– Я был не готов… слишком быстро… что делать… как выполнить ее задание?.. Это же нереально… наказания не избежать…

Я не осмеливалась задать вопрос, где мы. Я боялась незнакомого мужчину в зеленой мантии. Я сбилась со счета сколько дверей мы прошли. Они исчислялись десятками. Перед одной из них Гуимар резко остановился и попридержал меня за плечо, разворачивая лицом к двери. При этом он скривился, бросив взгляд на мой глаз.

Дверь передо мной распахнулась, и я увидела небольшое помещение. Оно было квадратным, серые безликие стены навевали тоску. В углу стояла узкая кровать, застеленная полосатым покрывалом, в другом углу – небольшой шкаф. На кровати я увидела свои плюшевые игрушки и глаза непроизвольно наполнились слезами. Это моя камера заключения. На целый год. Матушка не сжалится надо мной.

Я могла попытаться начать упираться, плакать, кричать и звать родителей. Только какой в этом был толк? Своего папу я почти не видела. Мама говорила, что у него много работы. Ведь он король целого королевства. Но я понимали, что он избегает меня, свою родную дочь. Никто не придет ко мне на помощь. Никто здесь не услышит моих криков.

Гуимар молча подтолкнул меня в спину, и я ступила за порог камеры. Дверь захлопнулась за моей спиной и все погрузилось в темноту. Мои ноги приросли к каменному полу. Я в ужасе стояла так минут пять. Неужели весь год мне придется прожить в полной темноте? Но тут запахло корицей, и комната осветилась зеленоватым свечением, которое исходило прямо от стен. Другого освещения тут не наблюдалось.

Я сразу же воспользовалась этим и кинулась на кровать. Залезла на нее вместе с ногами, подтянув подол своего длинного прямого платья красного цвета. Схватила свою самую большую игрушку – ею оказалась плюшевая пони с голубой гривой и огромными бездонными глазами. Уткнула в нее свое маленькое личико и дала волю слезам. И лишь безжизненные глаза игрушек были свидетелями сего действа.

Несколько дней Гуимар заходил в камеру только для того, чтобы принести мне поесть. Преимущественно это были каши с фруктами и омлеты. Я не жаловалась на такое однообразие, хотя такое меню сильно отличалось от королевских обедов. В шкафу я нашла свою одежду. Не всю, но достаточно, чтобы не ходить в одном и том же постоянно. Женщинам во дворце полагалось носить длинные прямые платья закрытого типа, а мужчинам – рубашки и брюки. Но придворного мага это правило не касалось, он постоянно кутался в свою мантию, будто ему было холодно. И постоянно смотрел себе под ноги. Я не могла понять до конца с чем это было связано – он боялся смотреть на меня? Или же эта привычка всю жизнь его преследовала?

В один из дней, когда на пороге моей камеры появился Гуимар, я осмелилась подать голос. Я уже начинала беспокоиться, что просто разучусь говорить, живя в полной тишине. Стану как порабощенные сирены – безмолвными тенями, прислуживающие богатой знати.

– Зачем я здесь? – это все, что удалось мне спросить. Я тут же испугалась, как бы за этим вопросом не последовало наказание.

Гуимар задумчивом посмотрел на меня, потом приблизился, поставил на край кровати поднос с едой и произнес:

– Из-за твоей мощи.

– Какой? – осмелилась я задать еще вопрос, видя, что маг не настроен враждебно по отношению ко мне. – Я тоже маг, как вы?

– Магами не рождаются, а становятся путем долгого обучения в течение десятилетий, – покачал головой Гуимар. – Ты дэфаут.

Мне уже доводилось слышать это слово из уст матери. Но его смысл мне был неясен. Гуимар произнес его полушепотом, будто боялся его.

– Во мне нет никакой мощи, – сказала я, не выпуская из рук мягкую пони. – Вы все ошиблись. Верните меня в мои апартаменты.

– Есть. В отличие от магов, дэфауты уже рождаются с ней. Только она дремлет до определенного момента. И сила это крайне мощная. Если она вырвется сейчас, она просто поглотит тебя, сотрет с лица земли. И определить дэфаута можно сначала только по их отличительным особенностям.

И Гуимар уставился на мой посеревший глаз. Я поняла, что это и есть моя отличительная особенность. Моя метка, отделившая меня от всех остальных людей. То, что сделало меня особенной.

– Разве быть магом не престижно? – спросила я. Только в нашем королевстве была развита магия, это мне было известно чуть ли не с рождения. Все съезжались к нам в академию магию в надежде поступить в нее. Только далеко не всем это удавалось. – Что плохого в мощи дэфаута?

– Не путай, – грубо одернул меня Гуимар и я испуганно вжалась в кровать с жестким матрасом. – В ВАМИ обучаются светлой магии. И она не берется из ниоткуда. Людям приходится годами обучаться магии. Находить силы в себе и черпать ее из окружающих предметов. Они подбирают особые благовония для усиления чар. Иначе очень легко исчерпать лимит своих возможностей, если нечем поддерживать магию. А дэфауты противоестественны. Им не нужны усилители их темных чар. Их сила разрушительна и несет в себе зло. Она живет внутри них и всегда берет вверх над своим носителем.

Мои глаза округлились от испуга и Гуимар довольно кивнул, будто этого и добивался. После чего сказал:

– Дэфауты – зло во плоти. Запомни это. Тогда ты поймешь, почему ты здесь, – и покинул мою камеру заключения, оставив меня один на один с этими мыслями. Я не чувствовала себя злом или какой-то особенной. Может они все ошибаются? Ну и что, что мой глаз полностью посерел? Разве это что-то доказывает? Не было во мне никакой разрушительной мощи! Это все было одной большой ошибкой! И как только мама с папой это поймут, меня выпустят из этой камеры. Мне не придется жить тут год и подвергаться пыткам со стороны Гуимара. Родители такого не допустят. Они любят меня несмотря ни на какие метки. Их просто тоже ввели в заблуждение. Все будет хорошо.

С этими мыслями мне удалось заснуть. Ужинать я не стала. Лишь сильнее прижала к себе игрушку и поскорее провалилась в сон. Ведь с наступлением нового дня я стану ближе к тому, что все вернется на круги своя. Я Катарина Энгрин – принцесса Магиниса, дочь короля и королевы. А вовсе не опасный дэфаут, как считают все вокруг.

Я просмотрела записи в своем потрепанном дневнике. Я не могла утверждать точно, но видимо до моего шестнадцатого дня рождения оставалось всего два месяца. Время в заточении текло совсем иначе. Каждый новый день я отмечала в своем дневнике – толстой книжице в кожаной красной обложке.

Последний раз мама поздравила меня с днем рождения два года назад. Подарила очередную плюшевую игрушку, будто я оставалась маленькой девочкой. После этого она все реже навещала меня в подземелье. Я стала забывать ее черты лица, как и папины. Они просто стирались из моей головы.

Я успела убрать дневник в ящик стола, когда заметила, что стена с невидимой для меня дверью подернулась рябью. Для Велины было еще слишком рано – до ужина оставалось пара часов. Не оставалось сомнений, что ко мне пожаловал Гуимар. Больше никто не мог явиться ко мне.

За последние года маг поседел еще больше. Теперь на его очках справа красовалась черная заплатка, прятавшая от окружающих выжженную глазницу. Таково было наказание матушки за то, что он не смог убрать метку дэфаута с моего глаза. Так сказать, глаз за глаз. Его привычка смотреть себе в ноги сохранилась сквозь прошедшие года.

– Какими судьбами? – первой заговорила я. Мне удалось быстро перерасти мага, теперь я была на целую голову выше него. Но все равно он внушал мне страх. Но я не хотела ему его показывать. Не теперь, когда он и так вдоволь насладился моим страхом.

– Королева Ваннора родила долгожданную девочку, – сухо произнес Гуимар, стоя у двери. Несмотря на ужас, который маг на меня нагонял, он все равно боялся меня намного больше. Слабое утешение, но все же.

Внутри меня от этой новости все похолодело. Я и так была не нужна своим родителям. А с рождением дочери и подавно. Они не захотят тратить на меня ценные ресурсы – у Гуимара уходило много сил, чтобы поддерживать чары в этой комнате. А тут еще и мое шестнадцатилетние близко. Маг будто прочел мои мысли и произнес: