После знаменательной победы, одержанной Клаэном над ужасным Посланником Вездесущего Духа Леса с помощью чудесного порошка, полученного из отвара травы "ковра", прошло, должно быть, не более трех часов. За это время произошло множество событий, смутно запечатленных в утомленном мозгу Алены. Тут было и всенародное ликование, и чествование Приносящего Удачу и его Верной Спутницы, и даже импровизированный пир, устроенный в их честь, во время которого Лимонад подробно описал Клаэну рецепт приготовления порошка. Но самым главным и радостным было сообщение о том, что Приносящий Удачу и Алена вольны сами распоряжаться своей судьбой и могут либо продолжить свои странствия, либо остаться с глимбергами, что было бы встречено последними с огромной радостью. Лимонад тут же заявил, что он с помощницей должен как можно скорее попасть в Элеонт, и поэтому они немедленно отправляются в путь. Вот только теперь у них нет никакого средства передвижения…На это Клаэн заявил, что до границы Леса он доставит их лично сам, а там их уже ожидают. Кто именно ждет их около Леса, он не сказал, а Лимонад и Алена уточнять не стали.

Обратный путь к границе Большого Леса был недолгим и, как показалось Алене, более простым и коротким. Очевидно, такое впечатление сложилось потому, что проделала она его на руках у летающего вождя. Клаэн нес девочку легко и непринужденно, уверенно выбирая нужное направление. Опять мелькали, проносясь мимо, фосфоресцирующие своды ветви-туннеля, опять летели они сквозь причудливое переплетение гигантских стволов, поросших разноцветным мхом и шаровидными светящимися грибами. Только теперь полет был ровным и еще более стремительным:сейчас Клаэну не нужны были промежуточные точки опоры. Лимонад отказался от посторонней помощи и летел рядом, наслаждаясь новым для себя ощущением и радуясь, что порошок все еще продолжает действовать.

Наконец, как-то совершенно неожиданно, Лес кончился. Клаэн пружинисто приземлился на огромную горизонтальную ветвь, может быть, ту самую, к которой не так давно причалили на "ковре" Алена и Лимонад. Дальше, с высоты птичьего полета открывались необозримые просторы: холмистая равнина, поросшая кое-где обычным, зеленым лесом; разбросанные по ней тут и там голубые и сиреневые озера; неширокие, извилистые речушки, пересекавшие равнину в различных направлениях, – все это было залито золотистым светом неяркого амеронского солнца. День был в самом разгаре – третий из отпущенных Алене колдовской силой Корги девяти дней.

После почти ночного сумрака Большого Леса мягкий свет амеронского дня показался Алене ослепительно ярким. Она даже на несколько секунд зажмурила глаза, а когда, открыв их, увидела, на какой она оказалась высоте, то поспешила покрепче вцепиться в сильную руку Клаэна. Тот успокаивающе сжал ее ладонь и указал другой рукой куда-то вниз:

– А вот и ваши друзья.

Алена, собравшись с духом, чуть наклонилась вперед и посмотрела вниз. Там, далеко-далеко, на опушке рощицы фруктовых деревьев ярким разноцветным пятном на зеленом фоне выделялась группа всадников в красочных старинных одеждах, как будто перед глазами Алены ожили кадры исторического кинофильма. И только присмотревшись повнимательней, Алена поняла, что ни в одном фильме таких персонажей быть не могло: наездники-то были еще куда ни шло, а вот скакуны под ними… Под людьми гарцевали не кони, а громадных размеров собаки. Нет, даже не собаки – волки. Конечно, это были волки – огромные, не менее полутора метров в холке, волки, которые, впрочем, вели себя вполне по-лошадиному. Некоторые даже время от времени наклоняли головы к земле и, похоже, пощипывали траву.

– Это что – волки? – не сдержала изумления Алена.

– Это принц Альваза со свитой, – ответил Клаэн.

– А на чем они сидят?

– А-а, это волфаны, обычные скаковые волфаны.

– Конечно, мы и сами отлично видим, что это обыкновенные волфаны, – поспешил вступить в разговор Лимонад и выразительно посмотрел на Алену, с языка которой уже готов был сорваться очередной вопрос.

В это время один из всадников поднял вверх руку и приветственно помахал ею.

– Нас заметили, – сказал Клаэн. – Будем спускаться.

– Подожди, – поспешно произнес Лимонад, – кажется, порошок перестал на меня действовать. Тебе придется помочь и мне.

– Это не трудно, – Клаэн взял одной рукой кота, второй подхватил Алену и так стремительно сорвался с места, что даже воздух засвистел в ушах. У Алены от страха перехватило дыхание, она зажмурила глаза, но через несколько мгновений почувствовала, как ее ноги плавно касаются земли. Клаэн приземлился метрах в десяти от группы всадников и теперь стоял, продолжая держать Алену за руку и не выпуская Лимонада. Тогда от кавалькады отделился один из всадников на великолепном волфане угольно-черной масти с белыми пятнами на груди и на лбу. Это был молодой мужчина лет тридцати с приятными чертами лица и длинными вьющимися волосами. Одежда его отличалась особой изысканностью и богатством, лучи солнца играли на гранях драгоценных камней, в изобилии усыпавших его бархатный камзол. На шее всадника на массивной золотой цепи висел большой медальон с изображением Нолы; диск Нолы был серебряным, а разделяющее его пополам наклонное кольцо – золотым; на одной половине диска был изображен кот, держащий в зубах какого-то зверька отвратительного вида, на другой было стилизованное изображение человеческой головы со странными пустыми глазницами.

Алену буквально ослепило великолепие убранства необычного всадника, она даже не сразу заметила самое главное, а когда наконец увидела, кто сидел впереди всадника на холке волфана, тут же с радостным криком оторвалась от руки Клаэна и бросилась вперед. Еще через несколько секунд она сжимала в объятиях Лю, живую и невредимую, если так можно сказать об игрушечной обезьяне. Слезы радости выступили на глазах девочки. Лю, в свою очередь, замерла, обхватив руками Аленину шею, физиономия ее выражала совершенное блаженство. Всадник с некоторым удивлением посмотрел на эту трогательную сцену, а потом обратился к Клаэну, продолжавшему неподвижно стоять, держа на руках Лимонада.

– Приветствую тебя, вождь. Я привез тебе выкуп за девочку и кота. Ты, я думаю, останешься доволен обменом.

– Приветствую и тебя, принц Альваза. Выкуп можешь оставить себе. Я бы все равно ни за какие сокровища не обменял Приносящего Удачу. Но теперь он и его спутница свободны. Они дали моему народу больше, чем мог бы дать сам король Альмир.

С этими словами Клаэн осторожно опустил Лимонада на землю. Кот, не спеша, с чувством собственного достоинства продефилировал к Алене, уселся у ее ног и принялся тщательно умываться, бросая время от времени по сторонам настороженные взгляды. Клаэн проводил его взглядом, полным сожаления, и вновь обратился к всаднику:

– Теперь удача будет с тобой, принц. А я возвращаюсь к своим людям. Прощай. – Тут вождь глимбергов подпрыгнул на месте, на долю секунды завис в воздухе и со все возрастающей скоростью устремился вверх и в сторону Большого Леса, гигантской стеной нависающего над местностью.

Принц Альваза, так и не промолвивший больше ни слова, сделал рукой прощальный жест и, когда фигурка Клаэна скрылась в переплетении громадных стволов, повернулся к странной троице. И хотя он пытался оставаться невозмутимым, лицо его невольно выдавало удивление, охватившее его при виде девочки и ее спутников. Уж больно ее внешний вид расходился с тем, что сказал о девочке вождь глимбергов. И действительно, после ночных приключений в Большом Лесу Алена выглядела, мягко говоря, не самым лучшим образом: одежда на ней была измята, перепачкана, а кое-где и порвана, к тому же она еще и задубела от пропитавшего ее и подсохшего теперь древесного сока. Осунувшееся и также перепачканное лицо; спутанные, слипшиеся в сосульки волосы – такое жалкое зрелище предстало глазам вельможного всадника. Однако печать сомнения лишь на долю секунды легла на лицо принца, в следующее мгновение оно вновь стало спокойным и доброжелательным. Альваза спешился и подошел к Алене.