Пред Пасхи празднеством явясь среди суровых
Первосвященников – гонителей Христовых,
Сказал Искариот Спасителя врагам:
«Что вы дадите мне, когда Его предам?»
И, плату отсчитав, синедрион в восторге
Скрывал от остальных о заключенном торге…
Дни приближалися… и на Петра вопрос:
«Где Пасху праздновать?» – ответствовал Христос:
«Ступайте, в городе вам встретится идущий
Поспешно человек, кувшин воды несущий,
Скажите лишь ему: Учитель нас прислал,
Зане он говорит, что час Его настал.
Веди ж нас в горницу, где б мог с учениками
Он Пасху совершить! – и тот, идя пред вами,
Укажет горницу, что устлана ковром,
Большую, светлую и с убранным столом.
Там приготовьте все». Услышав это слово,
Исполнили они веление Христово;
И все нашли, как им сказал в беседе Он.
Когда же сумраком оделся небосклон,
Приблизился Христос спокойными шагами,
В одежде праздничной и с ясными очами,
И, первый перейдя чрез храмины порог,
С апостолами он за трапезу возлег.
Спускалась над столом висячая лампада,
В открытое окно повеяло из сада
Благоуханием и сумраком ночным.
Лицо Спасителя сияло неземным.
Христос взял в руки хлеб и, преломив его,
Сказал: «Вкусите все от Тела Моего».
И чашу вознеся, налитую до края вином,
Он произнес, ее благословляя десницею Своей:
«Сия есть кровь Моя Завета Нового!
Все пейте от нее. Прольется кровь сия грехов
во искупленье!»
Словам Учителя внимали в умиленьи
Апостолы, дивясь загадочным речам.
Он тихо продолжал: «Я сказываю вам,
Что приближается мгновение разлуки».
Но тут воскликнул Петр: «В темницу и на муки —
Везде пойду с Тобой, Учитель, и, любя,
Всю душу положить готов я за Тебя!»
Но молвил Иисус с печалью затаенной,
Подняв к нему Свой взор, благой
и просветленный:
«Не пропоет петух, как, жизнь свою храня,
Ты отречешься сам упорно от Меня.
И трижды в эту ночь оставлен всеми буду. —
И, снова бросив взор на мрачного Иуду,
Сказал: – Что делаешь, то делай же скорей!»
Иуда поднялся, он стал еще бледней,
Во взоре впалых глаз светилося страданье,
Но миг, один лишь миг продлилось колебанье…
Он вышел, опустив глаза свои к земле,
С печатью Каина на вспыхнувшем челе.
Пока, скрываемый ночною темнотою,
Он шел к судилищу, – с апостолов толпою
Спаситель выходил, готовяся идти
Один по Своему тернистому пути,
Готовясь мукою ужасною Распятья
Снять с грешников клеймо давнишнего
проклятья,
И, обновляя мир для правды и любви,
Все преступления омыть в Своей крови,
И вместо древнего закона отомщенья
Внести с Собой завет любви и всепрощенья!
