— Ох, ну это для примера, — отпихнулся Никки. — Сам-то ты где всё это время был?

— Ещё скажи, что это не то, что мне послышалось, — предложил Иво, возвращаясь к бутылке с пивом, но глаз с Никки не свёл.

— Я понял. Лучше помолчу. Привет, Дайан, рад видеть тебя одетым, — отступил Никки.

— Я тоже рад тебя видеть… просто видеть, Никки, — сдерживая, как умел, улыбку, ответил тот.

Прекратив наслаждаться потенциальной ссорой, Сесиль и Валери, снова и давно сияющие и прекрасные, с обеих сторон приткнулись к Бруку и обняли. Причём так, что он понял, с места не сойдёт. Хватка для тонких запястий и для пяти футов роста у Сэндхилл была страшной.

— Привет, Дайан. И прости нас, милый, — Сесиль подняла прелестные голубые глаза.

— Прости, иначе Джон не заговорит с нами до самой смерти, а это очень-очень-очень долго. Ты же понимаешь? — Валери притиснула чуть сильнее.

— Эй, я только что восстал со смертного одра, — напомнил Дайан, намекая на неслабое объятие.

Валери опомнилась и отцепилась, приложив ко рту когтистую лапку. Но тёмные глаза смотрели и в самом деле с раскаянием.

— А что, сильно вам помогло то, чем вы занимались? — сменил Дайан гнев на милость, вдыхая свободнее.

— Ты даже не представляешь, — Сесиль тоже отстала, но довольной. — Сначала с твоей помощью, но без твоего согласия…

Дайан не лез драться, а слушал, поэтому Сесиль продолжила:

— …сняли с порогов Ялу, Никки и Иво. Технически они обязаны своей возобновившейся жизнью тебе.

— Да ну? — Дайан не смог сдержать иронии в голосе.

— Прости ещё раз, — вовремя вставила Валери. — Твоё чувство к Джону — оно такое искреннее. Это выглядело странным, но очень красивым и мощным. Короче, мы не устояли.

— Да, не устояли. Когда кто-то кого-то так любит… — Сесиль завела глаза и накрутила на палец локон.

— Но, что бы тебе не показалось после всего, знай, тебя мы тоже любим, — снова вовремя ввернула откат Валери.

— Ну да, меня бы кто так любил, как Дайан — Джона, а вы — Дайана, — не сдержался мрачный Никки, которого укололи игнорирование со стороны Иво и влюблённое щебетание ведьм.

— Никки, — обе повернулись к нему.

— Что за не подкреплённое логикой умозаключение? — Сесиль выпустила локон.

— А оно подкреплённое, — развёл ручищами Милднайт. — Любовь Дайана творит трудновообразимое, а его самого ты целовала, когда голышом лежала рядом.

— С чего ты взял? — перестав задумчиво улыбаться и дёрнув носом, спросила Сесиль.

— Помада, Сесси. Ваша чёртова красная губная помада. На Дайане, — и Никки качнул горлышком бутылки сначала на одну, потом на другую ведьму.

— Джон, — тут же, пойманные на горячем, обернулись к Сойеру.

— Я её тоже видел, — добавил Джон и рукою повёл у своего лица, груди и плечей, словно напоминая, где оставались следы губ Сесиль и Валери на Дайане.

Ведьмы по-рысьи фыркнули и ушли в диван, привалившись с обеих сторон к пившему скотч Элеку. Тот обнял Валери свободной рукой.

— Дай сюда, — прошипела Сесиль, отбирая у него стакан и выливая в себя.

Элек, освобождённый от необходимости держать выпивку, обнял освободившейся рукою Сесиль.

Только Дайан хотел спросить, где его дети, как вломилась Ялу с телефоном и включённым плеером «Ютуба».

— Смотри, Дайан, я же говорила: ёбнуло от души, — и существа протянула тому телефон с видеороликом взрыва эринии на орбите спутника Талассы.

— Это мой телефон, — тут же опознал Брук, — отдай его сюда вообще.

— Я и собиралась. Ты пять дней лежал как Аврора в замке*, до телефона ли тебе было? Взяла на сохранение.

— Точно собиралась?

— Клянусь, — шлёпнула лапой в шерсть на груди Ялу.

— Потом посмотрю, — отложил Дайан, отключая монитор и убирая смартфон в карман джинсов. — Где мои дети?

— Балицки гуляют их в Принцесс-Парке. Скоро явятся, — успокоила Ялу.

Дайан временно удовлетворился и тут почувствовал запах сигареты. Оглядел по очереди присутствующих. Пить пили, но закуривших не было.

Курили в сдвинутом дальше в гостиной кресле. Он не заметил её, когда вошёл. Да и после, атакованный лёном, тоже.

— Виктория? Вы?

— Простите, Дайан, что не дала знать о себе раньше. Просто отвлеклась, — мисс Аддамс поднялась, отводя сигарету.

Дайан пожал протянутую руку.

— Что, слова некуда было вставить? — как бывалый терпила, подвалила к Виктории Ялу.

— И это тоже, — мисс Викки улыбнулась со смешком.

Джон внутренне собрался.

— Дайан, позволь вас познакомить.

— Мы знакомы. Я встречал Викторию на шоу Балицки.

— Не совсем то, что нужно, — Джон встал между ними. — Милый, это мисс Аддамс, моя создательница.

— Твоя мать? — Дайан, было, хотел сомневаться, но непроницаемое выражение на лице Джона пресекло всякие попытки.

— Да. И ещё. Виктория — бог. И помогла обезвредить второго ангела мщения.

Дайан вдруг сообразил, что в лиловой гостиной полная тишина. Лён собрался и следил за его реакцией на мисс Викки.

— Рад познакомиться. Снова, — решился на светскую нейтральность Дайан, в то время как внутри закрутился эгоистичный эмоциональный ураган, в котором смешалось чёрт-те что. И пять дней без сознания, а в это время Джон каждую ночь видится со своей предыдущей влюблённостью. Бог? Какой бог? Тот, который голыми руками ликвидирует одну мегатонну хлопнувшего во все стороны урана? Мать Джона, которая его детям бабушка? И ещё одна обнаглевшая ревнивая мысль ухватилась за Дайана острыми крысиными зубами, когда он представил, что она брала Ригана и Элизу на руки. А тем, это же совершенно точно, понравилось. А что если Виктория знала, кто он для Джона, и поэтому подошла с разговором на Дерби-Сквер? Хотела рассмотреть? Недостойные мысли осаживались разумным рассуждением о том, что не следует вести себя как пещерный человек, ослепляемый ревностью, потому что положение вещей может быть иным. Даже таким, в котором на сегодня Джон уже не влюблён в мисс Аддамс, а продолжает любить его. Ведь вот же, прямо на голой шее Дайана откровенный и бесстыжий след от внимания и пристрастия Сойера. Но мисс Аддамс была такой красивой. Просто именно что божественной. Хотелось, словно против воли, дотронуться хотя бы до края рукава её платья. И это тогда, когда Дайан очевидно той не рад. Что прикажете думать о Джоне? А Джон рад мисс Аддамс? По нему так вообще ничего не скажешь. Чёртова британская выдержка. Чёртов Джон.

— Вы надолго в Ливерпуль? — спросил Дайан.

— Задержусь на некоторое время, — словно видя его насквозь, улыбнулась мисс Викки.

Не в силах смотреть, как берёт себя в руки Дайан, Валери выбралась из объятия Элека и спасла всех:

— Мы пригласили мисс Аддамс погостить на Колледж-Лейн. Опять не удержались. Впервые в жизни доводится видеть аватару бога. Прощу прощения, дорогая мисс Викки, но такое пропустить было бы чрезвычайно глупо. К тому же нам не помешает компания. Ведь теперь, когда ты, милый, в сознании и в порядке, вы с Джоном вернётесь домой.

— Как только Балицки приведут детей, так с удовольствием, — быстро отблагодарил Дайан.

***

— Иво, постой, — Никки удержал собирающегося уходить Кэтспо. — Какого чёрта, малыш?

— Сказал для примера? — с насмешкой уточнил Иво, отводя руки Никки.

Отводить руки Никки было в принципе заведомо проигрышным занятием. Для удержания тот мог и вовсе не касаться. Достаточно было прижать к стене плечом, и Иво бы не вывернулся.

Вот Никки и прижал, теряя терпение.

— Чего ты завёлся?

— Слушай, я просто хочу побыть один.

— Ты был эти дни один. Мы почти не виделись.

— Так это потому что, похоже, ты был занят хорошенькими парнями в постели с тобою? — сузил голубой взгляд Иво, почти смыкая длинные золотые ресницы.

— Блядь, это же Дайан. С ним всё под запретом, — продолжал цепляться на крючок Никки, злясь и праведно негодуя.

— А не будь под запретом? — повёл бровью Иво, не прекращая выкручиваться.

— Ты бываешь хуже бабы, когда желаешь доебаться.