— Поспеши, Флори, тебе нельзя здесь задерживаться. Удачи!

После этих слов исчез не только Рей, исчезли Замок, Скала Водопадов, душистый цветочный луг… Пространство вокруг Флори и Рыча исказилось, пошло туманной рябью, и через пару минут вокруг них были прежние каменные стены пещеры Лабиринта, нисколько непохожие на волшебную Страну Фей

— Ой, — Флори только и могла, что ахнуть от удивления, — что же получается? Все исчезло, и мы можем идти?

— Ага, — довольный Горыныч уже рылся в своей неоскудевающей торбе, — сейчас только по глотку укрепляющего — и вперед!

Левая, которая все это предложила, протянула Флори очередную флягу, на которой крупными неровными буквами было написано: "НА САМЫЙ КРАЙНИЙ СЛУЧАЙ".

— А у нас разве самый крайний случай? — Фло с подозрением принюхивалась к содержимому, не спеша пить неизвестную жидкость.

— А то! — Правая посмотрела на Фло с искренним изумлением, совершенно не понимая ее сомнений. — Надо мной за всю тысячелетнюю жизнь так не измывались! Всякое было: рыцари с копьями и мечами, маги с огненными шарами, менестрели балладами нервы мотали, но чтобы так…Стразиками, сердечками…

Горыныч опять всхлипнул, вспомнив свои страдания в цепких руках феечек, и Центральная, умоляюще заглядывая Флори в глаза, попросила:

— Фло, ты это… убери с меня фейную гадость, а? Ну куда я в таком виде, ящерицам на смех…

Флори улыбнулась своему Рычу, ласково погладила его по всем трем головам и успокоила:

— Рычик, тебе не о чем волноваться. Это же все иллюзия была — и стразы, и сердечки. Она тоже сейчас развеялась, ты такой же, как всегда.

— Правда?! — сказать, что Горыныч был счастлив, это ничего не сказать. Он не мог усидеть на месте от радости: кружился, разглядывая хвост и крылья; взлетел к потолку пещеры и заложил там пару виражей; спустился к Флори, перехватил у нее флягу, которую фея еще держала в руке, и отхлебнул по глотку каждой головой.

Наконец, немного успокоившись, Центральная вернула фее флягу и уверенно сказала:

— Пей! Это Фрузя по специальному рецепту делала! Особый настой трав на меду: добавляет силы, рекомендуется небольшими дозами в самых трудных жизненных ситуациях!

Флори не стала спорить с заботливым фамильяром и выпила пару глотков ароматной медовухи, чуть поморщившись от крепости напитка. Но силы он поддерживал, это сейчас было главным. А когда Горыныч уже запихнул полупустую флягу в торбу, а торбу взгромоздил на плечи, Флори спросила:

— Рыч, но почему ты решил, что у меня сейчас трудная жизненная ситуация?

— Почему, почему… — проворчала Левая — потому что ты настоящее лицо своего принца разглядела, вот почему!

— И вовсе он не такой! — Фло не на шутку рассердилась, да и медовый напиток придал ей смелости. — Настоящий Рональд никогда не стал бы так себя вести, этот был выдуманный, неправильный! Как ты можешь по этому фейному принцу судить о Рональде7!

— Ну, ну, — Правая скептически хмыкнула, — а почему же тебе на помощь пришел Рей, а не благородный настоящий Рональд?

— Почему? — Флори рассердилась еще больше: на Горыныча за вредные вопросы и на себя, за то, что не могла найти достойного ответа. — Потому что он не мог сражаться сам с собой, вот! Поэтому он Рея и прислал!

— Принц прислал?! — дружным хором спросили все три головы, изумленно глядя на Флори.

— Конечно, он! Рональд не мог оставить меня в беде! И вообще, хватит уже здесь сидеть, пошли за Короной! — Фло решительно вздернула подбородок, поднялась и полетела вперед, не глядя на Горыныча. Рычу ничего не оставалось, как лететь следом за феей, ворча на "непонятливых глупых девчонок".

На этот раз путь не был слишком долгим. Темнота пещер и туннелей, которую почти не рассеивал световой шар, запущенный Флори, вскоре сменилась на пятно тусклого света впереди. Еще пара туннелей и фея с Горынычем вылетели в очень странное место.

Чуть впереди них была стена густой тропической зелени, почти непропускавшая света. А пространство до зеленой стены было затоплено болотом — мутной буро-коричневой жижей, на которой изредка виднелись островки неизвестной травы. Все это издавало неприятные запахи: гнили и еще какой-то, приторно-сладкий, непохожий ни на один из запахов, известных Флори.

— Что это? — спросила она Горыныча.

— Это уже начинается Центр Лабиринта — ответила ей резко посерьезневшая Левая — Если мы идем первыми, надо быть очень осторожными. Обычно именно первые попадают в ловушки Центра, остальным легче — они идут следом и видят, чего надо опасаться.

— Тоже Леопардовна рассказала? — уточнила Фло. Горыныч только кивнул всеми тремя и предложил:

— Попробуем перелететь?

— Давай, — Флори первая отправилась в полет через болото, но почти сразу, взвизгнув, рванулась обратно. Как только она полетела над поверхностью бурой трясины, оттуда вырвался мощный грязевой фонтан и едва не сбил маленькую фею прямо на лету.

— Фу, какая вонючая, — пожаловалась Фло Горынычу, очищая себя магией от пятен грязи, успевших на нее попасть. — Интересно, а почему Рональд и Рей не предупредили нас про эти ловушки? Я думала, после иллюзий уже и не будет ничего.

— Мон ами говорила, что в Центре срабатывают ловушки самого Лабиринта, — ответила ей Правая, — они каждый год разные, Лабиринт меняет и сами ловушки, и ту картину, которую адепты видят в Центре.

— Как это? — удивленно спросила Флори — Разве так бывает?

— Получается, что бывает. Преподаватели за сотни лет столько всякой магии вложили в Лабиринт, что сделали его почти живым. Ну, если не живым, то мыслящим — точно. Вот он и забавляется с адептами: сам придумывает им новые ловушки, меняет местность, прячет Корону так, чтобы не сразу нашли.

— А если адепт не пройдет ловушку, он что, погибает? — спросила Фло дрогнувшим голосом.

— Ну зачем сразу "погибает"? — бодро ответила ей Центральная. — Его просто выбрасывает к месту входа в Лабиринт и Битва для адепта заканчивается.

— А это значит, что нам обязательно надо пройти, не возвращаться же после всего пережитого! — еще бодрее подхватила Левая. — Фло, какие будут предложения, как полетим через живое болото?

— А оно живое? — Флори все больше и больше удивлялась познаниям своего фамильяра. — И что это значит, если болото — живое?

— А это значит, — подмигнула ей Левая — что оно питается теми, кого в себя затягивает. А еще оно реагирует на тепло, чувствует, когда над ним летят, и сбивает летунов потоками грязи.

Как бы в подтверждение слов Рыча, из тропиков, с другой стороны болота, вылетела небольшая яркая птица. Она кружила над трясиной, видимо, догоняя какую-то мошку, но вдруг ее саму догнал взметнувшийся со дна поток вонючей грязи. Он подхватил птицу и утащил в глубину, только пара пузырей осталась на поверхности.

Флори вздрогнула, представив себя и Рыча на месте этой несчастной пичужки. Она поверила словам фамильяра, что погибнуть им не дадут, просто выбросят ко входу, но оказаться там в таком виде: грязной, мокрой, неприятно пахнущей…Нет! Такого Фло допустить не могла! И фея, в который раз за сегодня, начала прикидывать, какие знания, ее собственные и полученные в Академии, ей сейчас пригодятся.

Рыч не помогал Флори, но и не торопил ее. Он ждал, пока фея сама придумает выход. А Фло вгляделась в лежащее перед ними болото и спросила:

— Как думаешь, Рыч, оно может нас слышать сейчас?

Горыныч удивленно взглянул на нее, и Правая ответила:

— Думаю, что да. Вопрос в том, понимает ли оно, о чем мы говорим.

Флори кивнула ему, почти не слушая. Она сейчас приближалась к болоту, внимательно вглядывалась в него и приговаривала:

— Не сердись, что мы тревожим тебя, но нам очень-очень нужно пролететь над тобой! Пропусти нас, пожалуйста!

Рычу показалось, что болото что-то буркнуло в ответ, неприятные запахи усилились, а трясина подползла совсем близко к ногам феи.

— Фло, осторожней! — крикнула встревоженная Правая — Оно слишком близко, тебя затянет!