Увидев меня поднимающимся по трапу на шканцы, стоявший на вахте Гамбетта удивленно шагнул навстречу.
- Доброго утра, капитан. Хотя... Еще даже ночь... До восхода Солярия еще пара часиков. Что подняло вас в такую рань-то? На "Фата Моргане" все тихо и спокойно, перемену погоды тоже ничего вроде не предвещает...
Я задумчиво поднял глаза. Говорят, на нашей таинственной прародине ночное небо черно и украшено россыпью бесчисленных звезд и медленно проплывающей по небосводу Луной... Не знаю, я не бывал там, так что всего этого не видел, а у нас на Мидгарде, среднем плане Элизара, небо по ночам было мутно-серое, расцвеченное вместо светил Сияниями: белым на севере, алым на юге, зеленым на востоке, синим на западе и бледно-желтым в центре. Они давали какое-то освещение в темное время суток и помогали ориентироваться тем, кто лишен талантов Проводника, хотя точных координат с их помощью, конечно, никто не мог бы вычислить. Именно поэтому ни один караван на суще и ни одно судно в Океане в дальних странствиях не могли обойтись без проводников и навигаторов, кто ЧУВСТВОВАЛ мир вокруг и свое положение там. И не только это.
- Наша добыча прибудет уже скоро, - сказал я, не позволяла паузе затянуться и превратиться в гнетущую тишину, - Склянок через десять, пожалуй... Идут быстро, видно там хороший маг, возможно даже стихийник.
Да, я не был дипломированным навигатором, но и свои способности в этой области не скрывал, тем более от своего лейтенанта, так что мои слова не вызвали у него никакого удивления.
- Тогда, с вашего позволения, капитан, предлагаю разбудить экипаж через две склянки, - задумчиво сказал он. - Времени хватит и на приборку, и на завтрак, и на подготовку к бою.
- Согласен, - кивнул я.
Подойдя к подветренному борту, традиционно считающемуся привилегированной капитанской стороной шканцев, я не спеша раскурил трубку. Гамбетта, немного поколебавшись, подошел ко мне. Это было, конечно, заметным нарушением морского этикета, но у нас с ним давно сложились довольно близкие и доверительные отношения, так что я не обращал внимания на небольшие вольности своего первого лейтенанта.
- Вас что-то беспокоит, капитан?
- Беспокоит? Да нет, все идет по плану, никаких неожиданностей быть не должно. Но я и правда хотел сейчас поговорить с вами.
Мой собеседник насторожился.
- Да, капитан?
- Шарль, вам не кажется, что вы засиделись в лейтенантах? И по морскому цензу, и по умениям вы давно заслужили капитан-лейтенантский патент.
Тот лишь невесело усмехнулся в ответ:
- Где ж я себе корабль-то возьму? Сколько ни даю себе зарок копить, да вот только схожу на берег так... То в карты или кости проиграюсь, то напьюсь до бесчувствия, то на девок в борделях все спущу... Да что я вам рассказываю, капитан, сами все прекрасно знаете...
Я кивнул с легкой усмешкой. Хотя в Океане Гамбетта был едва ли не идеальным офицером, но его загулы на берегу стали для экипажа "Фата Морганы" событиями поистине легендарными, каждый из них потом бывало месяцами обсуждался, и его не раз приходилось вытаскивать из серьезных неприятностей, в том числе и лично мне, а лейтенант тем временем мрачно продолжил:
- Так что мне и на люггер не хватит, разве что на тартану. А с ней делать-то что? Селедку на абордаж брать? Не для меня это. Как и быть капитаном по найму. Уж лучше я так лейтенантом и останусь, пока либо не успокоюсь в океанских водах, либо не сойду на берег окончательно.
- "Фата Моргана", надеюсь, вас устроит? Сразу в полное распоряжение вы ее, конечно, не получишь, но, отдавая половину своей теперь уже капитанской доли, вы через пять-шесть лет все выплатите.
Мой лейтенант ошарашено замолчал, посмотрев на меня округлившимися глазами, разве что челюсть не отвесил.
- А вы, капитан? Хотя... "Синяя Птица"... Хотите ее заполучить?
- Судя по описанию нашего дорогого друга-купца, это очень даже хорошая шебека. Половину ее стоимости я уж как-то наскребу... А с ней, да, действуя совместно с нашем кечем, и на тяжелый корвет от мастера Алекса можно собрать...
- Не доверяю я этому пройдохе, - мрачно пробурчал Гамбетта себе под нос.
Я пожал плечами.
- Он, конечно, лукавит и не говорит всей правды, но в этом конкретно моменте ему лгать смысла никакого.
О том, что Виллоу рассказал мне все, я умолчал. Вот Гамбетте тайны нашего скрытного купца, как и мои собственные, знать точно не следует. Так что я просто передал ему вытащенный из кармана камзола пакет. Через полминуты в руках у теперь уже бывшего лейтенанта был бревет-патент капитан-лейтенанта и золотой эполет. Мне показалось, или в его глазах блеснули слезы?
- Спасибо, капитан, - голос его не дрожал, но там все ж чувствовались сдерживаемые эмоции.
- Пустое... Вы давно это заслужили, я лишь воспользовался своими свежеполученными привилегиями вольного пост-капитана. Но не забудьте, в течение года вы должны сдать экзамены на постоянный патент.
- Да-да, конечно...
- Не думаю, что для вас он будет составлять хоть какую-то сложность, - с улыбкой добавил я.
Шарль лишь рассеяно кивнул. Потом мы просто стояли в тишине, смотря на темнеющий недалеко от корабля берег, заросший густым лесом и слушали доносящиеся оттуда ночные звуки.
Когда рулевой старшина второй раз с момента моего появления на шканцах перевернул большие песочные часы и отдал распоряжение дежурному абордажнику пробить в рынду, Гамбетта будто очнулся от летаргии и перешел к бурной деятельности.
- Команде подъем!
Уже через несколько минут раздались громкие трели боцманских дудок, высвистывающих команду "Гамаки наверх!". И почти сразу грозные голоса: "Всем, на палубу! Вылазь или падай! Вставать и койки вязать! Встаем и улыбаемся! Вылазь или падай! А вот и я с острым ножом и чистой совестью!" Так как "Фата Моргана" считалась в боевом походе, то, по установленным мною порядкам на кече не было никаких шлюх, а тем более жен и любовниц моряков. Я вообще не любил разврата на ней. И мои матросы быстро усвоили, что для встреч с девками есть или бордели или съемные меблированные комнаты. Так что обязательная при побудке на многих хоть военных кораблях, хоть гражданских судах команда "Ногу покажи!" у нас не звучала. Да и глухих стуков с охами засонь тоже не прозвучало - я не зря хвастался Виллоу, что у меня отборная, хорошо вышколенная команда. Зато почти сразу раздался грохот шагов более шести десятков человек, спешивших уложить сложенные и связанные гамаки в сетки вдоль бортов.
