В коридоре нарисовался старший проводник и, судя по выражению лица, сразу меня узнал. Хорошо, что меня, а не брата-близнеца цесаревича. Он, судя по всему, узнал и Ли, который часто появлялся с отцом на людях.

Пока его ребята упаковывали нарушителей спокойствия, сухощавый и лысый проводник пытался заболтать нас.

— Обычно у нас такого не происходит, просим прощения, мы можем предоставить вам другое купе, — тараторил он.

— Ничего страшного, — отмахнулся я.

Сейчас меня больше интересовало видео, если уж на то пошло.

— Я доложу начальнику поезда, то, что произошло, просто возмутительно, примите наше глубочайшее сожаление, Ваше Высочество, — проводник раскланивался и пытался меня задобрить.

— Всё в порядке. Правда, — я уже навострил лыжи к соседнему купе.

Я оставил Ли разбираться с ними и успокоил Игната, осоловело выглядывающего в коридор.

Я приложил ухо к двери соседнего купе, но за ней было тихо. Постучал, но никто не откликнулся. Постучал ещё раз. В надежде, что непутёвый папарацци забыл запереться изнутри, дёрнул дверь в сторону. Бинго.

В купе было темно, даже ночник выключен. Судя по силуэтам, очерченным светом из коридора, тут ехали минимум трое — две нижние полки заняты, и одна верхняя.

— Эй, — позвал я. — Я видел, что вы сняли драку на телефон. Поговорить хочу.

Никто мне не ответил. Я переводил взгляд с одной полки на другую и, наконец, на правой нижней заметил шевеление. Кто-то там не спал, только усиленно старался делать вид. Судя по очертаниям, проступающим из-под тонкого одеяла, или ребёнок, или миниатюрная девушка.

— Я вижу, что ты не спишь. Не вынуждай меня подходить, — также негромко, но более жёстко сказал я.

Под одеялом завозились, потом оттуда показалась всё та же рыжая голова.

— А вы не угрожайте, не имеете права, — буркнули мне в ответ.

— Тогда иди сюда, — прошипел я.

Это и правда был ребёнок — парнишка лет тринадцати или немного младше. Он неохотно выполз из укрытия и подошёл ко мне, насупившись.

— Ты снял драку на видео? — спросил я.

— Ну, снял, — пробурчал тот, поправляя вьющуюся шевелюру.

— Удали, пожалуйста, — как можно спокойней произнёс я и натянуто улыбнулся.

— А я не могу, — мальчишка хитро и противно оскалился.

— Не могу я, — он хрюкнул от удовольствия. — Засудите меня, дядь?

Судя по взгляду, парнишка понятия не имел кто я, или на кого там похож, он просто снял драку.

— Никто тебя не засудит, просто при мне удали видео и всё, — от напряжённой улыбки у меня аж скулы сводило.

— Я уже его в интернет слил, — засранец просиял ещё больше.

— Что? Какого чёрта? — я чуть не отбил себе лоб ладонью.

Пацан продолжал мерзко улыбаться и переминаться с ноги на ногу.

— Ну чё, дядь, можно я спать пойду?

Довольная рыжая морда прямо-таки сияла. Он же понимал, что я уже ничего сделать не смогу. Да и толку на него орать, если мать встанет, то медведь-шатун всё на своём пути снесёт, и скандал только поднимет.

Я захлопнул перед пацаном дверь купе и внутренне простонал. Угораздило же его проснуться.

— Ваше Высочество, — рядом со мной словно из-под земли вырос Ли. — Их задержали, утром нужно будет дать короткие показания начальнику поезда, чтобы прикрепить к записям с камер. Наказание преступники получат соответствующее, — он поправил очки.

— Да-да, — я отвернулся от купе с рыжим засранцем, — есть кое-что поважнее. Тут парнишка снял всё на видео.

Ли только и успел сделать шаг в сторону купе.

— Да не надо, — остановил я его, — он уже всё равно всё слил в интернет.

— Это будет с неприятностями, — Ли снова запутался в словах. — То есть, это может спровоцировать неприятности, нужно связаться с нашей службой репутационной безопасности. Займусь этим прямо сейчас.

Я согласно кивнул. Может всё зачистить и не получится, но сделать хоть что-то нужно. Проблема даже не в том, что потасовку в поезде расценят как некое неблагородное поведение Приамурского княжича, а в том, что могут принять меня за цесаревича.

Мне встречи со странными личностями и службами не нужны, хорошо, что мы сойдём в Тюмени. Главное, чтобы это видео не попалось на глаза отцу — он будет недоволен и мало ли что ещё решит учинить в качестве «наказания».

— Служба безопасности займётся, я уже написал им, — Ли отвлёкся от планшета.

— Это хорошо, — я кивнул. — А я, пожалуй, ещё посплю... Всё этот «Орлов» со своими выкрутасами.

Я зевнул и отправился обратно в купе.

***

Ярослав шёл по пустому коридору к отцу в кабинет. Тетрадь, которую ему передал Стас, казалось, нагревает папку с документами. Много странных сведений. О некоторых происшествиях не знал даже он. Или не «даже». Это смущало.

Последние несколько лет Ярослав только и делал, что готовился перенять дела отца, рано или поздно это должно было случиться. Ни женитьба, ни рождение первенца не стали причиной не продолжать учёбу. Всё ради будущего.

Но сейчас почему-то казалось, что отец не доверяет ему до конца и это немного расстраивало. Ярослав ведь наследник Орловых, будущая опора! Сколько раз он пренебрегал собственными желаниями, чтобы исполнить волю отца, чтобы смотреть наперёд, а не реализовывать сиюминутные хотелки ради собственного удовольствия.

Даже Лизавету он не выбирал. Женился ради связей и опоры. Да, сейчас он относился к ней куда теплее, но так и не смог по-настоящему полюбить. Уже даже это не столь важно, сколько возможное недоверие отца.

Ярослав постучался в дверь кабинета и дождался ответа.

— Доброе утро, папенька, — он старался выглядеть максимально доброжелательным.

Пока Ли отсутствовал и дела не принял второй секретарь, вызванный из Благовещенска, расписание составил сам Ярослав, вписав в утренние дела их с отцом встречу. Чего тот, похоже, не ожидал.

— Доброе, Ярослав, присаживайся, — отец указал на кресло. — Вроде мы не планировали встречаться сегодня по делам. Можно было поговорить за обедом.

— К сожалению, обед не располагает к таким разговорам, — Ярослав достал из папки тетрадь и положил её перед отцом.

Тот точно спросит, чьи это записи, а Стас так и не удосужился рассказать. Что вообще на него нашло? Никогда он таким подозрительным не был, тем более по отношению к собственной семье.

— Что это? — отец указал на тетрадку ручкой.

— Записи с заставы, — ответил Ярослав.

Отец хмыкнул и открыл тетрадь.

Прошло минут десять, прежде чем он закончил рассматривать и читать записи. Выражение его лица почти не менялось, сложно было понять, что он думает обо всём этом на самом деле.

— Чьи это записи? — отец отложил тетрадь.

— Я не знаю.

В горле что-то застряло. Если не сказать, что их передал брат, то отец может решить, что это клевета, подлог, подделка, да что угодно, но Ярослав не хотел, чтобы отец сейчас лишний раз дёргал Стаса.

— Как это ты не знаешь? — Отец посмотрел на него сквозь очки, прожигая взглядом.

— Не знаю, чьей они руки. Одного из гвардейцев благовещенской заставы. Мне передал эту тетрадь Стас. Вчера.

Вот теперь отец слегка удивился — приподнял бровь, повёл головой, хмыкнул.

— Что же, мне бы хотелось поговорить с тем, кто это писал.

— Мне неизвестно, — честно ответил Ярослав.

Конечно, у Стаса был друг на заставе, но гарантировать, что это он было нельзя, но и голословно бросать отцу какие-то записи в лицо, не хотелось.

— Возможно, это Кирилл... Не помню его фамилию, — подумав, ответил Ярослав.

— Понял, о ком ты, — отец кивнул. — Спасибо.

Ярослав ждал каких-то объяснений, но отец будто и вовсе не собирался ни о чём говорить. Не подтверждать описанные ситуации, не опровергать. Просто поблагодарил. Негодование на душе только росло.

— Вам известны все эти случаи? — наконец Выдавил из себя Ярослав.