Наконец дверь открылась. Даркен Рал встретил ее взгляд глубоким холодным взглядом.

— Могу я войти? — спросила она сразу.

Прошло несколько ужасных секунд, прежде чем он отошел в сторону, чтобы она могла войти с застывшим выражением лица. Он мог играть бесстрастного злодея сколько угодно, она знала, что он может сыграть по крайней мере еще одну роль, и она предпочла эту роль.

— У вас есть просьба? — Его слова были достаточно холодны, чтобы она могла почти ненавидеть его. Только почти. Проклятие.

Кэлен встретила его взгляд, слегка сцепив руки на талии.

— Однажды я сказал тебе, что никогда не полюблю тебя, и, несмотря на твои слова в то время, это все еще правда. Я никогда не полюблю тебя, Даркен Рал, но я Мать Исповедница. Я не мелочная и не жестокая. При всем том, что ты мой враг, я не опушусь до твоего уровня. Я твоя жена и королева, и…

— Несмотря на всю свою искренность, ей пришлось стиснуть зубы. — …у тебя есть моя верность и долг.

Он протянул руку и схватил ее за подбородок, резко приподняв его, его язык вращался во рту, прежде чем он сказал:

— Опуститься до моего уровня…?

Она поморщилась.

— Давай не будем спорить о наших личных разногласиях.

— Почему? — спросил он, отпуская ее подбородок. — Разве они не имеют значения?

Кэлен хотелось огрызнуться на него, чтобы он перестал ее провоцировать.

— Ты был тем, кто женился на мне. У меня не было выбора в этом вопросе.

— У тебя он был, — сказал он, с большей силой, чем необходимо.

— Не обманывай себя, — наконец сказала она. — Я вышла за тебя ради своего народа, потому что ты установил такую ​​цену.

— Я не обманываю себя. — Голос Даркена стал опасно низким. — Я не претендую на то, что мои действия были поступками героя. Но у тебя был выбор. Я всегда давал тебе выбор.

Кэлен не сводила с него глаз. Ей хотелось сказать ему прямо в лицо, что это потому, что он хочет ее. Ему не хотелось в этом признаваться, потому что это делало его слабым и человечным, но она видела это в его глазах. Он хотел ее, как хотел семью, детей, потому что где-то глубоко внутри была искра человеческой личности, которая пыталась зажечь огонь. Но она не могла этого сказать. Не в последнюю очередь потому, что произнесение этого вслух дало бы ей слишком много надежды. Не было никакой надежды. Для них обоих было только принятие посредственности.

Итак, в конце концов, она просто сказала:

— Тогда я выбираю не ненавидеть тебя. Ради Арианны. И ради нашей следующей дочери и жизни, которую я хочу, чтобы они имели.

— Следующая дочь? — Даркен шагнул вперед, и в его словах сквозило подозрение.

— Ты больше не хочешь? — спросила Кэлен, приподняв бровь.

Его глаза смотрели прямо в ее, долгую минуту. Она упорно отказывалась отвести взгляд.

— Я принимаю твое предложение, Кэлен Рал, — наконец пробормотал он, кладя руку ей на талию.

Она мрачно кивнула. Статус-кво был возвращен. Да будет так.

— Тогда ты можешь присоединиться ко мне в моей постели сегодня вечером. — Даркен сжал ее талию, и хотя это было не совсем ласково, но и не холодно.

Кэлен полагала, что будет ценит это, оно того стоило.

На этот раз ей и в голову не пришло подумать о Ричарде, когда он обнял ее. Она посмотрела ему в глаза, используя дар Исповедницы, чтобы найти ложь, и не нашла. Они вернулись к норме, они вдвоем.

Когда он, наконец, закончил и откатился в сторону, она лежала неподвижно и переводила дыхание вместо того, чтобы отвернуться. Ей не нравилась и не могла нравиться эта жизнь. Но могло быть намного хуже. Даже быть с ним… Могло быть намного хуже, чем сейчас.

Кэлен закрыла глаза и не возражала, когда он обнял ее за талию и прижал спиной к своей груди, так что их сердцебиение слилось. Она была его. Такова была сделка. Это было неправильно, но она все равно приняла это. Иногда жизнь была слишком сломана, чтобы ее исправить.

Кэлен Рал сделает все возможное, чтобы жить хорошо, пока Арианна не сотрет все это с лица земли.

========== Часть 6 ==========

Она постаралась вести себя вежливо, по крайней мере, после того, как ее утроба наполнилась еще одной новой жизнью. Что бы ни побудило его быть внимательным к ней или их дочери, она не удосужилась задавать вопросы. Кэлен была разумна; она примет предложенные маленькие кусочки утешения, не больше и не меньше. Она не станет наказывать его за то, что он ведет себя по-человечески.

Это не сделало ее счастливой. По крайней мере, он не просил ее вести себя так.

— Новый ребенок? — спросила Арианна с широко открытыми глазами, глядя на живот Кэлен так, будто он по волшебству мог появиться в любой момент.

Кэлен улыбнулась, поглаживая локоны дочери.

— Сестра для тебя. Тебе понравится иметь младшую сестру. Я знаю, что ты бы хотела. — Ее сердце дрогнуло, и она не могла не вспомнить, что именно ее муж был виновен в смерти Исповедниц в Валерии, включая Денни. Слегка дрожащим голосом она продолжила приводить волосы Ари в порядок. — И твой отец прав: будет безопаснее, если вас будет двое. Кто знает, как обстоят дела в будущем. Ричарду могут понадобиться вы оба.

Девушка посмотрела на нее, нахмурившись. — Ричи?

Кэлен покачала головой.

— Я объясню, когда ты станешь старше. — Она поцеловала Арианну в лоб и вздохнула. Все это было для Ричарда. Ей не нужно было быть полностью счастливой в этой жизни, потому что, как только он исправит мир, его больше не будет. Она могла согласиться на это извращенное существование, потому что в конце концов это не имело значения.

И если ничего не имело значения, то ее не так сильно раздражало, когда она решила вести себя вежливо с Даркеном Ралом. Пока он не проявлял к ней жестокости, она приложит усилия, чтобы облегчить ему задачу. Это не было предательством, сказала она себе, всем тем семьям, чью смерть он вызвал, если она была теплой, а не холодной. Только самый маленький из компромиссов, конечно. Разве она не заслужила столько? Она вливала свою жизненную силу в этот затянувшийся ад, все ради долга — разве ей не было позволено поощрять те части, которые казались менее адскими?

И все же во все времена она охраняла свое самое сокровенное. Дом Рала не был желанным домом для Матери Исповедницы, арбитра{?}[судья] добра и зла.

Однажды ночью, когда она сидела перед зеркалом, расчесывая спутанные локоны, Даркен встал позади нее, как тень, и положил руку ей на плечо. Кэлен просто закрыла глаза на секунду. Когда она снова открыла их, то увидела в зеркале красное пятнышко. Быстро повернувшись, взгляд ее внезапно стал жестким, она взяла его за руку.

— Кэлен?

— Кровь, — сказала она низким резким голосом, предварительно убедившись, что красно-коричневая отметина на его суставе — это именно то, что она подозревала. Она оттолкнула его руку назад к нему, удерживая свою, словно с них капало отвращение. Он коснулся ее этими руками.

Даркен осмотрел руку, которой она коснулась, и нахмурился, стряхивая засохшую кровь.

— Обычно я более тщателен. Должно быть, госпожа Эллис меня отвлекла.

— Свидание с Морд’Сит пошло наперекосяк? — спросила Кэлен острым, как кинжал, голосом. Ее желудок сжался от разочарования, если не удивления.

Его хмурый взгляд потемнел.

— Я помогал сестрам эйджил в их обучении.

Она надеялась, что ей не придется объяснять свой взгляд, когда она поднялась со стула и прошла мимо него, к кровати. Как будто имело значение, откуда взялась кровь на его руках. Это была не кровь врага.

Когда она подняла голову, он присоединился к ней в постели с непроницаемым выражением лица.

— Ты удивлена. — Он звучал почти весело.

— Нет, — сказала она и сказала себе, что это правда. — Весь мир знает, что ты жаждешь таких темных вещей.

— Кровь? Я не мифический вампир, Кэлен.

Она поджала губы, не желая развивать тему дальше. Она старалась не думать о том, кем был Даркен за пределами их комнаты. Но если он нажмет на тему…

— Ты любишь боль. Так же сильно, как твои Морд’Сит, только ты не был ей обучен.