— А если бы ты не получил денег?

Он остановился у самых дверей вагона, заставив плащ на плечах чуть качнуться, и коротко посмотрел на меня через плечо.

— А некроманты привыкли к холоду, бедности и грязи.

И скрылся в поезде.

Я глубоко вздохнул, скрипнул зубами (но не как он делает!) и быстро направился за ним, придерживая свою шпагу на поясе.

Нет, он мне точно теперь это будет припоминать всю жизнь!!!

А я ведь почти ничего не сделал!!!

I

3 октября 24

Где-то в Эллариусе

15:23

Поездка конечно была… так себе.

Почту всю дорогу Энд упрямо молчал. Он, подперев одной рукой голову и нахмурившись, молча смотрел в окно, игнорируя мои попытки завести разговор. Его, кажется, даже не волновало то, что ужасно трясло поезд, жутко дребезжала дверь в купе, потому что не закрывалась, мигала сломанная лампа прямо у него над головой…

Энд ни на что не реагировал, изредка приоткрывал глаза, иногда проверял кинжал в кармане…

Один единственный раз он вышел в коридор, но вернулся довольно быстро, с грохотом захлопнув за собой дверь купе. Конечно, она не закрылась, но грохот на весь вагон это обеспечило.

И все время, черт побери, молча!

Поэтому я, закинув ногу на ногу, так же упрямо молча (хотя получалось, если честно, отвратительно) буравил его взглядом. Энд не реагировал, и меня это бесило до такой степени, что спустя какое-то время я все-таки не выдержал и резко наклонился вперед, ухватившись одной рукой за сидение:

— Что за дела?!

Он раздраженно посмотрел на меня, не поворачивая головы.

— Что?

— Ты собрался меня игнорировать?!

— Да.

Я задохнулся из-за его тона и скрипнул зубами:

— Я не собираюсь продолжать это, если ты собираешься ненавидеть и избегать меня.

Он все-таки соизволил устало повернуться ко мне, и я тут заметил новый шрам на руке над татуировкой (он закатал рукава рубашки). Опять умудрился что-то натворить.

— Я не говорил, что я тебя ненавижу.

— А как еще это назвать?! — я озлобленно посмотрел на него, резко откидываясь назад. Чуть не ударился головой о стену и поморщился. — Если ты меня избегаешь, зачем поехал?

— Ты же и так это знаешь.

— Знаю, тебе нужны деньги! Но мы не сможем работать, если…

— Да, мне нужны деньги, — он резко оборвал меня, наклонившись чуть вперед. — А тебе нужен я, потому что с другими некромантами ты работать не в состоянии.

— Да, и я это признаю, — я пожал плечами и заложил руки за голову, отвернувшись. Вот же ж.

Да, он мне нужен.

Только из-за работы, разумеется.

— Хотя я все равно не понимаю, почему ты тогда вообще потащился на этот квест, если ты не можешь работать ни с кем, — он устало посмотрел на меня, скрестив руки на груди

— Ты мог престиж заработать и по-другому.

— Это как же? — фыркнул я.

— Так же, как и все твои знакомые, — фыркнул Энд, откинувшись назад на сидении. — Они платят «грязекопателям» вроде нас, чтобы они делали все работу, а потом престиж и бумажки меняют на деньги.

Я подозрительно посмотрел на него, нахмурившись. Поезд в этот момент исчез в туннеле, заполненном белоснежным туманом, и под потолком автоматически включилась голубая лампа, превращая купе в больничку или кабинет для допросов.

— Извини, но это незаконно. Что ты несешь?

— О, поверь!!! — Энд хохотнул, заложил руки за голову и криво усмехнулся. — Мы работаем, а вы платите копейки и повышаетесь в лиге. Ничего личного. Это бизнес, куколка.

Дальше мы ехали молча.

Я, хмурясь, достал из внутреннего кармана пальто тонкую записную книжку, в которой своим мелким почерком черными чернилами помечал, как скоро и кто повысился в лиге, и быстро начал считать на полях.

Зарабатывать престиж за счет других было банально незаконно и считалось реальной подделкой документов, ведь именно престиж показывал, заказы какой категории может брать человек.

Сегодня было пасмурно, поэтому я не слишком обращал внимания на пейзаж за окном.

Но в какой-то момент мне начало казаться, словно эта серость начинает поглощать все, включая наше купе.

I

3 октября 24

Эллариус, вокзал в 3 милях от городка Бэланс

19:20

Я спрыгнул с верхней ступеньки поезда и внимательно оглянулся.

По станции кружил туман, но не призрачный. Скорее всего просто дым от двигателя. В нем все время растворялись и появлялись какие-то люди (в основном, кажется, обычные рабочие. Вроде ремесленников и дипломатов). Он кружил по довольно аккуратной платформе, отделанной черной брусчаткой. Платформа была двойной, и от одноэтажного здания напротив меня отходил высокий навес, который соединялся с крышей точно такого же здания на платформе за рельсами за моей спиной.

На станции был один единственный фонарь. Классический, латунный, с очень бледным светом и с ярко-голубой жидкостью, текущей по разрезу опоры (изобретатель назвал это «эфиром». Он заявлял, что эта штука создается при взаимодействии классических призраков с водой. Что-то там про смесь и нагрев эктоплазмы… Я не шарю, если честно), и тонкими, покосившимися и потрескавшимися от времени часами. Одна из трех стрелок отвалилась, у второй отсутствовал конец…

Провинция.

Я раздраженно поморщился и достал из внутреннего кармана пальто свои медные часы на длинной цепочке.

19:20:45

Поезд, на мое удивление, приехал вовремя.

Я машинально перехватил свою шпагу и равнодушно повернулся к Энду, который, к моему искреннему ужасу, почему-то разглядывал брусчатку, опустившись на одно колено. Он стянул одну из своих черных перчаток и задумчиво поскреб выступ.

Я, быстро оглянувшись, наклонился к нему:

— Ты что творишь?!

Он моргнул, убрал с лица волосы и как-то задумчиво посмотрел на меня.

— А?..

— Что ты творишь?

Энд раздраженно посмотрел на меня, поднялся, одернул капюшон и, смотря чуть в сторону, задумчиво ответил:

— Там следы эктоплазмы на земле.

Я нахмурился, машинально стрельнув взглядом в сторону вокзала и понизив голос:

— И?

Энд покосился на меня, опустил руки в карманы и пожал плечам:

— Сам посуди. Рельсы металлические. Латунный фонарь. Поезда. Здания и крыша, обшитые металлом. А еще судя по тому потертому объявлению, — я быстро оглянулся, скользнув взглядом по печатям на бумажке на пробчатой доске. — Здесь есть в достатке соль, лаванда, обереги, мята, серебро и прочее, как и должно быть на любом вокзале. Следовательно, призраку здесь взяться некуда. Выводы?

— Хочешь сказать, кто-то здесь таскает эктоплазму?

Энд неопределенно повел плечом, быстро обводя взглядом вокзал:

— Я не детектив, но на пассажирских станциях это банально незаконно, а рядом, насколько я знаю, других нет.

Я решил ничего не говорить, вместо это неопределенно повел плечом и быстро направился к зданию. Прежде чем потянуть на себя обычную, недорогую, но тем не менее довольно элегантную дверь (насколько это возможно для подобного захолустья), я посмотрел на Энда через плечо:

— Пока не показываем вида.

Он закатил глаза и скрестил руки на груди.

Я дернул на себя дверь, включил в половину мощности свою улыбку, которую я называл «для дураков», и прошел внутрь.

Во-первых, я сразу обратил внимание на запах.

Слишком резкая смесь мяты, лаванды, ладана и какой-то еще гадости. Помимо табло с расписанием (самым обычным, бумажным и исчерканным ручкой, даже без подсветки, ужас), здесь же болталась куча всяких бесполезных оберегов, на полу валялся, сваленный прямо в кучу, чей-то багаж…

Я оглянулся и, продолжая улыбаться, быстро подошел к, видимо, кассе. На меня поднял взгляд от газеты какой-то мужчина в криво надетой фуражке. На руке кожаный оберег с серебряной пряжкой, прическа и усы, давно вышедшие из моды, небрежно брошенный мундштук со все еще зажжённой сигаретой, пепел от которой сыпался прямо на стойку…

Я улыбнулся еще шире, словно бы случайно поправил свой темно-синий мундир под расстегнутым пальто и оглянулся: