– Ох, Свет, я так устала сегодня, набегалась, ноги просто отваливаются, – пожаловалась Маша.

– Я тоже, – согласила Света. – Скорей бы добраться до дома и завалиться спать.

Некоторое время подруги шли молча, а потом Света тихонько запела:

– Что стоишь, качаясь, тонкая рябина,

Головой склоняясь до самого тына?

Её пение становилось увереннее, а голос – громче. Маша, конечно, в отличие от Светы, не обладала музыкальным слухом, но негромко подпевала подруге, стараясь попасть в унисон с её сильным красивым голосом:

– А через дорогу, за рекой широкой

Так же одиноко дуб стоит высокий!

Увлёкшись песней, девушки и не заметили, что за ними по пятам семенит странный мужчина и с наслаждением их слушает. Он был довольно пожилой, маленького роста, весь какой-то сгорбленный, словно в узел завязанный, с ворохом седых нечёсанных кудрей и растрепанной бородкой. При этом одет он был, как подросток – в яркую курточку из разноцветных лоскутов, рваные джинсы, ботинки на толстенной подошве. Вокруг тощей шеи был обмотан длинный полосатый шарф. Кажется, он был немного пьян.

– Милые девушки, будьте любезны, остановитесь, выслушайте меня, – робко, слегка заикаясь, обратился он к подругам, когда последние звуки прекрасной народной песни смолкли в тумане. Маша со Светой остановились, с интересом разглядывая странного попутчика.

– Я – музыкальный продюсер из Москвы, – приосанился и попытался распрямить спину не то престарелый подросток, не то не состарившийся дедушка. – И вот Вас, – он сделал движение всем телом в сторону Светланы, – я готов пригласить к себе в студию прямо сейчас. А Вас, – он потряс перед лицом Маши скрюченным пальчиком, – прошу не обижаться, ибо надо будет сначала поучиться и позаниматься. А потом можно и на студию.

Девушки посмотрели на него и друг на друга, дружно захохотали и быстрым шагом направились к остановке, оставив разочарованного московского продюсера далеко позади. Обернувшись через несколько минут, подруги с трудом разглядели в тумане, как, согнувшись ещё сильнее, он бредёт в противоположную сторону, размахивает руками и, похоже, разговаривает сам с собой.

Когда девушки окончили учёбу, стали жить вместе на съёмных квартирах. Они были совершенно, абсолютно разные, и по характеру, и по темпераменту. Вот только бордовые плащи у них оказались одинаковые, но это, скорее, исключение из правил. Их различие было даже удобно – им не нравились и не могли понравиться одни и те же парни; идя домой, любая из них знала, чем вкусненьким порадовать подругу – тем, что не очень нравится самой. Света подробно помнила все события и даты на много лет назад, а Маша – путалась в числах и днях недели, но зато легко улавливала эмоции и чувства окружающих. У Светы был очень хороший вкус, она помогала Маше выбирать одежду, дарила косметику. Девушка обладала талантом разглядеть среди множества вешалок в магазине какую-то скромную, незаметную вроде бы кофточку, которая удивительным образом оказывалась и впору, и к лицу, и сидела прекрасно. А Маша была для Светы психологом и психиатром, адвокатом и прокурором, судьей и воспитателем, учила экономить деньги и вести хозяйство. За годы дружбы подруги больше десятка раз меняли съёмные квартиры. Находили кавалеров, разъезжались и съезжались, уходили и возвращались. Ни у одной из них не было родных сестёр. Но каждая из них стала другой ближе, чем сестра, каждая знала о другой больше, чем она сама знала о себе.

***

– Свет, а вот как ни тяжело было, но я все-таки вспоминаю наш гардероб и ночной клуб с радостью. Мы многому научились там.

– А как ты шубу за пять тысяч долларов потеряла, помнишь?

Глава 5. Не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. 2005 год.

Работа в ночном клубе для Маши была не только источником заработка, но и средством знакомства с образом жизни множества людей, самых разных. На всю жизнь для неё посещение увеселительных заведений разделилось на «изнутри» и «снаружи». Те, что «снаружи» – посетители, молодые, глупые прожигатели жизни, мажоры, студенты, искатели приключений на все свои части тела. А вот обитатели ночного клуба «изнутри» – это целое маленькое сообщество, со своей иерархией и законами, ключевыми фигурами и обычными работниками. И для каждого его члена определена своя четкая роль и место в этом мини-обществе. Находясь почти всё рабочее время в небольшом пространстве, ограниченном стойкой гардероба, Мария имела возможность наблюдать. Наблюдать за посетителями, охранниками в зале и на входе, администраторами. Иногда приходили поболтать и приносили разные новости официантки, работники зала и кухни, иногда – знакомые, которые пришли развлекаться и отдыхать. Порой руководство просило гардеробщиц помочь уборщицам в зале, и тогда удавалось посмотреть, как ведут себя ночные гуляки, что происходит на сцене и даже посмотреть стриптиз.

Охранники – это была особая, высшая каста в негласной иерархии работников. Все – с отличной спортивной подготовкой, большинство – прошедшие «горячие точки», многие – очень образованные, интеллигентные, творческие люди. Высоченный широкоплечий Андрей имел высшее гуманитарное образование, зачитывался современными сказками и фэнтези; местные сплетники утверждали, что в свободное время он с клубом «ролевиков» выезжает в ближние леса и поля на побоища орков и гоблинов. Внешне хрупкий, изящный Игорь съездил пять или шесть раз в командировки в Чечню и Дагестан, писал очень лиричные, тонкие стихи, сочинял песни, играл на гитаре и пел о войне и любви. Кубикообразный Илюха по прозвищу Карась был простым и прямым, как кирпич, тоже прошёл «горячие точки», но был добр и романтичен, а песни Игоря всегда заставляли его нервно носиться по помещению, в котором он в данный момент находился. Илья баловался «травкой», у него не было жены, но в квартире у парня жили несколько подобранных бездомных кошек и собак, черепаха, морская свинка и рыбки. Была в бригаде охранников и девушка по имени Виолетта, она была безумно и отчаянно влюблена в своего начальника, а он её не замечал. На самом деле Вита была очень красивой, большеглазой брюнеткой, высокая, стройная, в новенькой чёрной униформе – просто заглядение. Но вот начальник охраны Глеб – он был действительно нечто. Простоватой красотке из пригорода, конечно, «не по зубам». Идеальный профессионал, красавец, тренированное тело, летящая походка, цепкий волчий взгляд пронзительно-серых глаз; сотрудники понимали его с полуслова и, казалось, слушались шевеления его пальца, любые рабочие вопросы решались мгновенно, молоденькие официантки млели, смущались и безудержно краснели. Все эти внешне суровые и серьёзные ребята в чёрной униформе были незыблемым оплотом порядка, бдительно охраняли покой посетителей клуба, максимально быстро пресекали всяческие проявления строптивых характеров глупых непослушных юнцов или перепивших хамоватых девиц – этих вечных скучающих гуляк-завсегдатаев. Маше очень нравилось за этими почти непроницаемыми рабочими масками разглядывать их истинные натуры и изучать характеры.

– Маня, во второй зал, – в гардероб заглянул Серёга, приветливый охранник с ямочками на щеках. – Я с тобой сегодня.

– Здорово, – обрадовалась Маша. Второй зал – это значило тишина и спокойствие, меньше беготни и суеты, да и самое интересное происходило именно там. В двух небольших отдельных залах для посетителей были оборудованы собственные маленькие гардеробные. Если Машу направляли работать туда, она могла наблюдать, как серьёзные и не очень люди играют в бильярд, курят кальян и получают другие, самые разнообразные развлекательные услуги. Порой бывало и страшно, когда охранники «наказывали» или «учили» резиновыми дубинками непослушных посетителей, приковав их наручниками прямо к стойке гардероба. Наказанные посетители жаловались высокопоставленным родственникам, писали заявления в милицию, приходили следователи и дознаватели, но работники ночного клуба всегда были заняты только работой и ничего не видели и не слышали.