Командор и Арвин, стоявшие по обеим сторонам майора, взяли сверток и развернули. Это была широкая зеленая скатерть, и на ней красными нитками была вышита большая буква «Р» — символ Рэдволла.

Внутри оказался еще один маленький сверточек.

— Это, конечно, не бархат, — смущенно проговорила Матушка Хлопотунья, — но все же, может быть, он вам пригодится…

Полковник развернул на лапах новенький мундир. Потом наклонился и тепло обнял старую белку:

— Спасибо вам, это замечательный подарок. В нем и пойду. — Он тут же сбросил старый китель, на который налетели малыши, борясь за право поносить его, и примерил новый. — В самый раз!

Командор нацепил знамя на высокую пику и поднял над головой. Оно хлопнуло на ветру зеленым крылом, словно осеняя собравшихся, и радостно повернулось буквой «Р» в направлении поля боя.

— Ура! Да здравствует Рэдволл! — разнеслось по всей округе.

Руббадуб выбил марш, и армия двинулась в путь. Рэдволльцы долго стояли у ворот, маша им вслед платками, косынками и панамками.

— Надеюсь, они вернутся, — грустно вздохнула Фиалка Полевка.

— Хурр, очень жаль, что вернутся не все… Такие храбрецы! Такие храбрецы… — прожурчала в ответ Хранительница запасов Порция.

Чесун и Чихун стояли над Миджем с Таммо, наставив на пленников копья. День клонился к вечеру, а шансов на спасение не прибавлялось. Крысы следили за каждым их движением.

Костер стал понемногу гаснуть. Из-под толстого слоя грима Мидж подмигнул Таммо: это был знак действовать. Таммо скосил глаза в ту сторону, где снаружи караулили Прохвост с дружками, и стал незаметно сдвигаться левее, так, чтобы снаружи его не было видно. Мидж резко встал, но копье тут же уперлось ему в грудь.

— Сидеть! Ты что, вздумал прогуляться, ничтожество?! — взвизгнул Чихун.

Мидж невозмутимо кивнул на догорающий костер:

— Надо бы, это… дровишек. Замерзнем ведь, а, браток?

— Я сказал «сидеть»! — Чихун, нахмурившись, посмотрел на костер. — Ладно, я сам схожу. Чесун, остаешься за старшего. Глаз с них не спускай!

Как только Чихун вышел, Мидж обратился к его медлительному приятелю:

— Эй, ты-то нас не боишься? Чесун криво улыбнулся:

— Да я что… Я, это… не-е, не боюсь.

Мидж подошел к нему, дружески посмеиваясь.

— Ну вот и славно. Что мы можем против такого вооруженного громилы, как ты? Посмотри только на свои мускулы! Да ты просто силач!

Чесун повернул голову, оглядывая себя со всех сторон. Мидж не зевал — он тут же нанес ему сильный удар камнем по голове.

— Вот так-то, отдохни, браток… Таммо, быстрее!

Таммо мгновенно забросал землей костер, и в палатке стало совсем темно. Мидж тем временем снял плащ с оглушенного Чесуна. Послышались шаги, Чихун вошел в палатку:

— У-у-у, что-то здесь ничего не видно. Ау-ууфф! Мидж накинул ему на голову плащ Чесуна, а Таммо дважды ударил по голове древком копья. Они быстро оттащили обоих Бродяг подальше от входа в палатку и осторожно выглянули убедиться, что Прохвост с дружками ничего не заметили. Те сидели у костра, разведенного поодаль. Приближаться они боялись, помня приказ Дамуга.

Мидж взял один плащ себе, другой протянул Таммо.

— Скидывай лохмотья, Тамм. Пора выбираться, скорее!

Зайцы быстро переоделись и скользнули за палатку.

— Бежим спасать Пепла! — прошептал Мидж.

Они пробрались через лагерь к реке. Цербер и другие караульные спали у потухшего костра. Ступая как можно тише, друзья подошли к клетке с белкой.

— Это Мидж и Таммо, — прошептал Мидж. — Веди себя как можно тише.

Они подняли засов, Таммо быстро перерезал кинжалом веревки, связывавшие Пепла. Подхватив его под онемевшие лапы, зайцы быстрым шагом направились прочь. Мидж шептал Пеплу на ухо:

— Если нас остановят, предоставь объясняться мне. Я скажу, что мы Бродяги и ведем тебя по приказу Дамуга к нему на допрос. Не переживай и ни о чем не беспокойся. Мы выберемся.

У Чесуна было два свойства: невообразимая заторможенность и удивительная способность быстро приходить в себя после побоев. Очухавшись, он выполз из палатки и сел, тряся ушибленной головой. К нему тут же подскочил Прохвост:

— Ты чего? Как ваши пленники — в порядке?

— Не знаю… Вдруг стало так темно… — промямлил Чесун.

Прохвост метнулся к костру и, схватив горящую ветку, ринулся в палатку. Он ткнул ею Чихуна прямо в ухо несколько раз, пока тот не пришел в себя, взвыв от боли:

— У-у-у! В чем дело-то?!

— Это я должен спросить, в чем дело! Где ваши пленники?! Где пророки?! Они вас надули и сбежали! Вот, посмотри, — их нет здесь, нет! Ты понял? Да, ну и задаст вам Дамуг… На вашем месте я бежал бы, куда глаза глядят, ребята. Оставьте пленников мне. Я догоню их. А вы исчезните поскорее, вот вам мой совет, и не поднимайте тревоги. Ну!

Чесун подставил Чихуну плечо:

— Это… пойдем… Ну их, Бродяг… Надо ноги делать… Ты Дамуга знаешь…

— Да, он из нас дух выбьет, не побрезгует. Впервые ты, пожалуй, прав. Пойдем.

Опираясь друг на друга и спотыкаясь, крысы поспешили прочь. А Прохвост отправился в погоню.

Беглецы пробирались вверх по склону через сонный лагерь. Все шло хорошо, даже слишком хорошо, и Таммо начал волноваться. Пепел обернулся и вдруг разглядел в темноте Прохвоста с дружками. Мгновенно оценив ситуацию, он бросился на землю, потянув зайцев за собой. Они оказались лежащими у костра рядом с группой похрапывающих Бродяг. Пепел потянул плащ Миджа, укрывая всех троих с головой.

— Лежите тихо, не двигайтесь, — прошептал он. Беглецы затаили дыхание. Враги прошли совсем рядом, Таммо даже расслышал, как Прохвост сказал:

— Идем вниз, к реке! Что-то подсказывает мне, что они направились к клетке с белкой.

Мидж смотрел им вслед, осторожно высунувшись из-под плаща. Когда те ушли, казалось достаточно далеко, троица осторожно поднялась и, стараясь не споткнуться о вытянутые лапы спящих, двинулась в противоположном направлении, вверх по склону. Вдруг послышался резкий крик:

— Ау-у-у!!!

Один горностай, переворачиваясь во сне, угодил лапой в костер. Прохвост обернулся и тут же увидел беглецов, освещенных пламенем. Мидж понял, что их засекли.

— Бежим! — крикнул он друзьям и первым подал пример.

Таммо и окрепший Пепел бросились за ним следом. Но белка еще не могла бежать слишком быстро, так что Миджу и Таммо волей-неволей приходилось его дожидаться.

Все же они бежали, бежали вперед, перевалили за холм, враги дышали им в затылок — тогда Мидж обернулся и что есть сил метнул копье. Двое преследователей упали, это дало немного времени, они вырвались вперед. Таммо крикнул:

— Гром! Гром Стальная Челюсть! Заяц-гигант услышал его и выскочил навстречу.

Как раз в этот момент Прохвост приблизился и, как следует прицелившись, метнул копье в Миджа.

— Пригнись! — крикнул Гром, загораживая друга собой. Свистящее копье воткнулось ему в бок.

У Таммо потемнело в глазах от ярости. Он схватил свое копье и одним точным движением метнул его в хорька. Прохвост рухнул, пронзенный насквозь. Его тело покатилось вниз, и посох Руссы оказался прямо у лап Таммо.

— Хороший бросок, Русса гордилась бы тобой, — прохрипел Гром.

Мидж и Пепел согнулись над гигантом, пытаясь помочь.

— Оставьте меня! Я задержу преследователей! — отстранил их Гром. По склону на них уже несся десяток Бродяг. — Вы не поможете мне! Бегите!

Мидж посмотрел на Таммо и сокрушенно покачал головой. Рана Грома была безнадежна.

— Я даже не могу вытащить копье, — отчаянно прошептал он. — Если я сделаю это, он сразу умрет.

Гром достал одной лапой лук и стрелы.

— Бегите, друзья мои! Сделайте это ради меня и всех тех, кому вы нужны! А я еще повоюю напоследок, ха-ха… Передайте майору, что, уходя на ту сторону, я прихватил десяточек с собой. Все, прощайте! — И Гром пустил первую меткую стрелу, сразу сразившую одного из приблизившихся врагов.