Решительно ответила, взглянув в его глаза.

- Ты тоже подумай. Я не прошу торопиться, но двоим не место в одной семье. Ты предназначаешь мне роль наложницы. Поверь, я понимаю, что это значит. Предлагаешь добровольно отказаться от своей свободы. Давай сделаем так. Если ты согласен быть со мной, чтобы я была единственной, то вечером будешь со мной. Если решишь, что я достойна лишь второй роли, то не приходи.

Поднялась с лавки, взяла за руку сына и, не оглядываясь, отправилась в больницу. Там все завертелось с новой силой. Пациенты, две сложные операции по восстановлению органов. Я не щадила себя. За делом время летит быстрее.

Лишь единожды у меня появилось желание вернуться мыслями к нашему разговору. Рисар унес на каталке прооперированную женщину, у меня возникла небольшая передышка.

Он поверит в меня, в возможность нашего союза. Иначе я допустила огромную ошибку и выбрала не того. Хотя кого я обманываю. С темным мне не быть вместе. Без него в герцогстве никак, а я не соглашусь в ближайшее время остаться на этой планете. Необходимо доучиться, закончить восстановление замка. На меня надеются люди. Кого я обманываю? Лаверр предложил мне почти тожет самый вариант. Осесть в его замке безвылазно. Он будет меня навещать иногда, трудиться над зачатием потомства, а жить в столице. Может, мне принять благодарности от их правителя? Не прятаться, позволить себя возвысить?

- Мама, время все расставит по местам.

Обняла Расора. Мой мудрый сын. Он сказал истину. Буду надеяться на правильный выбор Кирка.

А вечером он пришел ко мне. Ни слова не сказал, обнял, подхватил на руки, и понес на кровать. Затрепетала, принимая его выбор. О своем будущем мы с ним еще поговорим. Сегодня ночь примирения, лаверр признал меня своей окончательно.

В его прикосновениях отражался ураган. Чувства, испытываемые им, были как на ладони. Он дарил мне нежность, проникая медленно в лоно, поглаживая все тело легким ветерком. То вторгался неистово, не жалея, ставя свое клеймо.

- Эри, ты - моя, - в сотый раз звучали слова откровения.

Толчок, прикусил мочку ушка и выкрикнул команду, подчиняя меня.

- Не смей уходить от меня. Ты - мое сердце и жизнь.

Я подчинилась, упуская из виду его ментальный посыл.

Он пробовал меня, узнавал и вновь клеймил жалящими поцелуями. Оставлял следы на моем теле, а потом вылизывал их, доводя до исступления.

Кто я? Где я? Так не бывает. Нельзя раствориться в своем мужчине. Но все его действия вели именно к этому финалу. Доказывали, что я нуждаюсь в нем, что он не может без меня.

Очередной толчок в немыслимой позе. Когда нога находится на уровне его плеча, проникновение сильное, достающее до самых чувствительных точек. Он заполнил меня всю, шепча.

- Любимая, моя.

Не было борьбы. Я сдалась без боя, признавая его моим. То, что он пришел ко мне, подтвердило принятое решение им. Так почему же я не могу отдаться ему всецело? Мой мужчина нуждается во мне. Я должна. Я обязана забыть разногласия. Выкину их из своих мыслей, приму его желание за свое.

В эту ночь оценила, что значит соитие с истинной парой. В этом теле все чувствовалось острее, нежнее и сводило с ума. В какой момент я перестала себя контролировать? Когда он поцеловал меня там? Или в тот момент, когда раскрыл крылья и взлетел под потолок, не выходя из лона? Может быть, тогда, когда опустил на кровать обессиленную меня и шептал слова любви?

Засыпала под проникнувшие в комнату первые лучи света. На его груди, на его теле, слушая ритм сердца. Я была счастлива в этот момент. Мужчина признал меня своей женщиной.

Дни текли со скоростью света. Замерла в ожидании, когда он предложит мне союз. Днем -в больнице, а ночью - страсть без ограничений. Летала, словно на крыльях.

Кстати, о крыльях. Зуд в области лопаток время от времени возвращался. Когда он предложит стать его по всем правилам, я расскажу, что в ближайшее время смогу разделить с ним полет. Как -то подслушала свою пациентку, рассказывающую, после чего она приняла темного. Тот подарил ей полет.

Я вспомнила пещеру в горах, озеро наполненное магией. А ведь лаверр взял меня в полет, уже признавая своей женщиной. Его слова о том, что этим я принимаю его, значит, не были аллегорией, а являлись очень даже реальными. Так время пришло признаться. Он окончательно признает меня единственной.

Но потом вернулся Ирас со сломанной девчушкой на руках.

- Леди, доставили новых пациентов. В горах нашли поселение, в котором не знали о том, что сменилась власть. Девочка еле жива. Ее жених взял в полет раньше времени. Хоть и темный убивается так же, как все, но он виноват в том, что не дождался ее совершеннолетия. Они, впрочем, все ставят свои желания превыше безопасности пары.

- На стол клади осторожно. Не повреди стазис.

Вливала в нее дар, поддерживая силы. Слышала, как ее кости ломались и становились на место. Еще чуть-чуть. За это время поднаторела в использовании даров для лечения. И сейчас использовала запрещенный темный дар наравне с даром жизни. Вытаскивала осколки, которые вылетали из ее тела, пропарывая мышцы и кожу, и тут же эти места зарастали под моим напором на глазах. Добралась до позвоночника, вытянула его, словно канат, запустила магический поток, возвращая его к жизни.

Ирас давно заметил чужеродные потоки, но молчал. Демон признал мое право использовать все методы, ведь именно он становился в последние дни свидетелем воскрешения пациентов.

За сложными переломами последовали селезенка и печень, не выдержавшие удара о камни. Они были разорваны на тончайшие кусочки. Пришлось разложить их на молекулы, восстанавливая сантиметр за сантиметром. Выдохнула, утерла взмокший лоб салфеткой, заботливо поднесенной демоном.

И замерла в шоке. Как я могла пропустить его? До этого сердце девочки не вызывало опасений. Но теперь, когда настала пора затягивать разорванную ауру, увидела, что оно покрыто тонкой пленкой какого-то заклинания. Она упала в полете не сама. Ей помогли. Кто-то постарался, чтобы она больше не смогла взлететь никогда.

Вытянуть эту пакость, словно ядовитую змею. Принять тонкую струйку темной субстанции в колбу, выхваченную на ходу со столика с инструментами. Она вытекала через рот, так как не нашла ничего лучше, как направить ее через пищевод. Моя поглощающая способность справлялась тяжело, словно тянула огромный камень. Времени разбираться в заклинании не было. Жизнь удерживалась этими минутами. Ментально подправила чужеродный поток, заставляя его слушаться и стремиться наружу.

Наблюдая за последней нитью, которую подтолкнула ментально, поняла, что на запуск сердца сил не осталось.

Расор встал рядом.

- Мама, ты одним махом вытянула заклинание Мертвой петли. Теперь я верю, что только ты смогла бы спасти меня.

Мы оба понимали, о чем он говорит. Сын осторожно отодвинул меня в сторону, положил руки на грудь семнадцатилетней девочки и направил магический поток, запуская сердце. Он изменился. Сам попробовал спасти одну жизнь. Это ли не счастье? Под его руками заискрились магические потоки, и девочка вздохнула раз, другой.

Когда в палате раздался первый удар ее сердца, всхлипнула от перенапряжения. Сын не остановился, сам начал латать ауру. Она через целую вечность задышала ровно. Я увидела, что сын тихо что-то напевает про себя. Одни лишь губы выдавали его, показывая, что он использовал божественную силу. Теперь малышка будет благословенна Расхонором. Сколько пройдет веков, чтобы лаверры забыли его преступления? Не дать ли ему другое имя? Оно поведет его в новую светлую жизнь.

Подошла к нему, взяла его руку в свою, выказывая поддержку. Он кивнул, принимая свое имя. Его я прошептала тихо, чтобы услышал только он.

- Расорий Спаситель, я признаю тебя.

Ирас, как всегда вовремя, отметил завершение операции и спросил у меня.

- Можно уносить в палату?

- Пусть останется здесь до утра. Ей не помешает покой. И оставь здесь кого -нибудь, чтобы следили за ее состоянием.