— Сложно, — не стал я врать. — Он, словно хирург, сначала ломает тебя, чтобы потом собрать заново, но уже правильно.
В офисе меня ждал сюрприз, но я не сразу понял, хороший он или плохой. Подойдя к турникетам, я приложил свой пропуск, прошел дальше по коридору, когда меня догнал молодой студент, который ежедневно следил за тем, не поздно ли мы приходим и не рано ли уходим.
— Господин Че, что-то не так?
Я вытаращился на него и ничего не понимал.
— А что не так? — ответил я вопросом на вопрос и заметил, как вспотели ладони. — Я здесь больше не работаю? Давно пора…
Мальчишка засуетился и сунул мне под нос несколько приказов в папке с подписью: «Отпуск», а затем живо нашел там тот, что принадлежал мне.
— Ваш начальник отдела предупредил меня, что вы в недельном отпуске, я уже отметил, что вас не будет.
— Но я не брал отпуск…
— Подпишите приказ, пожалуйста.
Я не стал переспрашивать, размашисто черкнул в конце листа свою подпись и расплылся в улыбке.
— Хоть посплю нормально, — буркнул я, но все равно был услышан.
— Хорошего вам отдыха.
Обрадованный тем, что получил заслуженный отпуск, пусть и небольшой, я сам отправился в любимое кафе, чтобы там заказать обед. Я знал, что любые мои, даже малейшие старания Чангюн видит. Я ни слова не сказал ему о разбитой камере, старался больше не поднимать тему о снимках. Ему сейчас нужны были только тепло и забота, впрочем, мне тоже. Я надеялся, что у нас будет еще много времени, чтобы подарить их друг другу сполна.
Наевшись и укутавшись в теплый плед на диване, мы уснули, а проснулись тогда, когда на улице уже стемнело. Я старался заговорить Чангюна, чтобы он не взял в руки часы или телефон, чтобы больше не считал минуты. Он и вправду забыл это сделать, обнял меня и очень долго просыпался. Мне и самому не хотелось вставать, но мы уже обещали прийти.
Сидя в такси, я прижал его к себе и уговорил полежать, рассказывал, как нужно себя вести, хотя и знал, что Джинн прекрасно справится без меня. Я все равно считал это своим долгом.
— Гюн-а, пока мы не приехали, пока еще не поздно, можно я тебе кое в чем признаюсь? — лежа на моем плече, он поднял на меня взгляд. — Эта девушка, с которой ты сейчас познакомишься… мы с ней какое-то время встречались.
— Зачем мне это знать? — Чангюн нахмурился, нашел мою ладонь и сплел наши пальцы. — Пусть все знают, что ты мой. Я не буду этого скрывать.
Это были самые дорогие слова, которые я мог от него услышать.
— И не нужно.
Мне пришлось просидеть в коридоре почти два часа, я ужасно сходил с ума и уже не знал, чем себя занять. Ходил взад-вперед, перечитал все новости, пролистал все ленты в соцсетях, несколько раз выходил на улицу, но замерзал и уходил обратно греться. Очень хотелось знать, о чем же они так долго говорят, что обсуждают, хорошо ли Чангюн себя чувствует. У меня в сумке лежали его глазные капли, которые я начинал греть в ладони, потому что приближалось время их применения. У меня на этот случай стояли громкие напоминания.
Только в одиннадцатом часу открылась дверь кабинета, и Чангюн вышел ко мне, тепло улыбаясь. Я сразу же его обнял и указал на диван, чтобы он сел и было удобнее закапать ему в глаза.
— Если мы будем встречаться пару раз в неделю, то этого будет вполне достаточно, — услышал я голос за спиной, но даже не дрогнул, делая свои процедуры.
— Хён, я бы хотел ходить, — скромно попросил Чангюн, дернув меня за штанину. — Мне нравится.
Я подал Чангюну руку, чтобы помочь подняться, и повернулся к Джинн.
— Мы встретимся с тобой завтра, и все оформим, хорошо? Сегодня поздно, а нам еще нужно погулять с собакой.
— Завтра в обед я могу заглянуть к тебе в офис.
Немного смутившись, я почесал затылок и виновато улыбнулся.
— Я в отпуске.
— Тогда пускай это будет кофейня.
Чангюн удивительно спокойно реагировал на наш разговор, довольно бодро попрощался, и мы, держась за руки, вышли на морозную ночную улицу.
На следующий день на встречу я явился без опозданий, занял столик и едва успел заказать нам любимый кофе, как почувствовал знакомый аромат парфюма.
— Становишься примерным? — улыбнулась Джинн, присаживаясь напротив меня. — Ты никогда не приходил раньше времени.
— Ну что же, — пожал я плечами. — Метро ходит без пробок.
— Тебе не нужно стремиться быть лучше кого-то.
Я развел руками, демонстрируя совершенно обычную толстовку с растянутыми рукавами, которая была на мне надета, и не первой свежести джинсы.
— Я и не пытаюсь… Конкурс этот дурацкий, о котором я даже не знал, потом эти деньги… Нет уж, я сам заработаю.
— Не расскажешь?
Пришлось вкратце поделиться своей историей, пока подписывал документы, которые Джинн аккуратно заполнила сама, видимо, еще вчера.
— И теперь я боюсь, что он все узнает, — заключил я, отпивая кофе. — Получается же, что я заработал на нем, и Хосок был прав. Черт его знает, на что он еще способен. Я не знаю, как оправдаюсь. Думаю, что последняя истерика у Чангюна случилась именно потому, что он все узнал.
— Так и есть, — оторвавшись от своей чашки, я испуганно взглянул на Джинн. — Он все знает. Это не решается все сразу, ему нужно время. Вчера у него тоже случились небольшие слезы по этому поводу, но я ему обещала, что мы вместе разберемся в ситуации, а он в свою очередь не будет рубить с плеча.
Я завидовал ее спокойствию. Столько людей проходило через ее кабинет за рабочий день, и все абсолютно разные, с различными проблемами, к каждому нужно было найти свой подход, а она казалась невозмутимой.
— Теперь у тебя мало времени на перерыв? — улыбнулся я, почувствовав дежевю.
— Катастрофически мало, — передразнила она меня, и мы вместе рассмеялись.
— О чем еще говорили?
— Мы начали с детства.
— Вот как, — удивился я. — Ты тоже считаешь, что все проблемы у людей из детства?
Она кивнула, протянула руку через стол, а я незамедлительно накрыл ее своей ладонью.
— Каждый человек индивидуален. Он сам начал рассказывать, на самом деле. Сказал, что хотел бы такого же друга, как у тебя.
— Боже упаси, — прыснул я смехом и едва не подавился своим пирожным.
Наши с Джинн руки поменялись местами, теперь она накрывала мою кисть своей ладонью.
— Почему ты мне никогда этого не рассказывал?
— Чего именно? Что у меня есть друг? Ну надо же…
Джинн моей иронии не разделила и осталась серьезной.
— Что он тебе не просто друг.
— Боже, да! — кажется, на эмоциях я выкрикнул громче, чем нужно было. — Он мне не просто друг, он мой начальник!
Она протянула обе руки ко мне и взялась за пальцы. Наверное, со стороны мы выглядели влюбленной парой, но на этот раз я знал, что это не так, и меня это не трогало.
— Даже с рассказа Гюн-и я понимаю, что он — твоя первая влюбленность. Сколько тебе было лет? Двенадцать?
— Влюбленность?! — мои глаза округлились, но я продолжал смеяться, воспринимая все услышанное, как бред сумасшедшего. — Вы с ума сошли что ли?
— Он немного ревнует и в красках пересказал мне историю, которой ты с ним поделился.
— Может, он преувеличил? — повел я плечом и даже смутился.
— Почему ты мне раньше не рассказывал об этом?
— Ты не спрашивала. Мы не копались в моем детстве.
— Ты всегда был таким, — она вздохнула, отпустила мою руку и стала аккуратно складывать подписанные мной документы в сумочку. — Ты даже себя пытался поломать. Вон-а, мы встречались год, но так и не дошли до интима. Не пытайся больше себя перестроить. Хорошего дня и… спасибо за кофе.
— Да не за что, — проговорил я уже сам себе, схватился за голову и уставился в стол.
Ну и кто из нас ослеп в детстве?
♫♫♫
Чангюн тихо простонал, когда мои губы коснулись родинок на его тонкой шее. Его бронзовая, немного влажная кожа светилась под бликами тусклого ночника. Всё ещё горячий после нашей близости, расслабленный и такой желанный, он, сидя ко мне спиной, откинул голову мне на плечо. Губами я ощутил россыпь маленьких мурашек, побежавших по его плечам, из-за проникающей в комнату сквозь приоткрытый балкон прохлады. Погладив ладонью всё ещё влажные, подрагивающие от недавнего удовольствия ноги Чангюна, я накрыл их одеялом. Парнишка улыбнулся и прикрыл глаза, позволяя мне целовать его.
