Как пойдет.

Все в подозрительно светлых тонах, темные шторы, широкая кровать, под ней ящики, впихнутый диван, столик, минихолодильник, душ (боже, идеально), напротив туалет и даже стиральная машина (которой, правда, лучше не пользоваться, но она хотя бы есть).

И даже плита с раковиной (сомневаюсь, что кто-то из нас будет ей пользоваться, но все же).

В таких авто нет перегородки между водителем и салоном, но при желании можно отгородиться шторой (хотя сомневаюсь, что это спасет от шума или радио).

Лу насыпает своей кошке (которую, кстати, зовут Шардоне – и я считаю, что это гениально) корма дня на три и разваливается на водительском сидении, тут же включая радио, по которому крутят треки из хит-парада.

Впереди почти пятьсот километров до Парижа и около пяти часов, чтобы снять приличную квартиру за приличную цену.

Он почти сразу сваливает с переднего сидения в салон и делает вид, что работает, тихо подпевая почти всем песням по радио и гладя Темзу, которая отказывается слезать с него, поэтому участь болтать с Лу выпадает мне, но я не слишком против.

Ширан по радио, раздобытые на заправке горячая картошка с луком (а ты работаешь, сиди там дальше!) и холодная газировка и немного однотипные, но все еще классные виды за окном.

Очень красивый закат в поле, из-за которого Лу останавливается и вытаскивает меня фоткать ее (с кошкой и без), и удачно найденная квартира во время очередного обновления сайта.

Темза продолжает вируситься в интернете, Рей присылает селфи с Бали и требует фотки в ответ, а он пятнадцать минут ругается по телефону на ломанном итальянском, пытаясь что-то доказать, но в итоге психует и сбрасывает вызов, перебираясь к нам с Мендесом и Simple Plan по радио.

В пригород Парижа мы въезжаем уже далеко за полночь, а до снятой квартиры добираемся еще позже, потому что прежде чем добраться до этого гребанного восемнадцатого округа нам приходится объехать все туристические места, а значит все пробки, а значит в принципе все.

Машину каким-то реально чудом впихиваем на какой-то не очень узкой улице в двух кварталах от нужного нам дома, в темноте, подсвечивая фонариком на телефоне, вытаскиваем из почтового ящика ключи, и чудом (только благодаря Лу) вспоминаем, что первый этаж считается нулевым.

В апартах классный балкон, с которого видно весь Монмартр и можно наделать кучу классных фотографий (я наконец-то снова ловлю себя на таком желании), нет кровати, но зато есть три отдельных дивана и огромная ванная, и в холодильнике находится оставленная предыдущими жильцами не вскрытая пачка яиц и молоко, поэтому в час ночи мы жуем омлет с видом на Монмартр, запивая его притащенной из машины газировкой и вспоминая дебильных преподавателей в университетах.

Лу жалуется, что училась на психологическом и не то чтобы считает это пустой тратой времени, конечно, но…

И что теперь она знает про юриспруденцию все, потому что только эти пары в универе были нормальными.

Сон в каких-то четыре часа, футболка и рваные джинсы, скидывающее мне лет десять, кофе по дороге и мой оставшийся без ответа вопрос «нахрена нам вообще в Диснейленд».

В Париже мы все так или иначе были, поэтому они тащат меня в этот вроде бы детский бедлам с толпами, криками и аниматорами, от которых хочется держаться как можно дальше.

Лу с цветной сахарной ватой, странным ободком на голове и в клетчатой юбке действительно смахивает на подростка, он с заколотыми в пучок волосами, в футболке с поистине дебильным каламбуром «pen is art», которую точно нужно у него потом стащить (тут же дети, долбоеб; дети все равно не поймут), и со стаканом колы (не знаю, сколько там уже колы, и сколько чистого эспрессо) еще даже умудряется разговаривать с кем-то по телефону, а я в полнейшем ахуе жую свой хот-дог и пытаюсь делать вид, что я не с ними.

Получается плохо.

Я чувствую себя на семнадцать и как же мне этого не хватало.

В какой-то момент я не выдерживаю и отбираю у него телефон, наконец-то заставляя коротко улыбнуться и обратить внимание на что-то кроме работы (потому что сам чувствую, как это нужно).

Босс (к счастью, не мой) 16:49

БЕЗ МЕНЯ???

Ни-кола-с 16:53

А ее только это и волнует…

Креветка 17:00

Так вот какого бардака я избежал

Возвращаемся мы на ночном автобусе до Лионского вокзала, и как же в Париже хорошо в три часа ночи.

Скоро рассвет, поэтому на улице не слишком темно, Place Dalida кажется не такой кривой как обычно, а после дешевой бутылки вина (да, мы как подростки, которые впервые возвращаются с концерта в два часа ночи, и что?) болит голова и невероятно тянет спать.

Проснутся раньше трех не получается, но для Парижа это нормально, зато можно заслуженно съесть пиццу в кафешке за углом, игнорируя всех охуевших проходящих мимо французов, потому что пусть идут нахер.

Лу уехала вечерним поездом, согласившись свалить только после обещания присылать ей фотографии (машины тоже!) и чуть не задушив меня прямо на вокзале (некрасивое место для смерти вообще-то!).

Почему именно меня – непонятно, но видимо это было неважно.

В Париже долго мы, конечно же, не продержались.

Еще одна прогулка по полупустому городу в час ночи с дешевым вином в стаканчиках из-под кофе (здесь это нормальная практика. Правда обычно с пивом. Но пиво – это слишком мерзко), пять часов сна и выезд в шесть утра просто потому что не смогли опять заснуть.

Темза недовольно занимает всю кровать в машине, пока он запихивает ключи обратно в почтовый ящик, а я запихиваю в минихолодильник газировку, бутылки с водой и какую-то готовую еду из круглосуточного.

До Лилля хватит. Ну или всегда найдем какую-нибудь заправку.

В такую рань (не для автомобилистов, а для Франции) по радио крутят лучшие песни с Евровидения за все время, и из Парижа мы сваливаем под «Zitti e buoni» и что-то русское.

Идет несильный дождь, у меня в руках холодная кола, а я банально пытаюсь не заснуть, потому что уже минут через сорок дорога становится невероятно скучной и одинаковой.

Но от Парижа до Лилля ехать всего часа три, не больше, поэтому надо бы решить, будет ли мы в принципе снимать там квартиру…

– А надо?

Я пожимаю плечами, пролистываю топ достопримечательностей Лилля, состоящий из целых пятнадцати пунктов, и морщусь.

– Не.

Лилль был выбран только из-за того, что он был близко к границе.

И если честно он вообще не вызывал желания в нем задерживаться.

Ратуша, торговая палата, Сен-Морис, Saint-Étienne (какого черта в Париже жил я, а по-французски круче говорит он?!), фото Темзы на фоне дома Койо (да мы вытащили кошку из машины) и обед в кафе с непонятными сэндвичами и кофе не из кофемашины (здесь такой еще умеют готовить).

Пять часов на разгребание работы (я помог ему дописать код и вписался в первый попавшийся проект из предложенных, потому что ничегонеделанье уже ощущалось), макавто по дороге и я, развалившийся на водительском сидении со стаканом холодной газировки.

Следующая остановка уже Бельгия.

До Брюгге ехать не больше двух часов, но зато за это время мы успеваем найти нормальную квартиру.

Шестьдесят баксов в сутки, почти в центре, можно с животными, на последнем этаже старого дома, с кухней полтора на полтора и холодильником рядом с душем, но зато вид из окна…

Иногда видимо надо просто сорок раз обновить сайт.

Мы не планировали, конечно, особо задерживаться, но в это время года будет дохуя туристов, торопиться нам особо некуда, так что…

Он успевает сфоткать Темзу, спящую на холодильнике, пока я ищу, куда можно запарковать машину, и в следующий раз я фоткаю ее уже на подоконнике этой небольшой квартирки с видом на какой-то прикольный дом.

Он умудряется готовить тосты на этой миниатюрной кухне, пока я вникаю в информацию по проекту с огромной кружкой кофе, которой точно хватит до утра.

Я засыпаю как раз к рассвету в шесть утра.

– Никогда не ел вафли на завтрак, – я аккуратно поддеваю вилкой нечто покрытое сливками, ягодами и (конечно же) бельгийским шоколадом.