Вот-вот, наконец-то планирование будущей войны получает возможность сместить акценты. Тем более, что министр двора, значительно приумноживший своё влияние при дворе за последние два с лишним года, поддерживал именно военного министра, а не прозжжёного политикана, молящегося на мнение евроты.

— И как это будет выглядеть? — спросил Александр Второй.

— Ваше величество, за пятнадцать лет ны подготовим ударную армию из двух корпусов осназа по 50 тысяч солдат в каждом, — как по-писаному докладывал Милютин, — которые вышибут осман из северо-восточной Болгарии. А обычная армия просто займёт территорию, исполняя оккупационные функции. Естественно, что на время, нобходимое для интеграции всего захваченного региона в состав Российской империи.

Отдельные слова и выражения были непривычны, но вполне понятны присутствующим. Те же перевалы можно удерживать и с нашей стороны, обустроив их оборону, а там, глядишь, и мирный договор с Османской империей будет заключён.

Глава двадцать пятая

Новый концепт ещё долго будет пережёвываться в верхах, но если подходить именно с этой стороны к военной реформе, то легче будет с деталировкой. Да и вспомогательные задачи проще выявить и упорядочить, когда примерно понятно хаким путём идти. В конце концов, зачем побеждать всю Османскую империю, когда можно отгрызть нужные куски с запада и востока? Забрать тот же Трабзон и Карс, оставив туркам границу с Персией для их междусобойных войн, например.

Сама реформа начинается с перехода на призыв, что позволит уменьшить срок службы намного и вернёт рабочие руки в мирную экономику. По крайней мере, так желается и мечтается. По оружию выявляется любопытный нюанс, а зачем караульно-патрульным войскам современное оружие? Они-то могут и старьём пока пользоваться, а "васнецовки" нужны лишь для ударных частей. Кавалерии сгодятся револьверные ружья или их подварианты, если будут созданы. Да и шестилинейки, как таковые, больше не имеют смысла. Калибр 4.5 линии себя прекрасно показал на закрытых стрельбах. И оказался не хуже, а однозначно лучше.

— Ваше величество, — докладывал Милютин, — дальность боя позволит расстреливать линейные части врага, начиная с того момента, когда они начнут строиться в колонны.

— Но как же наши, ведь не успеют построиться, пока стреляют.

— Ничего страшного, противник понесёт огромные потери, пока движется, и особо некому будет переходить в рукопашную.

Сомнительный довод, но скорострельность действительно обеспечит такой фактор. А если добавить французские митральезы, выставив их против кавалерии…

— Ох, как бы мы ошибку не допустили, Дмитрий Алексеевич, потом поздно будет её исправлять.

— У нас впереди ещё полтора десятка лет, можно будет в небольших войнах проверить концепцию заблаговременно.

По мне всё это аукнулось тем, что предложили увеличить выпуск винтовок и патронов в пять раз и снизить цены на них хотя бы вдвое. Пришлось отказаться, напомнив, что документацию и образцы готов передать производителю в любой момент.

— Владимир, ну зачем ты отказываешься от таких предложений. Это же выгодное дело.

— Нет, Франц Иоганнович, хотя можете лично заняться им, коли посчитаете прибыльным.

— Я и так сверх меры занят, но не хотелось бы упускать возможность из семьи.

Тесть уже задолбал меня своими связами. Это ему намекают, что "тогда можно вернуть чёрного поручика в общество". И ещё один довод, мол, если изготовить миллион винтовок, заработав лишь по рублю, то можно заработать целый миллион рублей. Мало того, какой-то адмирал (из интендантов) сказанул, что адмиралтейство готово поспособствовать в выкупе моего шведского чугуна.

— Ваш зять сразу станет на хорошем счету, а то качественного чугуна совершенно не хватает для нас.

Так почему они сами со шведами не договорятся?

— Владимир, ну так ты платишь дороже, чем среднюю цену, а наши так не могут.

— Я переплачиваю потому что мне его не так много и нужно, а промышленные объёмы не потяну.

Скоро за колунами от Круппа придут, если дело так пойдёт. Вон, уже забодали просилками-теребилками о массовом производстве паровых машин. Все хотят, чтобы я разбогател неслыханно, снизив цены до приемлемых. А то, что рабочие пострадают с такой "экономией" никого не волнует. Все же искренне считают, что работяг пруд пруди, хотя даже сами понимают, что добротных мастеровых мало.

Увы, никто не хочет покупать лицензии, прекрасно понимая, что себестоимость высококачественных товаров не может быть низкой. Так что я не Данко, чтобы вырвать своё личное сердце, дабы осветить путь другим. Моё дело маленькое, готовить небольшие подразделения элитников, соответственно вооружать их и на этом всё. Даже пироксилин, как и малодымный порох, нужны лишь для внутреннего пользования,

Как выстро годы летят, даже если порой тянутся. Я уже третий год обитаю в прошлом и всё больше убеждаюсь, что когда хочешь сделать хорошо, приходится делать самому. А как это сделать, когда знаний хрен, да маленько? Валерка уже замучился и Машеньку замучал постоянными статьями.

— Володя, ну ладно, когда пишем о войне в Америке, это читателям нравится. Но зачем нужны статьи о твоей гигиене? Кто их будет читать?

— Валера, они нужны. Люди доверяют вашем "Вестнику" и захотят улучшить свою собственную жизнь, а значит культура регулярного мытия рук войдёт в быт. Даже для армии, где больше теряют солдат из-за отсутствия гигиены, чем в боях.

— Ну, хорошо, мы и цикл подготовим и разместим их в "Вестнике" и в журнале "Вокруг света", но лучше бы что-нибудь захватывающее или острое, с перчинкой.

Фантазёр, блин, то, что с перчинкой, обычно политическое, а за это можно повторить путь Чернышевского. Тем более, что у него одни рассуждения, без конкретики. Какие-то сферические идеалы в ваккууме без привязки к реалиям.

— Валера, ты получил два ордена уже, причём лишь за статьи о чужой войне и двух алмазных эпопеях. А за перчинку тебя сошлют и больше ты никакой пользы обществу и государству не принесёшь.

Мы сцепились из-за того, что я вовремя пресёк его поытку развязать язык о свободе для поляков и о равенстве всех наций перед богом. Кстати, я нашёл членов нового кружка, куда заманили брата, и отхерачил их, пользуясь превосходством в силе и боевой подготовке. И пусть меня считают держимордой и сатрапом, мне пофиг. Главное, что брата больше никакие народовольцы никуда не будут пытаться заманить.

— Братишка, пойми, я бы сам отринул от России и ту же Польшу, и кое-какие другие территории. Но болтать об этом бессмысленно в наше время, так как массы всё равно не захотят понять. Пройдут столетия, пока поляки, болгары и те же словаки нас не предадут, поклонившись и припав к ногам Европы. А сейчас ты лишь вызовешь гнев властей и той же самой публики.

Не знаю насколько до него дошло, но больше Валера во всякое дерьмо не лез. А обстановка в Польше накалялась из-за земельных вопросов и всякого другого и в любой момент может начаться очередное восстание.

Вспышка гнева может и неправомерна, но оправдана — Аня ждёт очередного ребёнка, а я нервничаю сверх меры. Правда очередную докладную по рационализации и оптимизации военки всё-таки составил и отправил лично Милютину. А тот, разобравшись что к чему, запросил уединенцию у Александра Второго.

— Ваше величество, есть идея для чего могут сгодиться шестилинейные ружья 56 и 58 годов выпуска.

— Любопытно, Дмитрий Алексеевич, надеюсь их не сильно придётся переделывать?

— Их совсем не нужно будет нарезать и дополнять каморой. Князь Васнецов нашёл, что картечница инженера Гатлинга, над которой американец работает сейчас, вполне может использовать стволы от этих ружей.

Вот и пригодилось старое оружие, хоть какая-то польза от него будет. Теперь дело остаётся за малым: найти Гатлинга, убедить его продать патент или что он там имеет, а то и самого изобретателя вытащить из Америки в Россию, чтобы руководил производством оружия массового поражения. Уж как военное ведомство это сделает, явно не мой вопрос.