– Они в Замке Ордена Хранителей, мой сводный брат, доступ к секретам которого ограничен даже для меня, – раздался знакомый насмешливый голос, который доносился здесь, казалось, одновременно отовсюду. – Полагаю, на сегодня ты уже достаточно вспомнил. И, значит, настала пора нам прощаться…
Белый зал исчез, и я снова оказался на берегу водоема рядом с хранителем, который – слава Стиксу! – не спешил убирать руки с моей головы, упиваясь собственной прощальной речью.
«Ну-ка стопе!» – взревел я. Причем, взревел в буквальном смысле слова, потому как запарил от возмущения, что не способен в нынешнем облике членораздельно говорить.
– Не переживай так, – даже не дрогнув от моего рева, продолжал «благодетель» в туманном балахоне. – Поверь, мне тоже грустно прощаться с тобой, мой верный страж…
«Почему ты не предупредил меня: о превращении в кошмара, после его убийства?! И что, интересно, стало бы, если б в арку Замка с порталом я забежал вместе с крестниками?!» – отчаянно ревел я предъявы, параллельно ощущая как, пробудившаяся вдруг интуиция бьет в набат, подсказывая, что «сводному брату» сейчас я задаю совсем не те вопросы.
– Но мы обязательно еще встретимся, – продолжал упиваться моей беспомощностью хранитель. – А посему, как водится, до свидания, мой славный сводный бра…
Меня озарило в последний миг, как вспышкой молнии.
«Заветное желание!» – взревел я.
– Что, прости? – напрягся насмешник, из голоса которого разом исчезла вся былая веселость.
«Мое заветное желание! Я выполнил условия эпика! Значит!..»
Чертов ублюдок таки отдернул руки от моей головы. И накрывшая тут же мой разум волна отупения мгновенно утопила появившуюся было надежду.
Глава 40, в которой приключившийся сбой предоставляет мне шанс
Я гнался за очередной двуногой добычей, когда в непроглядной черноте окружающего тумана замелькали вдруг вереницы непонятных красных знаков… Но возникшая странность меня ничуть не смутила. Подобные знаки я видел и раньше. И даже считал их хорошим знамением. Потому что красная абракадабра всегда сопутствовала удачной охоте… Значит, и теперь пытавшийся добежать до деревьев двуногий точно никуда от моих когтей уже не денется.
Предвкушая скорую трапезу, я азартно зарычал.
Расстояние до добычи стремительно сокращалось. Я уже вскинул передние конечности для финального удара… Но вдруг в голове раздался непонятный щелчок, после которого вереницы горящих перед глазами строк разом обрели смысл.
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Внимание! Сбой Системы! Перезагрузка!
Я на автомате прочел подряд все семь однотипных системных уведомлений, и только потом осознал, что снова обрел способность читать.
Это что? Получается, чертов сбой вернул мне разум?
Оторопев от неслыханной удачи, я замер на месте, позволяя уже попрощавшемуся с жизнью несчастному сбежать прямо из-под моих когтей…
Оно и к лучшему, – испытал я запоздалое облегчение, сканируя восприятием исчезновение в кустах задыхающегося от безумной гонки молодого парня. Теперь, обретя разум, я буквально затрясся от омерзения, осознавая, что собирался сотворить с несчастным всего пару секунд назад.
Я продолжал в растерянности топтался на месте, понимая, что, раз уж так вдруг повезло, нужно пользоваться моментом, и как-то заявить о себе… Но, как ни старался, вот так сразу ничего дельного придумать у меня не выходило.
Возникшую патовую ситуацию спасло очередное системное уведомление, загоревшееся пред глазами вместо сгинувших семи предыдущих:
Игрок Рихтовщик, ты меня понимаешь?
Это че, Система, типа, напрямую вышла со мной на контакт? – прифигел я. И утвердительно заревел, сопровождая непонятный рев активными кивками головы.
Лишь позже я сообразил, что из-за плотного чернильного облака, по-прежнему маскирующего меня со всех сторон, со стороны разглядеть мои телодвижения было невозможно.
Однако, Система как-то уловила в моих отчаянных месседжах суть – о чем я узнал из следующего, сменившего предыдущее, системного обращения:
Игрок Рихтовщик, сосредоточься и сформулируй свое заветное желание.
«Как сформулировать-то? – раздосадовано взревел я в ответ. – Если не могу…»
– …гоооовоооорррриииить! – на последнем слове мое неистовое рычание вдруг обернулось членораздельной речью.
А к горящей перед глазами строке системного обращения ниже добавилась еще одна:
Поторопись. До отключения нашей выделенной линии связи осталось 10… 09… 08…
Млять! Так не честно! Мне ж надо подумать! Все взвесить! Построить грамотно фразу! И потом аккуратно, не путая слов, озвучить ее! – взвыл я, разумеется, мысленно.
А неумолимый счетчик Системы, пока я буксовал, равнодушно отсчитывал роковые мгновенья:
07… 06… 05…
Понимая, что безнадежно теряю свой единственный шанс, я зажмурился и, неожиданно вспомнив белое от ужаса лицо ныряющего в кусты паренька, озвучил свое заветное желание:
– Я не хочу больше никого убивать!
Глава 41, в которой я возвращаюсь, и Стикс меня отпускает… почти
По глазам ударил яркий свет, а в руках что-то отчаянно забилось… От неожиданности, я что было сил стиснул норовящую вырваться из ладоней «добычу», и по ушам тут же резанул отвратительный скрипучий скрежет.
Зрение наконец сфокусировалось, приспособившись к яркому свету, и я с изумлением распознал кузов газели, в застилающем взор огромном сером пятне напротив, с черепашьей скоростью плывущий рядом на платформе конвейера. В руках же у меня вибрировал знакомый до боли рихтовочный аппарат, в своем первоначальном виде, который я со всей дури вдавил в серый борт напротив – что и стало источником отвратительного скрежета. Я нажал пальцем красную кнопку сбоку – вибрация в руках тут же исчезла, и здоровенный шлифовальный диск аппарата останавливаться, оставив на борту безобразно-глубокую царапину.
Оглянувшись по сторонам, я увидел до дрожи знакомый заводской цех. И вдруг со щемящей тоской в груди осознал, что все для меня закончилось. Система исполнила мое желание, выдернув меня из жестокого Континента и вернув обратно в давно забытую мирную реальность. Как хватающийся за соломину утопающий, для самоуспокоения, я попытался активировать какой-нибудь свой Дар, и даже не удивился, обнаружив вдруг, что из памяти стерлись все фразы-активаторы многочисленных абилок.
Пока что еще я помнил все яркие моменты своих сумасшедших приключений на Континенте, но интуиция подсказывала мне, что воспоминания эти останутся со мной теперь ненадолго…
– Твою ж мать, Кэмел! Че за хрень ты тут творишь?! – вдруг из-за края кузова, как чертик из табакерки, выскочил взъерошенный мужик в синей рабочей спецовке, с болтающемся на шее респиратором.
– Митрич?! – я так удивился встрече с воскресшим напарником, что не обратил даже внимание на неожиданно глухой звук своего голоса. – Братан, да ты никак выжил?
– Че?! – он уставился на меня полными искреннего недоумения глазами. – Ты когда успел шары-то залить?!
– Не, братан, я не пьяный, – отмахнулся я. – Тут другое. Со мной такая хрень только что приключилась!..
– Вижу уж, млять, – обежав меня, напарник нагнал чуть отдалившуюся на конвейере газель и стал ощупывать здоровенную свежую царапину на ее борту, оставленную моим неуклюжим рывком рихтовочного аппарата.
