— Не думай, что победишь, даже если убьешь меня! — Мальчик корчился под эйджилом Эллис, но все же бросая все свое неповиновение Лорду Ралу и его Морд’Сит. — Искатель тебя еще убьет!

Даркен Рал вздрогнул, кусочки головоломки грубо сложились в его голове. Его руки сжались. В конце концов, они не выдвигали никаких требований по уважительной причине, от которой у него по спине поползли мурашки от внезапного страха.

— Он говорит об измене, — сказал он с напускным хладнокровием, переводя темные глаза на Эллис. — Убей его.

Неподготовленный Даркен ушел в поисках уединения. О, как глупо было предполагать, что в мире не осталось сюрпризов…

***

Д’Хара, размышляла Кэлен, в конце концов мало чем отличался от Мидлендса. Другие обычаи, другое правительство, но у них были сердца и умы, с которыми она могла соединиться. Даркен доверил их ее заботе, как никогда никому не доверял. Поскольку он все еще был на поле боя, Кэлен даже начала проводить суд в его покоях.

Однако не на его троне. Ее собственная, привезенная из Айдиндрила, была гораздо предпочтительнее. Прохладное каменное сиденье, как всегда облегающее ее фигуру, заставляло Д’Хару ощущаться почти как дом. Дом, мир которого, каким бы нечестным путем он ни был куплен, она отдаст свою жизнь за защиту.

Но когда она произнесла приговор и последний проситель вышел из зала, она вздохнула.

— Я все еще чужая.

Далия, стоявшая у нее за спиной, сказала на это:

— Они никогда не уважали тебя больше, чем сейчас.

— Это вряд ли улучшит ситуацию. — Кэлен поднялась со стула и выпрямила спину, расправив плечи. Далия издала небрежный звук.

— Д’Харане всегда жалуются. Когда они молчат, ты понимаешь, что они боятся или ненавидят тебя.

— Хм. — Кэлен не была так уверена, но беспокойство мало что могло сделать. — Я хотела бы сейчас посидеть у фонтана, если ты не думаешь, что это слишком опасно? — Она подняла бровь на свою прилежную телохранителницу. Далия лишь слегка ухмыльнулась.

— У меня Морд’Сит у каждого входа в королевские комнаты во дворце. В саду совершенно безопасно, хотя я, по крайней мере, буду сопровождать вас.

Настроение уже улучшилось, Кэлен одарила ее мимолетной улыбкой.

— Я буду наслаждаться компанией.

На самом деле за последние пять недель Кэлен использовала компанию Далии больше, чем своих собственных детей. Морд’Сит была полна заразительного спокойствия, и ее мягкая сила напомнила Кэлен о молодой Исповеднице, с которой она когда-то была партнером. И ради нее самой Далия, похоже, больше не испытывала презрения к Кэлен. Они оба по-своему чувствовали отсутствие Даркена и отсутствие любимого человека по его вине. Кэлен не могла не чувствовать себя с ней комфортно. «Сестра эйджил», — как-то в шутку сказала Далия. Кэлен не обидится, если она снова пошутит.

Распущенные и блестящие на солнце волосы Кэлен снова почувствовала себя молодой. Не девица — следы войны, беременности и брака были слишком очевидны, — а Исповедница без ответственности, большей, чем ее собственная власть. Фонтан танцевал, разбрасывая вокруг себя бриллианты, и Кэлен улыбнулась.

Далия, к ее чести как Морд’Сит, этого не сделала. Но она села и положила руки на колени, возможно, здесь она была менее бдительна, чем где-либо еще.

— Ты когда-нибудь приходил сюда, когда не охранял меня? — Согретая солнцем и скрытая от глаз публики, любопытство Кэлен вырвалось на свободу без каких-либо сознательных усилий. Другая женщина, как обычно, подняла бровь.

— Когда я не охраняю тебя, Кэлен, я либо купаюсь, либо сплю. Иногда ем.

Кэлен сухо рассмеялась, но когда Далия не ухмыльнулась в ответ, она сказала:

— Ты это серьезно?

— Как ты думаешь, каков мой долг, в конце концов? — Когда Кэлен открыла рот, чтобы возразить, Далия наконец улыбнулась.

— Это не заключение. Для меня честь защищать такую ​​достойную женщину.

Кэлен не знала, что на это сказать. Кривоватая полуулыбка, и она посмотрела вниз на фонтан, позволяя пальцам скользить по прохладной воде.

— Я рада, что не беспокою тебя. Раньше я не осознавала, как сильно скучаю по женской компании. — Она почувствовала, как кровь прилила к ее щекам от честности, слов, которые многие Морд’Сит бросили бы ей в лицо с еще большей насмешкой. Она могла быть гордой королевой, но часть ее чувствовала себя неловко, жаждая чего-то, чего она не могла назвать, от всех этих Д’Харанцев.

— Нет необходимости скрывать свое лицо. Ты думаешь, Морд’Сит не понимает таких вещей?

Кэлен подняла глаза и с любопытством поймала взгляд Далии.

— Ты служишь лорду Ралу… Ты знаешь, что я тоже люблю Даркена, но он не все для меня. Никакой партнер не может быть им.

Далия загадочно улыбнулась, как всегда, наклонившись вперед, так что ее длинная коса ниспадала на одно плечо и опускалась до талии.

— Мы служим лорду Ралу, но это не самая важная связь, которую знает Морд’Сит. Само наше обучение начинается с присоединения нас к сестринству. С самого начала нас учат, насколько крепкими должны быть узы сестер, если они хотят преодолеть слабость. Женщины делятся вещами, которые ни один мужчина, даже Лорд Рал, не может понять. Особенно среди Морд’Сит.

— Но тебе не дозволены эмоции, — смущенно сказала Кэлен. — Я думала…

— Люди слишком много думают о Морд’Сит. — Губы Далии на мгновение сжались, глаза стали как стекло. — И не видят перед собой простоты. Нет такой глубокой любви, как любовь между Морд’Сит и ее истинными сестрами-эйджил, а также между ними и истинным Лордом Ралом. Это единственная любовь, которую стоит знать. Единственная любовь, которой можно доверять. — Желтая полосатая бабочка приземлилась ей на плечо, и Далия скривилась, стряхнула ее. — Это самая важная часть обучения.

Все еще смущенная, Кэлен облизала пересохшие губы и попыталась подобрать слова. Негласный барьер между ней и Морд’Сит — не ранг или происхождение, а, скорее, противостоящая магия, живущая под их кожей, — толкнул ее, когда она подошла ближе к Далии. Больше, чем любопытство, она могла уловить вкус правды в словах другой женщины. Истина, которую она слишком долго отрицала.

— Тренировки… — Она без колебаний встретила взгляд Далии. — Скажи мне, Далия. Ты не сумасшедшая, помоги мне понять. Кто такие Морд’Сит, если они не бесчувственные монстры, имея такую репутацию?

Другая женщина не дрогнула и не колебалась, заставив Кэлен задуматься о мудрости ее вопроса. Далия и раньше была с ней резкой, почти болезненной.

Но пути назад не было ни для одного из них. Далия говорила как женщина, которая никогда не училась ничему, кроме прямолинейности. Позади них заплясал фонтан, когда Морд’Сит с тихими размеренными словами начал передавать все. От пленения юными девушками до лишений и крыс, до боли, страданий и отчаяния. От разрушения старых надежд и ковки новых; от боли боли к освобождению удовольствия. От ребенка к женщине, Далия рассказала Кэлен о Морд’Сит.

— Я горжусь тем, что сделала, — сказала Далия ближе к концу, и ее голубые глаза засияли. — Я принесла боль и смерть невинным, даже детям, но я не буду просить прощения. Все, что я сделала, было сделано для цели, которую я считал справедливой — сколько «хороших» женщин могут сказать то же самое?

Кэлен перевела дух, взглянув вниз и поняв, что ее пальцы сжимают юбку. Он оставался морщинистым, даже когда она ослабила хватку. Как слова, которые, однажды произнесенные, нельзя вернуть назад. Как идеи, которые не могли быть немыслимы.

— Вот почему он тебе доверяет, — пробормотала она. — Ты из той же ткани.

— Ты говоришь, не думая, — без пыла упрекнула Далия. — Кэлен, посмотри на меня. — Без паузы Кэлен обнаружила, что делает это.

— Лорд Рал создал себя по нашему образу, а не наоборот. — Губы ее искривила насмешливая, но веселая улыбка. — Он пытается добиться того, что есть у нас, но это не то, для чего он был создан.

Покачав головой, Кэлен признала, что это правда.

— Ты говоришь со мной о том, о чем он никогда бы не сказал.