— Посмотри-ка, кто пришел! — одна из подруг, выделявшаяся зелеными всклокоченными волосами и в зеленом же платье, встала, приблизившись к Флори с Горынычем. — Это же наша крошка Фло! А что за чудовище с тобой? Где ты его нашла, такого мелкого и страшного? Сама из яйца вырастила? — и ведьма гнусно захихикала, а вслед за ней засмеялись и ее подружки, и большая часть зала.

Пока возмущенная Флори подыскивала достойный ответ, не менее возмущенные Левая и Правая уже сцепились с зеленой нахалкой.

— Это кто тут мелкий, а? — возмутилась Правая, тут же забыв о своих новых размерах.

Левую же больше волновала эстетическая сторона:

— Это кто тут страшное чудовище?

— Не надо так нервничать, подруги! — Центральная была сама вежливость. — Вы же видите, у девушки вкуса хватает только цвет платья под цвет лица подобрать.

Теперь уже смеялись все, кто услышал реплику Горыныча.

А Фло почувствовала себя уверенней и гордо объявила:

— Это мой фамильяр, трехголовый дракон Рыч! И то, что он маленький, еще не значит, что его не надо бояться! Он самый сильный и умный из всех фамильяров, какие только есть на свете!

— Конечно, легко ему быть самым умным с тремя-то головами — высказался какой-то парнишка. И адепты, заинтересованные необычным фамильяром, загалдели еще сильнее, расспрашивая Фло, где она нашла трехголового дракона.

— "Рыч, надо же… А что, неплохое имя," — дружным трехголовым хором решил Горыныч и приосанился, чувствуя всеобщее внимание.

Однако зеленовласая ведьма, обозленная насмешками, не собиралась так быстро сдаваться. Она чуть прищелкнула пальцами и сразу же откуда-то с потолка стремительно метнулась вниз здоровенная летучая мышь. Кому эта мышь должна была вцепиться в шею — Горынычу или Флори — осталось неизвестным. Неустрашимый Горыныч, успев засечь вражеское нападение, сразу всеми головами дыхнул в тарелку супа, стоявшую на столе. Облако обжигающего пахучего пара накрыло летунью с головой, и мышь с жалобным писком плюхнулась в гущу, оставшуюся на тарелке.

— Грамотно питаетесь, девочки, — похвалил Горыныч-Рыч, невозмутимыми мордами глядя на всех ведьмочек сразу, — летучих мышей перед тем, как есть, рекомендуется ошпаривать, чтобы помягче были.

— Да как он смеет! Флори, уйми своего монстра! — зеленовласка Лола вытащила летучую мышь из тарелки, очистила от остатков супа и нежно успокаивала пострадавшего фамильяра.

— А я предупреждала, — гордая маленькой победой Горыныча, начала Фло, но ее перебили.

— Лола, мы его сами сейчас уймем, и хозяйку его тоже — две подруги Лолы — красноволосая Аризелла и синеволосая Эрна поднялись из-за стола. Вместе с ними тут же приняли боевую стойку их фамильяры — огненная саламандра и черный огромный котяра, сверкающий желтыми глазами.

"- А котяра, пожалуй, побольше меня будет" — успела оценить Центральная, прежде чем началась схватка, короткая и беспощадная.

Саламандра, не медля ни минуты, плюнула в Рыча своим лучшим ядом, а кот зашипел и взметнулся в прыжке, пытаясь достать наглую трехголовую тварь.

Горыныч тут же ответил Левой и Центральной, опалив коту пушистый хвост, а Правая так ловко отбила огнем плевок яда, что он плюхнулся в стакан одной из ведьмочек и загорелся там красивым голубовато-рыжим пламенем.

— Дамы, рекомендую! Коктейль "Огненная Саламандра", по эксклюзивному рецепту от Рыча Великолепного! — мягким вкрадчивым голосом произнесла Центральная, обращаясь к ведьмам.

Ошеломленные быстрой развязкой, ведьмочки застыли в ступоре, а Горыныч, чихнув всеми тремя головами от вони паленой шерсти, Левой вежливо поинтересовался у кота:

— Эпиляции для хвоста достаточно или по всей шкуре делать будем?

Несчастный кот взревел дурным голосом и, поджав горелый хвост, бросился удирать.

— Ури, постой, не беги, я тебя полечу! — Эрна с криком помчалась вдогонку за своим, слегка поджаренным, фамильяром.

Лола, позабыв обо всех, занималась пострадавшей летучей мышью, и только Аризелла теперь загораживала Флори дорогу.

— Ты, — процедила она злобно, — феечка, думаешь тебе все с рук сойдет? За нападение на адептов или их фамильяров положено исключение из Академии!

— Я не нападала! — возмутилась Фло — Здесь все свидетели!

Присутствующие согласно зашумели, подтверждая слова Флориссии.

— Действительно не нападала? — раздался вдруг обманчиво нежный голос из-за спины Флори. — А кто же тогда покалечил сейчас фамильяров моих лучших адепток?

Зал притих, испуганная Фло замерла, догадываясь, кто задал этот вопрос, и только неукротимый Горыныч резво развернулся на 180 градусов, чтобы взглянуть в лицо новой опасности.

Перед ним стояла красивая, очень красивая, ведьма — зеленоглазая, рыжеволосая, с великолепной фигурой. Казалось, ей было не больше двадцати пяти, но холодные жесткие глаза выдавали настоящий возраст.

— Амалия Леопардовна, ой, Леонардовна, это не я, то есть я не виновата… — Флори наконец-то набралась храбрости и решилась ответить.

— Рада, что ты правильно вспомнила мое отчество, Флориссия — Амалия Леонардовна растянула губы в улыбке, но глаза оставались прежними — колючими, холодными. — Может теперь объяснишь свое поведение в столовой? Мы и так сделали исключение для тебя, приняв фею в Академию Магии. Мы четыре года терпели твои выходки. А сейчас, перед самым выпуском, ты устраиваешь нападение на моих лучших адепток!

— Амалия Леонардовна, я…

— Вот именно, что ты! Ты нарушила все правила Академии только тем, что выбрала фамильяром трехголового монстра! Его три головы дают тебе преимущество в предстоящей Битве, поэтому ты не будешь в ней участвовать!

— Это не она, это я во всем виноват, мон ами — Горыныч подлетел к декану поближе и чуть снизу умильно смотрел на нее всеми тремя головами. — Я поддался ее обаянию феи и просто упросил Флориссию сделать меня своим фамильяром. Ты ведь помнишь, что маги не могут отказать в такой просьбе?

— Как ты меня назвал?! — казалось, Амалия Леонардовна сейчас задохнется от ярости. у нее даже глаза светиться начали.

— Мон ами, дорогая моя, мон ами…Когда-то ты позволяла мне так себя называть, а сейчас? Разве что-то изменилось? — Горыныч подлетел совсем близко и все три головы уже совершенно серьезно смотрели в глаза декана.

А она, сначала вспыхнув возмущением, вдруг резко переменилась в лице и замерла, глядя на Горыныча. Те, кто сидел ближе, готовы были поклясться, что глаза Леопардовны чуть потеплели, а на лице появилась вполне доброжелательная улыбка. Но это было лишь на мгновение, миг, который вскоре показался видевшим всего лишь самообманом.

Амалия Леонардовна почти сразу восстановила отчужденно-холодное выражение лица и, уже спокойней, спросила Рыча:

— И как же ты дошел до жизни такой? Позволить себя заколдовать и сделать фамильяром?! — она чуть усмехнулась.

— Слезы, женские слезы — томным бархатным голосом ответила ей Центральная. — Я терпеть не могу женских слез, мон ами, ты же помнишь.

— Да, у меня хорошая память — Амалия Леонардовна холодно улыбнулась и, казалось, потеряла интерес к Горынычу и Флори. Обращаясь к Аризелле она сказала так громко, чтобы слышали все адепты — Флориссии разрешается оставить фамильяром Змея-Горыныча. Всем участникам Битвы готовиться, учитывая появление фамильяра с необычными способностями.

— Но, профессор… — возмутившуюся было Аризеллу почти сразу прервали.

— В реальных битвах у вас будут враги и пострашнее, так что этот бой послужит хорошей тренировкой для выпускников — Амалия еще раз внимательно взглянула на Горыныча, улыбнулась чему-то, только им двоим известному, и быстрым шагом удалилась из столовой.

— Вот это да! Вы видели, как он Леопардовну! — восхищенные голоса летели по столовой, а Горыныч скромно делал вид, что его этот всеобщий восторг ничуть не касается.

Флори тоже смотрела на своего фамильяра большими удивленными глазами, явно собираясь что-то спросить, но Аризелла успела первой: