Тимур закатил глаза, закрыл дверь и плюхнулся на диван. Качнул головой, словно говоря: «Ну и ну».

– Куда ты мчалась? – назидательно спросил Роман, оставшись с Верой вдвоём. Девушка располагалась на кушетке. – Любу не терпелось увидеть? Переняла передовой опыт досрочного получения травм? Теперь на пару будете косяки собирать да летать кверху тормашками? – Роман сетовал, а сам ощупывал пострадавшую конечность. Его движения были отточены до механизма.

– Больно будет, скажешь.

Девушка вытянулась на спине, закинула руки за голову и из этого положения следила за врачом. Сколько раз она мечтала, как станет его пациенткой. Только в её фантазиях и одета она была попривлекательнее, и от ноющей боли не страдала. Так, палец чуть-чуть порезала или голова кружилась. Незначительно. Совсем немного. Но доктор всё равно бы принялся её осматривать с кончиков пальцев ног до самой макушки.

– Ай! – Вера всем телом подпрыгнула на кушетке и дёрнула ногой.

– Значит, так больно, – рассуждал врач. – А так? – Роман повернул стопу в противоположном направлении.

Вопль Веры подобно сирене прокатился по ближайшим окрестностям. Он скорчилась и захныкала:

– Божечки. Не трогай больше, прошу, отпусти.

– Сейчас, сейчас. – И он, что было силы, дёрнул стопу на себя.

Нога хрустнула. Вера вскрикнула.

Рома вернул ногу девушки на место и отошёл на шаг. Он задумчиво тёр подбородок.

– Придётся… – мужчина тяжело вздохнул. – Не вижу других вариантов. Всё-таки мы вынуждены принять это решение.

– Господи, что, что? Говори скорее. – Серьёзный вид врача напугал её. – Неужели перелом? О, нет, только не это.

– Не перелом.

– Не перелом? – выдохнула Вера. – Какое счастье.

– Вот уж не знаю, счастье ли это. Вера, – его голос стал трагическим, словно он хоронил кого-то. – Мне очень жаль. Я даже не знаю, как сказать. Стопу придётся ампутировать.

Девушка прикрыла ладошками рот, словно собралась закричать, потом нахмурила лоб. В глазах блеснула слеза. Она даже всхлипнула по-бабьи пару раз.

– Ампутировать? Ты уверен? – спросила она осторожно. – А что там?

Вера села, посмотрела на ногу, пошевелила пальчиками.

– Медуза-гангрена, – выдал с умным видом Роман. – Очень редкий случай. Один на тысячу падений.

– Случай редкий, значит, – как-то загадочно произнесла Вера. Она опустила ноги, наклонилась, чтобы взять сапог. – Гангрена, значит. Ну ты сейчас получишь от меня по самое не хочу, эскулап местный. Дохтур ты вшивый.

Она резво вскочила на ногу, замахнулась сапогом.

Роман выскочил за дверь со словами: «Тимур, принимай свою подопечную. Вылечил!» – и полетел по коридору. Вера бежала за ним, прихрамывая то на правую ногу, обутую в сапог, то на левую – без сапога. Она махала им над головой, словно это была шашка, и кричала:

– Ампутировать! Сейчас я тебе что-то другое ампутирую.

Тимур какое-то время соблюдал серьёзность, а потом неожиданно расхохотался.

– Вера, впереди дверь, осторожно! – крикнул он.

Девушка затормозила, оглянулась. Никакой двери, в которую она могла бы врезаться, поблизости не наблюдалось.

– Значит, и ты с ним заодно! Ненавижу обоих! – гордо заявила она. Опёрлась пятой точкой о стену, подняла ногу и стала пытаться натянуть на неё обувь. Опорная нога поехала вперёд, и Вера попой села на пол, при этом вскрикнув: – Блин, теперь копчик сломала.

Дверь комнаты распахнулась настежь. И перед Любой предстала Вера, но не одна… Девушку с двух сторон поддерживали мужчины. Она кряхтела, всхлипывала, обзывала их разными словами, типа «недотёпы» и «костоправы». Они не огрызались, сопели и кидали друг на друга недобрые взгляды.

– Ну, чего встали? – спросила Вера, глядя то на одного, то на другого. – Заводите уж.

Мужчины сделали дружно шаг вперёд и… застряли в дверном проёме.

– Давай ты уж как-нибудь сама, – проговорил Роман.

– Что значит сама? Один вперёд, другой назад и бочком. Что, мне вас учить надо, как транспортировать ходячих больных? – голос девушки звучал по-боевому.

– Ты не ходячая больная, – пробурчал Роман. – Ты ходячее недоразумение. Ясно тебе? Сейчас положу на живот, сниму штаны и…

– Но-но, потише, эскулап, – подал голос Тимур.

– А ты думаешь, что её поломанную задницу через брюки можно осмотреть? Я, между прочим, рентгеновским зрением не обладаю.

Люба как раз собиралась откусить яблоко. Увидев столь дивную картину, она так и застыла с ним во рту. «Бу-бу-бу», – Люба хотела что-то сказать, но яблоко мешало. Оно оказалось таким огромным, что девушка надкусила его и теперь не могла ни соединить зубы, ни открыть пошире рот, чтобы вытащить фрукт.

– Не ворчи, доставили твою подруженцию, – ответил Роман.

Люба продолжала бурчать. Она схватилась рукой за «хвостик» и потянула его, но тот оторвался. Тогда девушка стала пытаться ухватиться за само яблоко, но руки скользили, а яблоко всё сильнее вдавливалось в рот. Слюна просочилась и начала капать, словно у собаки с языка в жаркий день.

Мужчины тем временем одновременно сделали шаг назад.

– Давай ты, – сказали они друг другу одновременно и тут же ответили: – Хорошо.

И снова все втроём попытались протиснуться сквозь узкий проход. Но, увы, он не расширился с последней попытки. Опять синхронно сделали шаг назад.

– Так, Тимур вперёд, а Роман назад, и бочком вошли, – проговорила Вера после очередного стона. – Садисты, не успела приехать, так они меня искалечили. Люба, я опасаюсь за твою жизнь. А ты чего молчишь?

Люба опять что-то пробурчала. Теперь она уже ногтями пыталась впиться с яблоко, но они были слишком короткие, не хотели цепляться, а только слегка царапали кожицу фрукта.

– Это что за представление здесь? – раздался в коридоре звучный голос Изольды, и в комнату тут же влетели Тимур, Вера и Роман, а следом появилась сама девушка.

Причём Вера влетела прямо в объятия Любы. Подруги вцепились друг в друга и не хотели отпускать. Прижались и покачивались, счастливые, снова вместе. Снова рядом. Они еле устояли на ногах, когда сверху своими руками, как крыльями, их накрыла Изольда, сияющая как Феникс в самом расцвете сил.

Изольда не смогла сдержать радости. Она сгруппировалась и приподняла обеих подруг.

– Любка, чего молчишь? – спросила Из, глядя на девушку, которая радостно обнималась с подругами, но при этом не выпускала изо рта яблока. – Подавилась, что ли? Сейчас исправим.

Мужчины рано обрадовались, когда думали, что теперь девушкам будет не до них. Изольда развернула Любу спиной к себе, сдавила ей грудь, и та выплюнула яблоко с такой силой, что оно в своём полёте достигло затылка Романа.

Тот обернулся в изумлении:

– Вот что это было сейчас?

– Яблоко, – сказали дружно девушки и засмеялись.

– Вера, тебе желательно не скакать, а то твой копчик хвостом станет.

– Чем? – не поняла Вера.

– Чем-чем? Хвостом. Не знаешь, разве, если по копчику бить, то нарастают позвонки, и он становится хвостом.

– Ты долго думал? – усмехнулся Тимур, который уже стоял в дверях на выходе. – Люба, между прочим, у тебя сегодня тренировка. Завтра зачёт, – сказал он строгим голосом. – Вера, через час я тебя жду.

– Между прочим, у тебя сегодня тренировка, Тимур Аркадьевич, – в тон ему ответила Люба, – так что посиделки с Верой отменяются. – И она, словно маленькая девочка, показала язык.

– Верочка, ты не переживай, мы с тобой прогуляемся, я покажу территорию, – произнёс Роман.

Изольда с Любой с удивлением посмотрели на Веру. Та лишь пожала плечами.

– Это что ещё здесь за собрание? – раздался из коридора знакомый голос. – А ты каким ветром оказался на турбазе? Я что-то не припомню, чтобы биатлонную трассу проложили через комнату моей девушки.

– Игнат, – взвизгнула Люба, и, не глядя ни на кого, понеслась в коридор.

– Люба, осторожно на поворотах, а то как только ваша троица соберётся… – но договорить Роману не дал жалобный скрип…