Алена, пораженная величественным зрелищем, некоторое время молчала.

– Похоже, это и есть тот самый Большой Лес, о котором говорил дядюшка Зэнд, – наконец произнесла она.

– Я тоже так подумала, – сказала Лю. – Прошло уже больше часа, как он начался. Но теперь мне кажется, что мы к нему постепенно приближаемся. Поэтому-то я тебя и разбудила. Ведь Зенд советовал держаться от него подальше. Что скажешь?

Алена молчала, наблюдая за лесом и оценивая расстояние до него. Однако, сделать это было не так-то просто. Мешали этому и совершенно непривычные масштабы Большого Леса, и обманчивое освещение, создаваемое Нолой. Алене то казалось, что стена леса еще достаточно далеко, и они вовсе не приближаются к ней, а летят параллельным курсом, то вдруг представлялось, что еще немного – и ковер проскользнет меж гигантских ветвей в глубь Леса, в таинственную и темную чащу, где мерцают загадочные огни и слышатся странные ночные звуки. Скорее всего, край Большого Леса не был идеально ровным, и ковер то приближался к нему, то летел на значительном расстоянии. Этой догадкой Алена и поделилась с Лю.

– Но это может быть опасным, – предположила та, боязливо поглядывая на Лес.

– Пожалуй, ты права, – согласилась девочка. – Давай-ка отлетим немного подальше.

И Алена склонилась над "пультом управления".

В этот момент раздался истошный вопль Лимонада, который, оказывается, тоже уже не спал:

– Осторожно! Слева!

Алена повернулась налево и увидела на фоне сияющего диска Нолы стремительно надвигающуюся черную тень с широко распростертыми перепончатыми крыльями. В следующее мгновение они заслонили собой все небо, и ковер содрогнулся от мощного удара. Алена не удержалась и упала набок, заметив, как чья-то лохматая когтистая лапа рассекла воздух в нескольких сантиметрах от ее лица, и тут же она получила удар в плечо огромным кожистым крылом, бьющимся, словно незакрепленный парус на ураганном ветру.

Полуоглушенную девочку отбросило к самому краю ковра; и она едва не упала с него, ноги ее уже висели в воздухе. К счастью, Алене удалось вовремя вцепиться руками в прочную, густую траву. Девочка была почти без сознания: в голове шумело, сердце бешено колотилось в груди. Переведя дыхание, она с трудом подняла голову и увидела смутный силуэт крылатого чудища, неотвратимо приближающегося к ней. Вдруг в воздухе что-то коротко и резко просвистело. Совсем рядом раздался ужасающий звериный рев, полный ярости и боли. Чудовище, как-то неестественно подпрыгнув и беспорядочно замахав крыльями, покатилось по ковру и, с пронзительным визгом пропало из вида. Еще несколько раз прозвучал все тот же короткий свист, при этом каждый раз ковер слегка содрогался.

Алена наконец окончательно пришла в себя и поспешно отползла от опасного края. Она негромко окликнула Лю и Лимонада и замерла, ожидая ответа. И вот в стороне послышался какой-то слабый шорох, который постепенно начал приближаться. Через несколько секунд к девочке подполз кот. Вид у него был довольно потрепанный, а из рассеченного уха сочилась кровь, но, к счастью, он был жив и мог самостоятельно передвигаться. А вот Лю не откликалась, похоже, ее вообще не было на ковре. Но тут события стали развиваться с такой головокружительной скоростью и так непредсказуемо, что о пропавшей обезьяне на некоторое время пришлось совсем забыть.

Внезапно Алена поняла, что ковер уже какое-то время висит на одном месте, а точнее, судорожно подрагивая, медленно, но неуклонно двигается боком в сторону Большого Леса.

– Лимонад, что-то случилось с ковром, – озабоченно проговорила девочка. – Нас тянет прямо к Лесу.

– Я посмотрю, в чем дело, – отозвался кот и побежал на край ковра. То, что он увидел, сразу все объяснило: ковер здесь был пронзен несколькими стрелами с тяжелыми зазубренными наконечниками, похожими больше на гарпуны; к каждой из стрел была привязана прочная витая веревка. Натянутые, как струны, веревки тянулись в сторону Леса и исчезали в темноте, за стволами деревьев. Лимонад поспешно вернулся к Алене.

– Да, ты была права. Есть только одна маленькая неточность: нас не тянет, а нас тянут к Лесу в буквальном смысле. Короче говоря, наш корабль взят на абордаж и скоро, судя по всему, мы будем в руках у пиратов.

И Лимонад рассказал о стрелах с веревками.

– Как ты думаешь, Лимонад, эта крылатая тварь, что на нас напала, из компании этих же пиратов?

– Даю на отсечение свою… – кот на секунду замялся. – Свои усы. Для этой милой летучей мышки они – такая же неожиданность, как и для нас. По-моему нас спасло то, что одна из пиратских стрел угодила в нее.

– Мне тоже так показалось, – согласилась Алена. – Что ж, посмотрим, что будет дальше. Вот только Лю. Что же случилось с ней?

– Думаю, о ней можно не беспокоиться. Скорее всего, она свалилась вниз, а это для нее сущие пустяки, – рассудительно произнес Лимонад. – Может быть, это даже хорошо, что один из нас не попадет к пиратам.

Между тем ковер вплотную приблизился к Лесу. Здесь, вблизи, стволы деревьев и ветви, заполняющие пространство между ними причудливыми переплетениями, казались еще более внушительными и фантастичными.

Теперь наконец путешественники увидели и "пиратов", взявших на абордаж их "корабль". На одной из гигантских горизонтальных ветвей стояла группа людей, одетых только в легкие набедренные повязки. Мощная мускулатура обнаженных тел свидетельствовала об их тренированности и недюжинной физической силе. Некоторые из людей держали в руках палки с сияющими голубоватым и желтым светом шарами на концах. Очевидно, они служили своеобразными факелами. Почти все туземцы, как назвала их Алена про себя, были вооружены мощными луками, лишь у двоих-троих девочка заметила арбалеты. Кроме того, у некоторых были легкие мечи и обоюдоострые топоры. Несколько человек, ухватившись за веревки, тянувшиеся от стрел, пронзивших край ковра, с видимым усилием подтягивали его все ближе к себе. Ковер, казалось, сопротивлялся, но люди были сильнее, и вскоре он причалил вплотную к ветви, как корабль причаливает к пристани. Туземцы смотрели на Алену с легким удивлением, но без признаков враждебности. Зато вид кота вызвал в их рядах некоторое волнение: люди собрались в кружок и о чем-то возбужденно переговаривались, выразительно жестикулируя и то и дело поглядывая на обеспокоенного таким вниманием Лимонада.

– Как ты думаешь, – прошептал Лимонад, придвигаясь поближе к Алене, – они случайно не питаются котами?

Алена ничего не успела ответить, потому что в эту минуту от группы отделился один туземец и приблизился к девочке и коту. Жестом, не лишенным учтивости, он предложил им сойти с ковра, причем, как показалось Алене, жест этот в большей степени относился к Лимонаду. Друзьям не оставалось ничего другого, как безропотно подчиниться. Как только они покинули свой, ставший уже таким привычным, воздушный корабль, туземцы тут же обступили его со всех сторон и принялись методично рубить на мелкие куски топорами и мечами.

Алена в ужасе схватилась за голову. Все пропало! "Ковер" уничтожен, а значит, путь в Элеонт для нее теперь закрыт. Вместе с "ковром" исчезла и единственная надежда на спасение родителей. И почему она не послушалась дядюшку Зэнда, ведь он же предупреждал, чтобы они держались подальше от этого проклятого Леса. Чувство полной апатии охватило девочку, и она устало опустилась рядом с Лимонадом, уткнувшись головой в его густую мягкую шерсть. Все дальнейшее она воспринимала, словно в полусне.

Между тем туземцы, изрубив ковер на кусочки, сложили их в специально приготовленные кожаные мешки с лямками, напоминающие рюкзаки. Потом два человека подхватили Алену под руки, один осторожно и почтительно взял на руки Лимонада, и вся группа двинулась в глубь леса.

Способ передвижения туземцев несколько напоминал манеру передвижения обезьян по непроходимым джунглям. Там, где это было возможно, они бежали по дереву легкой трусцой; если ветвь вдруг заканчивалась или изгибалась в сторону от направления движения, туземцы совершали гигантские прыжки, перелетая на другую ветвь или ствол дерева. При этом иногда во время прыжка они цеплялись за свисающие сверху лианы и похожие на сети гигантские гроздья мха; иногда же они пролетали по воздуху огромные расстояния без всякой промежуточной опоры. Туземцы как бы зависали в воздухе, вопреки закону всемирного тяготения.