— Я поем попозже.
— Тогда, может быть, ты боишься предстоящего сражения?
— Да нет, не очень. Я не один раз сражалась вместе с Дозорным Отрядом.
Арвин вытащил из ножен меч Мартина Воителя и легонько коснулся кончиком заячьей лапки:
— А ты знаешь о том, что у этого меча есть волшебное свойство — поднимать настроение юным госпожам?
Валери грустно улыбнулась:
— Боюсь, даже меч Мартина мне сейчас не поможет.
— Проверим? Смотри в направлении, которое он укажет!
Валери медленно подняла глаза, и лицо ее озарилось: на горизонте виднелись три фигуры, причем одна из них явно двигалась впереди, и, несомненно, это был Таммо.
— Таммо, Таммо! Он вернулся! — Валери запрыгала на месте, хлопая в ладоши и сияя от счастья.
— Вот видишь, — широко улыбнулся Арвин, — я же говорил тебе, что это волшебный меч!
Майор Ловкач Леволап слегка сдвинул брови, чтобы не улыбнуться при взгляде на Таммо и Валери:
— Вал, дорогая, может, отпустишь его лапу на секунду, чтобы он мог отдать салют честь по чести? — сказал он как можно серьезнее.
Таммо вспыхнул до ушей и вытянулся в струнку:
— Господин, Мидж прибудет с минуты на минуту. Задание выполнено. Дамуг Клык ведет армию Бродяг к горе Барсучий Нос… И плохая новость, господин: Гром Стальная Челюсть погиб. — Голос Таммо дрогнул, но он сглотнул подступившие слезы и продолжил: — Он погиб, как подобает герою, господин, спасая нашу жизнь. Мы ушли от преследования только благодаря ему… Также мы привели с собой белку-старика по имени Пепел. Он был в плену, но не выдал Рэдволл; мы его освободили, и он хочет драться с нами.
Майор отвернулся и быстро достал носовой платок; плечи его вздрагивали. Через какое-то время он обернулся, глаза его были сухи, но он был очень бледен.
— Старина Гром… Бесстрашный, благороднейший заяц! Клянусь, я отомщу за тебя, верный друг! Мы все отомстим за тебя врагам! Спасибо, Тамм, вольно! Можешь идти завтракать, о деталях доложит Мидж.
Капитан Цербер, горностай, поравнялся с Дамугом, марширующим во главе армии Бродяг в направлении горы Барсучий Нос.
— Смотрите, Острейший, костры! — указал он. — Это и есть та самая гора.
Дамуг неотрывно смотрел на столбы дыма, поднимающиеся вдали.
— Я давно их заметил. Пришли ко мне Болтуна.
Крыса Болтун был капитаном, хитрым и коварным. Он тут же возник рядом как по мановению волшебной палочки, прошелестев под ухом:
— Я здесь, Острейший, что прикажете?
— Возьми десяток шпионов поопытнее и иди с ними вперед: вынюхайте все, что сможете, потом доложишь. Пошел!
Дамуг был уверен, что победит. У кого еще найдется такая огромная армия, как у него? Где еще к востоку от Саламандастрона сможет собраться большое войско? Так, маленькие отряды, не больше… Он уверенно двигался вперед, прикидывая ход предстоящего сражения.
На примере отца, Гормада Тунна, он затвердил полезный урок: никогда не будь слишком самоуверен. Лучше перестраховаться, как бы ни была очевидна победа. Проигранный бой с Саламандастроном доказывал это как нельзя лучше.
Итак, он поделит армию на две части. Первая отправится прямиком к горе Барсучий Нос, вторая — обогнет поле боя с другой стороны, чтобы не дать себя окружить. Таким образом он зажмет в тиски и гору, и низину перед ней. А когда бой будет выигран, он победителем войдет в аббатство и первым делом переименует его: это будет Форт Дамуг. Да, именно так! О нем будут слагать легенды, его будут бояться все, от мала до велика!
На самом высоком камне на вершине горы стояла белка Дальнозор, держа лапу «козырьком» над глазами и пристально вглядываясь вдаль. По тому, как напрягся его хвост, Морион понял, что Дальнозор что-то заметил.
— Что там? — крикнул он.
— Пока еще плохо видно, лейтенант, но, кажется, на юго-востоке какое-то движение!
Тут же был созван военный совет.
— Похоже, враг приближается. Через какое время он доберется сюда? — спросил майор Ловкач Леволап.
— Пока трудно сказать, — ответил Морион, — но мне скоро доложат.
— Ну, когда бы они ни пожаловали, мы устроим им достойный прием, а?
Все загудели в ответ:
— Еще бы!
— Так встретим, своих не узнают!
— Поприветствуем на славу!
— Да, каменными пирожками с гарниром из стрел!
ГЛАВА 51
Пушистик и Альгадор Быстроскок вернулись с дозора ближе к вечеру и доложили о результатах Красноокой Крегге и сержанту Удару Булаве:
— Ничего похожего на описанную вами гору пока не обнаружили. Должно быть, она находится дальше, чем вы предположили.
Барсучиха стояла, задумчиво опираясь о страшный бердыш.
— Это не важно, я все равно знаю, что эта гора существует. Что-нибудь еще?
— Впереди, в нескольких часах пути отсюда, начинается глубокий овраг, он уходит далеко вперед, на северо-запад…
— Отлично! — Крегга с сержантом переглянулись. — Мы сейчас же двинемся туда и далее будем продвигаться, следуя курсу оврага и используя его как прикрытие. Вольно, ребята. Молодцы.
Ночевали уже в овраге. Было запрещено жечь костры, ужин ели холодным и спать легли на холодную землю. Но Госпожа Крегга не чувствовала холода и неудобств. Кровь жгла ее при мысли о встрече с армией Бродяг на поле боя. В том, что оно впереди, Крегга не сомневалась.
Стоя на вершине горы Барсучий Нос, Арвин смотрел на горизонт и дул на чашку с бульоном.
— Что скажешь, командор, — обратился он к выдре, — появятся они завтра здесь?
— Да, похоже на то… Арвин, я вот все думаю: что ими движет? Почему они не могут жить тихо и мирно?
Опустив лапу на рукоять меча, Арвин тихо ответил:
— Трудно сказать. Но они всегда есть, эти нечестивые звери. Им на всех плевать, они просто берут то, что им хочется, и неважно, скольких при этом придется убить. Хороших и мирных зверей они считают слабаками, с которыми даже смешно считаться. Однако время от времени им приходится сталкиваться с такими, как мы: миролюбивыми, но непокорными. Нас невозможно сломить, мы бьемся до последнего и умираем, забирая их с собой. Мы не сдаемся в рабство. Нас не покорить. И они обламывают о нас свои проклятые зубы!
Вдали от горы, в теплой кухне аббатства, в уютной колыбели, лежал барсучонок Руссано и широко открытыми глазами смотрел на голубой туман, клубящийся под потолком. Он слышал, как сквозь пелену, барабанный бой и голоса.
Вот из тумана сложилась картина: армия Рэдволла, почти полностью перебитая, лежит на равнине; порвано знамя; страшно и криво топорщатся пики. Потом являются другие, тихо говорят что-то, и эти голоса откуда-то известны барсучонку: Мартин, Маттиас, Мат-тимео, Мэриел, Гонф — отважные мыши-воители. Потом появляются барсуки: Старый Лорд Броктри, Воитель Бор, Солнечный блик, Урт Могучий, Урт Белый и другие. Они ходят по полю, касаются убитых — и те, кого они коснутся, поднимаются и присоединяются к ним. Вот наконец они встают все вместе; к ним подходит Гром Стальная Челюсть, заяц-гигант, так ласково нянчивший Руссано. И, хотя он не открывает рта, барсучонок хорошо слышит его голос:
«Помни нас, когда вырастешь, Руссано Светлый!»
Матушка Хлопотунья проснулась от того, что барсучонок громко и как-то очень горько плачет. Не ведая того, что он только что пережил, она подошла к колыбели, взяла его на теплые лапы и зашептала, бережно покачивая:
— Шшш, мой хороший, спи спокойно. Не надо плакать, все будет хорошо…
Успокоенный, Руссано снова начал проваливаться в сон. Он все равно не смог бы выразить то, чему стал свидетелем: он видел поле возле горы Барсучий Нос после битвы и знал имя каждого, кто погиб и кто остался в живых.
ГЛАВА 52
Рассвет принес напряженное оживление на горе: были зажжены костры, капрал Руббадуб выбивал общий сбор, командиры громко отдавали команды.
Под покровом ночи Дамуг Клык подкрался совсем близко. Майор Ловкач Леволап слушал быстрый доклад Дальнозора:
