Внезапно со стороны ходжа посыпался град подозрительных, отливающих ядовитой зеленцой стрел. На что Виктор и Каспар слаженно вскинули руки, и стрелы мощным порывом ветра отнесло в сторону. Они попадали в воду, отчего та вспенилась и зашипела, словно растревоженная гадюка.

Вперед выступил Рэтборн. Он посмотрел в сторону Корифены, и мне хотелось верить, что его взгляд обращен на меня. Даже через разделяющее нас расстояние, я чувствовала, как сердце охватывает уже хорошо знакомое притяжение. Я даже шагнула вперед, точно под заклятием, но тут он отвернулся направив все своё внимание на главную проблему.

Несколько элегантных, поразительно стремительных пасов руками — и морская пучина принялась вздуваться и вытягиваться в гигантский острый конус. Он постепенно светлел и всё больше сужался, превращаясь в острое сияющее копьё из чистого льда. Потребовалось усилие сразу троих магов — Рэта, Каспара и Виктора, чтобы послать его в полет. Я стояла, открыв от изумления рот, понимая, какой чудовищной силой обладают эти мужчины.

Копьё с глухим треском вонзилось в защитное поле «пузыря». Доселе едва видимая, колышущаяся, как желе, субстанция тут же замерзла, покрывшись толстой коркой расползающегося во все стороны инея. Хватило всего одного дополнительного усилия, чтобы, казалось, непреступный купол ходжа лопнул, осыпавшись осколками, точно битое стекло.

— Ура! — завопила я, от избытка чувств подпрыгивая на месте.

Но на меня снова никто не обращал внимания.

Тем временем, не отвлекаясь на проволочки, «Звездный всадник» снова разразился пушечным «салютом». От предвкушения и одновременно ужаса я замерла, ожидая, как нависающий над нами темной тенью зловещий ходж получит свою первую рану.

Меня не покидало ощущение, что на корабле много невинных душ, которые в результате атаки моих спасателей могут серьезно пострадать. В то же время плавучий дворец являлся серьезной угрозой, уродливым образцом истинного рабства. Я не хотела для себя такой судьбы и была готова сражаться за свободу со всем рвением. Оставалось лишь надеяться, что мой Лорд знает, что делает, и постарается избежать напрасных жертв.

Внезапно ун Рурк злорадно захохотал, с торжеством и презрением поглядывая на нас с Мирике и Зэмбой. Оказалось, что магические снаряды вновь столкнулись со злосчастным «пузырём», только теперь уже новым, практически молниеносно выросшим на месте разрушенного прежнего.

Я лихорадочно зашарила взглядом по ходжу, пытаясь понять, как у них это получается. Наверняка за столь странным, но эффективным приемом самообороны стоит какой-то конкретный маг.

В ответ на эту мысль внутри бойко заворочался феникс. Я чувствовала, как он расправляет свои крылья, требуя отпустить его в свободный полет. Словно феникс, в отличие от меня, четко знал, что следует делать.

В груди нестерпимо запекло, и я громко вскрикнула, изгибаясь дугой. Резкая боль — и из солнечного сплетения сначала бесформенным темным облаком, а затем все больше и больше приобретая очертания красивой могучей птицы, вылетело воплощение моей дикой магии.

На Корифене закричали, матросы и прислужники ун Рурка кинулись врассыпную, таращась на меня с очевидным испугом и неверием.

Вот так-то голубчики! Женщины — это не только матка на ножках, но ещё и салат, скандал да шляпка. А также парочка убийственных фокусов в рукаве. Самое время пересмотреть своё отношение и начать с нами считаться. По крайней мере, считаться со мной. А я хочу, чтобы этот ненавистный ходж утратил свою неприкосновенность. Чтобы его рабовладелец-хозяин наконец-то познал, что такое страх и беспомощность.

Феникс воспарил ввысь, описывая над кораблями широкую дугу, оглашая округу пронзительным криком. Он спланировал над плавучим дворцом, зависнув над одной из палуб-площадок.

Вдруг я стала различать стоящих там невысоких щуплых мужчин в белых балахонах. Я словно видела их глазами своего феникса, не столько замечая, сколько чувствуя, что это именно они плетут чары. «Лойхары», — пришла и окрепла мысль. А следом хлынула злость и страстная жажда возмездия.

Феникс вновь закричал, совершая какой-то немыслимый кульбит в небе, отчего с крыльев его снегом посыпался знакомый пепел. На него не реагировала защита ходжа, и мелкие частички серым облаком опустились прямо на головы замерших в магическом трансе лайхаров.

«Пузырь» стал таять.

— Что ты такое? — резко развернувшись, так, что полы его одеяния взметнулись на ветру, прошипел ун Рурк.

Он выставил вперед руку, и на кончиках его унизанных перстнями пальцев появилось голубоватое свечение. Это точно не предвещало мне ничего хорошего…

Испугавшись, я попятилась и как-то неожиданно для самой себя оказалась за спиной смуглокожего великана. Зэмба загородил нас с Мирике своей рослой массивной фигурой, и я вновь испугалась, но на этот раз уже не за себя.

— Не надо, — прошептала я, вцепившись в его плечо, и попыталась отстранить.

Но проще было сдвинуть гору. Мири схватила меня за руку, утягивая назад, в сторону трюма. Она тряслась как осенний лист, то ли боясь расправы своего хозяина, то ли пораженная явлением черного феникса.

Нужно было срочно что-то делать.

— Ты умеешь плавать? — шепотом торопливо спросила я у девушки.

— Нет, — расширив и без того большие, волоокие глаза, замотала она головой.

— А Зэмба?

Мирике кивнула.

— Тогда держись к нему поближе, и не отходите далеко от меня.

— Что ты задумала? — усилив свою хватку, всполошилась она.

— Ничего особенного, но хлебнуть водички, боюсь, придется, — сообщила я с некоторым сожалением и, пользуясь замешательством Мири, дернулась в сторону, разрывая наш контакт.

Едва я успела отбежать на пару шагов вправо, как Зэмба упал на палубу. Его сотрясали жуткие конвульсии, а зубы были стиснуты так сильно, словно мужчина пытался перетерпеть невыносимую боль.

Захлёбываясь слезами, Мири упала рядом с ним на колени, желая, но не имея возможности ничем ему помочь. Я давно заметила, что Зэмба носил сразу две калмы, по одной на каждое ухо. Сейчас они словно раскалились, превратившись из невзрачных бледно-серебряных колечек в неоново-красные. Вот, значит, что происходило с отказавшимися повиноваться невольниками харишей.

И всё же спасибо смелому великану, своим поступком он выиграл для меня немного времени. Сталкиваться лицом к лицу с готовым атаковать магом мне прежде не приходилось. И признаться, я очень растерялась. Теперь же успела преодолеть первый испуг и на скорую руку спланировала свои действия.

Феникс щедро делился со мной своею силой. Я присела, касаясь ладонью корабельных досок под ногами.

— Тлей! — шепнула я едва слышно и, вскочив, принялась стягивать с себя платье и нижние юбки.

До сего момента самодовольно наблюдающий за агонией Зэмбы ун Рурк тут же с удивлением посмотрел на меня. Стриптиз явно пришёлся ему по вкусу, отвлекая от пыток невольника и темного отпечатка на палубе, который все больше и больше наливался чернотой.

— Бесстыдница! — увидев, как я разделась до короткой сорочки и отделанных кружевными рюшами панталон, негодующе вскричал он, отчего я только рассмеялась.

Растрепавшиеся волосы струились по спине и плечам. Ветер продувал легкую ткань, а вольная, полная священной ярости сила пела в моей крови. Феникс спикировал совсем низко, закружив над нами красивой черно-огненной спиралью. Пятно на палубе принялось стремительно расти, отчего пол стал скрипеть и проваливаться, рассыпаясь прахом от малейшего движения корабля.

— Спасайся кто может! — заорали откуда-то сверху, но я не стала высматривать паникёра.

Было дернувшийся в мою сторону ун Рурк едва не свалился в разверзнувшуюся под его ногами пропасть и, побледнев от ужаса, попытался убежать. Размышляя как поступить, я пока стояла спокойно, понимая, что паниковать бесполезно и танец тлена в считанные минуты уничтожит Корифену до последней дощечки и парусного лоскутка.