«Нет, каков паршивец, а! Если бы ты сам подумал…До этого доводить не хотелось бы… “— внутренне передразнивает Иван, — «И главное, как говорит об этом, словно уже об свершившимся факте! Никуда не деваются все его повелительно-покровительственные замашки! Тоже мне! Думает, что всегда знает, что для меня лучше и даже не удосуживается обсудить это со мной!» — краем глаза юноша замечает, что прислуга, мимо которой он буквально пролетает, отвешивает ему глубокие поклоны, потупляя взоры. — «А я ведь знал, что так будет! Черт, ну правда, почему просто нельзя оставить все как есть, почему…».

Сама эта мысль смешит его, поднимая со дна все смутное и тревожное: «Ещё бы! Ничего больше никогда не будет так, как раньше…»

Юноша останавливается напротив зеркала, вглядываясь в собственное отражение. Меньше всего на свете он хочет увидеть там тот самый отблеск, что видел единожды, но запомнил на всю жизнь-отблеск того, кто распробовал вкус крови.

Иван поджимает губы, чувствуя внутри пылающую злость и темную, мрачную тревогу. Это ко всему прочему, чувствуется так, словно какое-то чрезвычайно важное решение приняли за него, а его лишь поставили перед фактом. И несмотря на то, что Бессмертный явно представил это для него со всей мягкостью, с которой только мог, где-то из недр его души поднимается темным, скользким отголоском:

Ты будешь делать все, что я хочу.

Юноша в раздражении отворачивается от зеркала.

========== Претерпевая поражение ==========

Комментарий к Претерпевая поражение

How Do You Love Someone - Ashley Tisdale

В мире не так много людей, особенно в нынешних обстоятельствах, с которыми он может разделить свои тревоги и сомнения. Иван не рискует возвращаться в родное княжество — слишком высока вероятность что его увидят, узнают и это тоже в значительной степени отрезает его от близких. Тем не менее, он находит возможность встретиться с Серым, но один вид лица друга сразу подсказывает ему, что лучше поберечь его от лишних проблем, и он даже не упоминает о своих переживаниях.

— Да она как, нормально… — пожимает плечами волк с каким-то особенно отстраненным взглядом на осторожный вопрос о Миле, — Все как-будто забыли, что она пропадала куда-то, только отец твой, кажется, что-то подозревает… Ее ни то что из терема, из покоев не выпускают, и сторожат десятком дружинников. Как только дособерут приданное-уедет.

Иван едва заметно кивает, переводя разговор на другую тему, и тратит встречу с другом на то, чтобы хоть немного изгнать печаль из его глаз. С его точки зрения, волколак и так проявил к нему бездну понимания и принятия, на всю его долгую, путанную, и с опущением неких неоднозначных деталей историю злоключений, приведших его к решению остаться в нави с Князем Тьмы выдав только задумчивое:

не знал, что тебя привлекают мужчины

Иван в ответ на эту реплику лишь облегченно выдыхает, не удерживаясь от искреннего смеха — это открытие о себе из всех последних смущает его меньше всего. И юноша чертовски рад, что хоть что-то из важного в его жизни — дружба, остается неизменной.

Но и сам Серый стоит перед весьма непростыми выборами:

— Мне предлагают ехать туда, с ее свитой. Тебя-то все считают пропавшим… — ровным голосом роняет волк, пока они греются у костра.

— И что ты думаешь? — хмурится Иван, думая о том, что это скорее плохая идея, чем хорошая.

— Не знаю. Думаю, что не к добру. Но должен же быть кто-то, кто защитит ее там, если что, да? — с тоской в глазах произносит Серый

Иван поджимает губы, удерживая слова о том, что Мила защитить себя может много лучше, чем кажется на первый взгляд. Он думает написать сестре письмо, но в итоге отказывается от этой идеи, интуитивно ощущая, что не стоит этого делать. На самом деле, это вполне верное решение. Они поддерживают переписку, но Иван отчетливо ощущает некую отстранённость, скользящую между строк. «Ей сейчас не просто», — с горечью думает он, пытаясь подобрать в голове хоть какой-то вариант деятельной помощи и едва ли находя его.

— Свет мой, конечно, если уж очень хочется, можно похитить ее и в третий раз, — не без ехидства рассуждает Бессмертный, наблюдая за его нахмуренным, серьезным лицом, — Да только кажется она не собирается сворачивать с выбранной дорожки.

— Вообще-то, поднял со дна всю муть ты, а злится она почему-то на меня…— с грустью отвечает Иван.

Эта отстранённость между ними иной раз даже граничит с холодностью, особенно после письма, в котором он кратко упомянул о своем браке.

Действительно, получи Мила еще и сообщение о том, что ее брат не только сумел заключить союз по любви, но и получит власть, которую, ко всему прочему, еще и капризно не хочет принимать, это едва ли бы добавило понимания в их отношения. Она любит Ивана ничуть не меньше, чем раньше, но ей правда сложно смириться с некоторыми вещами — например с теми, что у иных свободы больше по праву рождения мужчиной, и с тем что, некоторые получают все, что хотя и не хотят, едва ли платя за это что-то. Иван бы в ответ на это печально улыбнулся — о свободе и цене у него было представление куда глубже, чем могло показаться на первый взгляд.

Утешение вполне предсказуемое находится в теплых материнских руках.

— Что ж, не удивлена, что это тебе не нравится, — осторожно протягивает Елена в ответ на достаточно эмоциональный рассказ сына.

«Она то точно уж не такого для меня хотела…» — с досадой думает Иван, пытаясь разгадать какие именно чувства таятся за аккуратными материнскими фразами.

— Но мне… не знаю, можно ли назвать это словом приятно, наверное, скорее спокойнее от того, что он относится к тебе столь серьезно.

«Все же это лучше, чем если бы он был равнодушен и жесток к нему и использовал только как сосуд и проводник для своей силы… Так тревожно, что он там, с ним, в этом гигантском замке, среди нечисти и нежити… «, — размышляет Елена, с печальной нежностью вглядываясь в рассерженное лицо сына.

— Я бы предпочел, чтобы он относился проще, — Иван фыркает, но не может не заметить тени грусти в улыбке женщины, — Чего?

— Думаю о том, что судьба твоя свершилась, так, как предначертано, и нет смысла уже заламывать над этим руки, — со вздохом произносит мать.

— Звучит так, будто ты предлагаешь мне просто смириться со всем, — в голосе юноши сквозит нотка возмущения.

— Да не то что бы… Думаю, что у него наверняка есть свои мотивы, — Елена ловит недоуменное-раздосадованное выражение лица сына, явственно читающееся как «ты что, на его стороне что ли » и тягостно выдыхает, — Твой муж, как и всякий властный чело… — Елена невольно морщится-в общем, как всякий, кто обладает такой силой, мало считается с мнением других, но не думаю что эта идея лишь каприз для него.

Иван хмурит брови, задумавшись. С этого ракурса все может выглядеть иначе-и все равно не менее тревожно.

— Я понимаю, что тебе не просто с ним, — Елена ласково проводит по кудрявой копне: «И все же, то, что ты можешь фактически безнаказанно хлопнуть дверью перед Князем Тьмы…о многом говорит».

— Ему со мной тоже, — бурчит юноша, со вздохом укладывая локти на стол, и только подтверждая этой репликой материнские мысли.

Чуть позже, выходя на крыльцо, он замечает небольшого ворона, сидящего на ветке. Иван досадливо хмурится — вполне понятный жест, но во многом демонстративный.

«Вот же, Иглы ему что-ли недостаточно как будто, чтобы следить за мной…», — с раздражением думает юноша, подходя ближе и намереваясь спугнуть птицу, но та лишь взмахнув крыльями, приземляется ему на плечо, легонько клюя.

— И чего ты от меня хочешь? — с досадой произносит Иван, и от чего-то ему кажется, что ворон смотрит на него ни то укоризненно, ни то вопросительно, — Можешь передать ему, что у меня все в порядке, как будто сам не знает, — с губ юноши слетает вздох, и не смотря на толику раздражения внутри, он поглаживает птицу кончиками пальцев. Ощущения холодных, черных и гладких перьев сразу рождает в голове совсем иной образ.