— Риган и Элиза в порядке? — спохватилась Сесиль, тоже восставая из праха и оглаживая разошедшийся по шву шёлк юбки.

Джон теперь был ниже ведьм, потому что до сих пор сидел на полу с Дайаном. И Валери, и Сесиль были невероятно бледны, даже пугающе, словно в них не осталось крови. Глаза не сияли, а поблёкли, кожа на губах высохла и запеклась. Волосы потеряли лоск укладок, развились и напоминали пересыхающие ручьи.

— А вам есть до них дело?

— Уж поверь, — Сесиль ухватилась за Валери, прислонившись той лбом в шею.

Обеим пришлось обняться, чтобы продолжать стоять.

— В порядке, — через силу ответил Джон.

— Так сколько эриний ушло в космос?

— Один ангел. Второго… я думаю, со вторым покончила мисс Аддамс.

— Мисс Аддамс, — в голос выдохнули обе и снова опустились на пол.

— Что с Дайаном? — дёрнулся Джон.

— Ему нужно спать.

— С людьми.

— С живыми людьми.

— Не с тобою.

— С Иво.

— С Никки.

— С Элеком.

— Ну уж нахуй, — не согласился Сойер.

— Ты не понимаешь.

— Спать — это просто спать.

— Ты не в счёт. Ты мёртвый.

— Элек, Никки и Иво живые и горячие.

— Это как зарядить батарею. Разрядившуюся.

— Быстро. Дня за три-четыре.

— Иначе можно?

— Да. Месяц.

— Если оставить Дайана одного в постели — то месяц.

— Или два…

— Или три?

— Я понял, — Сойер согласился, но до прощения было ещё очень далеко. Как до того эринии, что отправился в космические глубины.

Он подхватил Дайана на руки, поднялся и вынес того в корт, чтобы уложить в кровать в одной из гостевых комнат в жилой части дома.

Сэндхилл посмотрели ему вослед.

— Больше всего хочу сейчас сама спать с Никки, — сказала Сесиль.

— Или с Элеком, — согласилась Валери.

— Или с Иво, — закончили обе, снова поднимаясь и отправляясь за Сойером.

Во дворе конунги облапали обеих, пообещав прийти, как только закончат с убитыми.

— Смотрите, как дело движется, — похвалился Элек, кивая на кипевшую страду с уборкой. Крестоносцы сами стаскивали убитых в подвал.

***

Эринию вышвырнуло на орбиту спутника Нептуна Талассы, где тот взорвался. Сшибающей всё на своём пути ударной волны не случилось, так как безвоздушное пространство позволило нейтронам, рентгеновским и гамма-лучам беспрепятственно уйти в космос. Запущенный для исследования планеты искусственный спутник от НАСА «Арго» повредил все полупроводниковые системы, попав под электромагнитную корону этих лучей и нейтронов. Одна мегатонна злящейся плазмы бушевала на протяжении шестисот двадцати одной мили в мёрзлом космосе. Электромагнитный импульс и радиационный пояс за удалённостью локации не нанесли существенных повреждений на околоземных орбитах, но в телескопы была зафиксирована дальность неэкранированного свечения взрыва ночью до двух миллионов миль в диаметре.

Всё это оговорили по центральному новостному каналу ВВС, высказывая различные предположения того, что же повлекло за собою такое явление в космосе. Но ни одно из этих предположений не подразумевало Сесиль и Валери Сэндхилл и Дайана Сойера с эринией.

Ведьмы как ни крути были довольны произошедшим, рассматривая взрыв в космосе как некий комплимент своему искусству. Но, конечно же, обе понимали, что без Дайана всё было бы куда хуже. Вообще бы ничего не было, если честно. Остались бы один оплавленный кратер и равнина с радиоактивным пеплом протяжённостью в бывший Ливерпуль.

Бесспорно, что мисс Аддамс была вторым потрясением недели, но бог — это бог. А человеческие качества Брука были очевидно уникальны.

Вот только сам Дайан был не в курсе событий, потому что без движений пролежал в постели первые сутки. А все последующие двигался, но в себя не приходил.

Джон выкупал его и уложил в кровать, не позаботившись смыть кровь со своего лица.

И когда пришёл Кэтспо, уже без жилета, и устало стащил майку на выброс, Джон сидел на краю кровати. Ладонь мужа лежала в его, а сам тот выглядел как спящий под операционным наркозом.

Джон посмотрел на Иво.

«Что? — Кэтспо расстегнул джинсы и скинул те вниз. — Я, к слову, только что накормил твоих детей. А ты в курсе, что теперь их даже двумя пробирками крови не угомонить?»

«Спасибо, Иво», — промедлив, всё же поблагодарил Джон.

«Не за что. Зато теперь мы все знаем, как сильно Дайан тебя любит».

Кэтспо ушёл в душ. Вернувшись, нашёл Сойера на том же месте. Иво откинул одеяло с другого края кровати и, абсолютно голый, вытянулся рядом с Дайаном. Обнял рукой и ногой, подтянул к себе.

«Джон, будь добр, погаси свет».

Сойер был готов положить ещё столько же рыцарей для начала. Или всего лишь двух ведьм, на худой конец. Или сдохнуть от ревности, видя, как умиротворённо закрыл глаза Иво рядом с Дайаном, обнимая того, словно давнего любовника.

Слыша, что Джон не собирается уходить, Иво сказал:

«Миледи просили передать — «четыре месяца».

«Блядство», — подвёл итог лорд Сойер и свет погасил.

Дайану снились сны: странные, но не лишённые приятности. Временами ему снилось, что его обнимает Никки Милднайт. Голый. А временами Элек. Тоже голый. Бывали сны, когда его обнимали оба, или же он оказывался зажат между их широкими спинами. От конунгов несло жаром, словно от раскалённых изразцовых печей. И Дайан начинал выбираться из-под одеяла и расталкивать соседей. Но его мягко и быстро подавляли.

Иногда рядом свивались в клубки Сесиль и Валери: маленькие, гладкие, с запахом зелёных яблок от волос и стойким ароматом весенних нарциссов. Абсолютно голые. И если конунги лежали незыблемо, словно скалы на фьорде, то ведьмы натекали на него, обвивались руками, рефлекторно неглубоко и коротко впускали в кожу коготки, словно пытающиеся удержаться на ветвях птицы, впихивали коленки между ног или закидывали сверху. И иногда целовали куда приходилось.

Были сны, в которых рядом спал Иво. По традиции сна тоже голый. Чаще всего прижимаясь со спины и охватив его рукою по груди или животу. С ним было приятнее всего, потому что он не был похож на скалы или на райских птиц, а был похож на Джона спокойствием сна и крепким объятием. А во сне Дайан скучал по Джону. Это отвлекало и тревожило. Он зачастую хотел поворачиваться к Иво и спрашивать, где тот, но сознание в такие моменты рассредотачивалось, и в следующий миг он уже не мог вспомнить, что собирался сделать.

Когда же Дайан и в самом деле проснулся, открыв глаза, на кровати, болтая лапами, сидела Ялу и безотрывно таращилась на него.

— Привет, — отвратительно бодро сказала та, стоило понять, что Дайан в сознании.

— Привет.

— Я скучала, — существа потянулась и погладила его по щеке.

— Ты же мыла лапы?

— Очень смешно. Только ленивый в доме теперь не спрашивает по восемь раз на дню, мыла ли я лапы, — надулась Ялу.

— Потому что у них есть повод, — вздохнул Дайан. — Сколько времени?

— Суток или ты спал?

— И одно и другое.

— Шесть вечера. Ты отправил эринию на орбиту Нептуна поздним вечером во вторник, а сегодня вечер воскресенья.

— Я что?

— Птенчик мой, а ты дал жару. Я видела по телеку вспышку взрыва: ёбнуло от всей души. Ты, это, как бы нас спас. Чувствуешь себя героем? Что ты чувствуешь по этому поводу?

— Где Джон?

— Пф, цедит из Никки пробирки с кровью, потому что ваши дети уже рвутся ползти. Не иначе, как к ужину лугнасада будут сидеть со всеми за столом на своих розовых жопках.

Брук с облегчением выдохнул и закрыл глаза.

— Так что? Хочешь ещё чего-нибудь вашего, геройского?

— Да, отлить.

— Это без меня, — отказалась существа.

— И в мыслях не было настаивать. Без обид, — Дайан медленно выбрался из-под одеяла. Он был абсолютно голым.

***

По возвращении из ванной Дайан нашёл на одеяле красное яблоко. Без Ялу. С минуту решал, мыть его или нет, учитывая склонности существы, которые она явно продемонстрировала в схватке с отцом Клирхэдом. Заодно представил, что, в самом деле, наверное только ленивый не прошёлся по этой теме, подъёбывая Ялу.