спрашивает Кихён, кивая на отложенный на стол телефон Хёнвона.

Парень вздрагивает, мельком смотрит на Хосока, но тот тоже делает заинтересованный вид, будто и не знает, с кем общается его любовник.

— Нет, — оправдывается Хёнвон немного смущённо. — Не по работе. Извините, если я этим доставляю вам неудобства.

— О, нет, нет, — голос Кихёна ласковый и профессиональный одновременно, без намека на упрёк. — Никаких неудобств. Это ты меня прости, если сначала был с тобой груб. Похоже, что мы немного увлеклись, — косится он на Хосока, и тот виновато поджимает губы. — Расскажи, чем ты любишь заниматься в жизни, что тебя интересует.

Хёнвон по привычке натягивает рукава кофты на ладони и сплетает пальцы в замок на столе. Он понимает, что это всего лишь вежливость, а потому совершенно без понятия, как рассказать человеку, который тебя не знает, о том, что ты любишь. Это как с места в карьер прыгнуть. А может, люди так обычно и знакомятся, сходясь интересами?

— Даже не знаю, с чего начать, — мнётся он и делает глоток кофе со льдом. — Наверное, мне нравится заниматься музыкой. Точнее, её сочинением, — Хёнвон позволяет себе улыбнуться, когда видит, что собеседник тоже едва заметно улыбается. — Нет, ты не подумай, что я один из тех динозавров, которые мучают пианино или скрипку. Музыку я люблю сочинять и доводить до совершенства за контроллером.

Кихён делает удивлённое лицо и чуть кривит губы, пытаясь осознать, как настолько скромный мальчишка выглядит за пультом в ночном клубе. Парень обхватывает ладонями тёплую чашку.

— Так это и есть твоя работа? Довольно интересно, — кивает он. — И много платят?

Хёнвон склоняет голову и видит кубики льда, перекатывающиеся в бокале. Почему-то на душе становится тоскливо.

— Нет, я работаю в офисе, — по странной привычке парень начинает заламывать пальцы. — На бирже, если точнее. Акции, бумажки, статистика, ничего интересного.

— И получается у тебя? — спрашивает Кихён, игнорируя последнюю фразу. — В смысле, заниматься музыкой.

Парень жмёт плечами и решается заглянуть собеседнику в глаза.

— Говорят, что у меня талант, — усмехается он. — Но я понимаю, что никогда не займусь этим всерьёз.

— Ты извини меня, Хён-а, — вмешивается в разговор Хосок. — Но нет в этом мире талантов, есть только годы упорных тренировок.

— Я это знаю, — кивает Хёнвон. — Потому-то меня это немного, но обижает…

— Подожди, Вон, — перебивает Кихён, кладя ладонь на руку начальнику. — Я так и не понял. Почему ты не сможешь заняться тем, чем хочешь? Тем более, если это хорошо получается.