Заходя в свой класс, Кен напрягся и нервно сглотнул. Он сразу же начал бегать глазами по одноклассникам и искать Ютаку, уж очень не хотелось Кену садиться вблизи этого мальчишки. По правде говоря, Кену вообще не хотелось сидеть рядом с кем-либо, и очень жаль, что в классе не может быть всего два человека. Хотя, лучше один человек. На время, пока Аято всё ещё злобится. На ряду у окна было свободное место, и Кен присел именно туда. Достав учебник и необходимые принадлежности, Судзуки уставился на всё тот же стадион, который был виден за окном. Кен мог бы наблюдать за школьным двором вечность, но очень хотелось взглянуть на одноклассников, только вот ощущение страха становилось преградой для кареглазого. Понабравшись духу, Кен повернул голову и перевёл взгляд на мальчишку, сидящего недалеко от него, кареглазый заметил, что тот заинтересованно смотрел на кого-то. Проследив за этим пристальным взглядом, стало ясно, что смотрели на Аято. Причем уставилась не одна пара глаз, а чуть ли не половина класса! Они буквально прожигали Аято взглядами. Снова пошли смешки. Внезапно, Кену сзади кто-то отвесил нехилый подзатыльник. Кареглазый хотел было развернуться и узнать в чём проблема, но тут в класс вошел Мицуя-сан. Учитель поздоровался с детьми, начиная первый за сегодня урок.

На перемене Аято сидел на подоконнике и старался не контактировать с другими. Он смотрел на картину за стеклом, на фонтан, по которому все еще скакали воробьи, и на школьный сад, в котором росло множество деревьев. Но вдруг Аято услышал крики рядом с собой. Обернувшись, он увидел, как в коридор влетел Ютака с несколькими одноклассниками, они всполошились вокруг какого-то мальчишки и громко кричали. Ребята пинали в разные стороны этого, по всей видимости, хлипкого, ребенка, не давая тому вырваться из их захвата. Аято не мог понять, над кем они издеваются, разглядеть парнишку в этой толпе было трудно, его то и дело закрывали другие спины.

Но тут Ютака толкнул мальчика вперёд, а кто-то из его друзей подставил бедняге подножку. Мальчишка, крепко сжав что-то шерстяное в руках, повалился на пол. В эту секунду Аято прошибло током. Это был Кен!

Ютака схватил Судзуки за белоснежную рубашку и вырвал из его рук плюшевого кролика. Высоко подняв руку и не давая Кену подняться с пола, Ютака заулыбался. Вокруг количество зрителей заметно возросло. Кто-то смеялся, поддерживая Ютаку, кто-то равнодушно оглядывал эту выходу, кто-то был крайне возмущен и кричал, чтобы этот задира прекратил потасовку. Но останавливать Ютаку, конечно же, никто не стал.

– Заучка!

– Девчонка.

– Предатель.

– Трус!

– Плакса.

Ютака самодовольно улыбался и посмеивался, глядя на игрушечного кролика. Он подкидывал его в руке, тем самым провоцируя Кена.

– У меня трёхлетняя сестра в такие играет. Может сделать ей подарочек, в виде потрёпанного зайца? – язвительно усмехнулся Ютака, придавливая Кена ногой к полу.

– Отдай его! Это всё, что у меня осталось от бабушки, – крикнул Кен, пока слезы по его щекам скатывались одна за другой.

– Хочешь получить его? Тогда скажи всем нам громко, что ты плаксивая девчонка, – сказал Ютака, гордясь пришедшей ему в голову идеей. – Скажешь, и тогда я, может, отдам твою ушастую тряпку.

Со всех сторон снова зашумели, а Кен опустил голову вниз и совсем тихо, еле слышно начал шептать.

– Я плаксивая…

– Громче говори! Чтобы все слышали, – перебил его Ютака, заставляя Кена повысить голос и прокричать.

– Я! Плаксивая! Де…

Аято больше не мог сидеть. Его терпению пришел крах, а внутри всё разрывало от злобы к Ютаке, от безразличия детей вокруг, но, больше всего, от безвольности Кена.

Мальчик спрыгнул с подоконника и прорвался в толпу, буквально, расталкивая детей вокруг. Он замахнулся и врезал Ютаке по лицу. Аято схватил его за шиворот, оттаскивая от Кена. Плюшевый заяц упал на пол и был отбит ногой Ютаки подальше, за что парень получил очередной удар от Аято. Половина зрителей в этот момент на удивление быстро испарилась. Ютака попытался дать сдачи Такимуре, но тот ловко увильнул от удара и пихнул Ютаку к стене. Злобно скалясь, темноволосый мальчишка вырвался из хватки блондина и рванул в сторону класса, по дороге со всей силой пнув плюшевого кролика Кена ногой.

Проводив задиру прожигающим взглядом, Аято сразу же поднял кареглазого, придерживая того за плечи. У Кена кровоточила губа, а в уголках глаз собрались блестящие капли. Столько же эмоций было в этих глазах. И страх, и боль, и стыд, и благодарность. Ноги Кена все ещё тряслись, а одна слезинка снова скатилась по мокрой щеке. Видя такого жалкого Судзуки младшего, Аято до боли сжал его ладонь и стремительно повел по направлению к туалетным кабинкам. Запихивая избитую тушку за пластиковую дверь мужского туалета, Аято прижал Кена к стене, а сам оторвался от него, раздражённо запихивая руки в карманы.

– Почему ты позволяешь им так обращаться с тобой? – резким и возмущённым голосом выдал Аято.

 Кен стыдливо опустил голову, а его щеки заметно покраснели. Мальчик ответил тихо, еле слышно, всё ещё не поднимая глаз:

– Я не умею драться, – произнёс кареглазый, как самую постыдную вещь в мире.

– Думаешь, я умею? У нас нет времени на то, чтобы учиться драться, нужно просто бить, бить и побеждать! – шокировано крикнул Аято.

 Кен пожал плечами и зажмурил глаза, краснее ещё сильнее.

– Но я не хочу, – дрожащим голосом ответил кареглазый.

– А придётся. Сам видишь, меня здесь не любят. А ты, дурак, дружбу со мной завязал. Говорил же, лучше бы ты отстал от меня. Проблем бы лишних не нажил, – укоризненно проговорил Аято, раздражённо ходя из стороны в сторону.

– Драки – это всегда больно. А я не хочу причинять другим людям боль! – Кен повысил голос. Стало страшно от того, что Аято вновь завёл разговор о прекращение дружбы. Было обидно и уж очень злостно. Кену впервые захотелось накричать на блондина.

– А я не хочу видеть, как причиняют боль тебе. Ненавижу слабость. Почему ты продолжаешь трусить, Кен?

– Я просто не люблю ругаться. Я и не умею. Мама с папой всегда говорят, чтобы я был добрым и вежливым.

– И ты ни разу их не ослушался? Как по мне, ты просто трусишь.

– Ни разу, я не хочу, иначе меня отругают. И, Аято, хватит, я ничего не боюсь, – отчеканил Кен. А сам глаза в сторону отводит, ему страшно даже взгляд на Аято поднять.

Светловолосый мальчишка печально вздохнул. Он сжал руки в кулаки, глядя на Кена уже погрустневшими глазами, и медленно подошёл к кареглазому, проводя рукой по плечу друга. Аято устал. Устал что-либо говорить, кричать, спорить. Кажется, злость в его душе успела смениться смирением.

“Кен в порядке. И Ютака больше его не тронет” – решил для себя блондин.

Раздался громкий звонок, зовущий ребят в класс. Аято взял Кена за руку, чтобы пойти в кабинет, но кареглазый остановил того, напряжённо сжимая бледную ладонь друга, и сказал беспокойно и торопливо:

– Только ни слов папе о том, что я сделал. Пожалуйста… – Кен посмотрел на Аято своими запуганными глазами, выжидая ответа.

Внутри светловолосый хохотнул от таких нелепых слов, словно Кен действительно был в чём-то виноват, но видя искреннее волнение кареглазого, не посмел издать и смешка.

– Не скажу, – заверил друга Аято.

На душе у Кена стало спокойнее после этих слов. Теперь можно идти. Теперь уже не так страшно. Он не один. Да. Кен определённо не был один.

Мальчишки выходят в коридор, и Аято тихо прикрывает за собой дверь. Ребята переглядываются, обмениваясь улыбками, но больше ничего не говорят друг другу. Они идут по длинному коридору в полной тишине. Приближаясь к классу, Кен заподозрил что-то неладное. Одноклассников не было слышно, видимо, те уже успели разойтись по домам. Но чем ближе мальчишки подходили к кабинету, тем громче был слышен голос Мицуя-сана. И учитель определенно серьёзно разговаривал с кем-то. Кен встал за дверь и преградил Аято путь вперёд. Блондин непонимающе посмотрел на Судзуки, но ослушиваться не стал. Кен немного высунул голову в дверной проём, пытаясь подглядеть за тем, что происходит в кабинете. Аято заинтересованно наблюдал за действиями кареглазого мальчугана. Внезапно, Кен быстро спрятался за дверь, прислоняясь к стене. Он развернулся к Аято и полушёпотом сказал: