Девушки дружно закивали. Расписание для них давно не было секретом. А то, что на учебу в школе не останется времени совершено — так кого она волнует, эта учеба?

— Ле-на! — Диана смотрела на подругу, стоявшую у окна и любующуюся морем, вид на которое открывался из комнаты девушек. — Укладывай ранец! Нам пора в школу.

— Да что мы там забыли? — скривилась Леночка. — Линейка праздничная уже прошла. Занятий сегодня тоже не будет. Так, только юбки протирать. Давай уже с завтрашнего дня начнем.

— Сегодня, — Диана была неумолима. — Ты обещала!

— Чего только не сделаешь ради дружбы, — ворчала Леночка, запихивая в ранец парочку тетрадей. — На какие только жертвы не пойдешь.

Привычная жизнь училища не просто вошла в колею, а впрыгнула в неё с разбегу. Единственное, что беспокоило не только Милочку, но и педагогов, и руководство училища, так это отсутствие Мстиславы Звездинской.

Людмила, правда, позвонила Славочке через пару дней после начала занятий, но подруга отвечала неохотно, сослалась на какую-то хворь, не позволяющую встать с постели. От предложения проведать отказалась.

Зная характер Звездинской, настаивать на визите Людмила не стала. Пожелала скорейшего выздоровления и уверила, что в училище по ней скучают. Порадовалась, что Мстислава не видит её покрасневшие от лжи щеки. Впрочем, для Мсти не было секретом то, как к ней относятся педагоги и ученики. Она была на своем месте! И уступать его никому не собиралась!

Причина отсутствия Мстиславы была проста, как дважды два.

Утром, аккурат первого сентября, её, нарядную и накрашенную, вырвало перед самым выходом из дома. Мстислава даже не успела добежать к умывальнику! Несчастная чашка чаю и крохотный круасан вылетели из желудка в потоке какой-то желчи, прямо на пол в прихожей. Испачкав при этом нарядное новое платье.

Звездинская долго чистила зубы и полоскала рот, стараясь избавиться от мерзкого привкуса. Вернулась в спальню, сняла платье и рухнула в постель. Её тело вздрагивало. Руки и ноги свело судорогой.

«Нужно немного отдохнуть», — приняла решение Мстислава, — «потом накрашусь поновой и переоденусь. Приеду в училище к десяти!»

Но ни в десять, ни в одиннадцать встать с постели она не смогла, хотя пыталась раз за разом. Голова кружилась. К горлу подкатывал комок, и она стремглав неслась в ванную, понимая, что ей уже нечем рвать.

Ровно в час пополудни ей стало легче. Да настолько, что впору одеваться и ехать в училище! Но Мстислава рисковать не стала. Поди знай, какой сюрприз преподнесет организм в дороге. То, что у неё начался токсикоз, обычное явление для беременной женщины, Звездинская уже поняла.

Она решила, что за пару дней без неё училище не развалится. И осталась дома.

Второй день сентября повторил первый с точностью до минуты: дикая рвота в семь, головокружение и слабость до часу дня. Если не вставать с постели и ничего не есть, то приступы тошноты после первого, обязательного, не повторятся. Мстислава снова не поехала на работу, дав себе возможность еще раз убедиться в том, что её безотказный организм умудрился «подложить свинью» в самое неподходящее время.

А время для хворей не подходило по многим параметрам.

Ну, во-первых, Мстислава всегда присутствовала на занятиях в первые дни начала учебного года! Нужно в обязательно порядке «построить» этих дрыгоножек! Показать им или напомнить «кто в доме хозяин»! Да и педагоги не должны забывать о том, что она здесь «царь и бог»! Помнить, кто им «в будку кости бросает»!

А во-вторых, после десятого в город возвращается труппа театра! И, конечно, ей необходимо встретиться с Истоминым.

После возвращения из Израиля, Звездинская несколько раз порывалась позвонить Сереженьке, но вспоминала запрет на «самодеятельность», полученный от Гассерта, и от затеи своей отказывалась. Да и ждать встречи оставалось всего-ничего! Чуть больше двух недель! В том, что Сергей примчит к ней сразу по возвращению, Мстислава не сомневалась.

И тут — нате вам! Токсикоз!

Нужно немедленно вызывать Лёшика, который куда-то запропастился и на звонки не отвечает уже пятый день, и требовать помощи!

Мстислава сама прекрасно знала, к какому врачу обращаться. Но на оплату хорошего гинеколога и гастроэнтеролога нужны деньги и немалые. Свои сбережения Славочка тратить не собиралась! Это Гассерт убедил её оставить ребенка, собравшись шантажировать наличием будущего внука Истомина-старшего! Вот он пусть и оплатит услуги врачей и покупку дорогих медикаментов, которые помогут совладать с токсикозом.

Но автоответчик раз за разом сообщал, что абонент вне зоны доступа, и Мстислава вынашивала план разноса, который устроит любовнику, как только до него доберется.

Намерение свое Мстя осуществила в полном объеме, едва услышала в трубке голос Гассерта.

— Ты куда запропастился?! — визжала и брызгала слюнкой. — Ты почему бросил меня на произвол судьбы, когда нужен больше всего?!

— Да что случилось? — опешил Алексей Викторович. — Меня не было всего неделю, а впечатление такое, словно ты уже в предродовой палате.

— Случилось! — Звездинская не собиралась продолжать разговор по телефону. — Немедленно приезжай! Если, конечно, не хочешь чтобы я уже сегодня отправилась на аборт!

— Хорошо, — ответил Гассерт, — вечером буду.

Мстислава взглянула на часы. Убедилась в том, что уже три пополудни.

— Договорились, — сменила гнев на милость, — вечером жду, — и нажала клавишу отбоя.

Она решила, что не стоит ни накладывать макияж, ни наряжаться ради любовника. Пусть видит, в каком она состоянии! Пусть оценит, на какие жертвы идет ради осуществления его планов!

О том, что будущий ребенок станет одной из возможностей сподвигнуть Сереженьку на брак, Мстислава благополучно забыла. Ну а что? Её планы — это её планы! Хорошо, если они совпадут с намерениями Гассерта. А вот о том, что она заинтересована в будущем ребенке ничуть не меньше — знать любовнику вовсе не обязательно!

Алексей Викторович сидел в кресле напротив Звездинской и внимательно слушал её словоизвержение, которое перемежалось всхлипываниями и угрозами избавиться от ребенка.

— Я не понимаю, с чего ты переполошилась? — медленно попивал приготовленный Мстёй кофе. — Токсикоз — нормальное явление. Даже я об этом знаю, — усмехнулся.

— Нормальное? — взвизгнула Звездинская. — А как же — держать беременность в секрете, пока ты не уладишь свои делишки? Ты не думаешь о том, что у меня работа? Что у меня — училище? О том, как я буду выглядеть, если облююсь у всех на виду?!

— Чего ты хочешь? — вздохнул Алексей.

— Врача! — Мстя прекрасно знала, что ей нужно. — Хорошего и грамотного! И медикаменты. Хорошие и дорогие! После которых я напрочь забуду о том, что этот чертов токсикоз существует в принципе!

— Хорошо, — кивнул Гассерт, — завтра я узнаю, что можно сделать.

— Не завтра, а сегодня! — Мстислава с ужасом вспомнила об утренних муках. — Сейчас! Немедленно! Завтра утром я должна быть в училище! И без угрозы неожиданной рыгачки!

— «Рыгачка», — пробормотал Алексей. — И где ты словечек таких набралась?

— Всегда знала! — Мстя больше не собиралась корчить из себя интеллигентную воспитанную даму. Её отношения с Лёшиком перешли на новый уровень. Уверенность в том, что она и её будущий ребенок нужны Гассерту для осуществления его планов, дали Звездинской возможность не скрывать свое истинное лицо.

— Иди в спальню и закрой за собой дверь, — Алексей Викторович вынул телефон. — Мне нужно сделать несколько звонков.

Мстислава неохотно поднялась. Она с удовольствием осталась бы в гостиной и послушала, о чем будет говорить любовник. Впрочем, понять с кем — ей все равно не удастся. А потому, лишний раз дразнить того, кому отныне предстоит выполнять роль денежного мешка для её будущей семьи, Звездинская не стала.