В спину нежити понеслась многоэтажная подземная брань. Но её заглушил стук кирки по камню. Мёртвый рейнджер снялся с прибившей его к камню стрелы, поднял оставшуюся от прошлого хозяина кирку и приступил к работе. На следующие сутки он поступил в подчинение к хозяину этой проклятой земли.

В моём прошлом мире Копи царя Соломона успешно ограбили только один раз. В его системе подземелья нашли уязвимость. Но ей мог воспользоваться только высший некромант с телом скелета. Потом эту лазейку прикрыли, но в этом мире люди не играли за скелетов, а значит, у меня были все шансы…

Когда я вышел из входного портала в большую пещеру, меня встретила пара скелетов в шапочках, в которых в Древнем Китае ходили чиновники и прочие евнухи. Один держал в руках небольшую коробочку с мерной тарелкой весов, другой папку с документами.

Я пришёл подготовленным, то есть одетым в мантию и маску, но подозреваю, что даже если бы я предстал перед ними как голый скелет, это ничего не изменило бы в их следовании инструкциям. Боты обычно не обращали внимания на то, что не укладывалось в усвоенные ими шаблоны поведения. А уж для ботов-чиновников это правило возводилось в Абсолют.

Протянул тому, что с весами мешочек алмазов, я стал свидетелем их взвешивания. Скелет просто высыпал все камни на тарелку, а второй записал полученный результат. И только потом со мной заговорили.

— У вас двести сорок очков, — сообщил мне писарь. — Этого хватит, чтобы пробыть двенадцать часов на втором уровне или сутки на первом. Оставшиеся сорок баллов можете потратить на покупку снаряжения.

— Спасибо, — я достал кирку и помахал перед ними, — у меня своё.

— Тогда можете обменять их на золото. Сегодняшний курс один золотой за пять баллов.

— Давайте. И я выбираю второй уровень.

Получив восемь золотых (в Квантуме цена была минимум раз в десять больше) и жетон с номером арендованной пещеры, я прошёл в ворота второго портала и оказался в шахте со скелетами.

Все работники копей, будь то боты барона или батрачившие за очки авантюристы, не могли складывать алмазы в свои инвентари. Просто потому что, кто бы их ни добыл, все камни принадлежали хозяину копей. По той же причине их нельзя было вынести с помощью временного портала. Поэтому все добытые алмазы боты тупо складывали в вагонетки, разъезжающие по туннелям.

Авантюристы, работающие в выделенных им пещерках, сами относили добытые алмазы по истечению срока аренды в ближайшее хранилище. Сначала я примеривался ограбить инкассаторскую вагонетку, благо у неё был один охранник и по совместительству, водитель. Но потом подумал, что однорукому грабителю нужно выбирать цель полегче и отправился в свою пещеру.

Не раз и не два, махая киркой одной рукой, я пожалел, что не съел Фина. Он ведь гном, а значит, это даже каннибализмом не считалось бы, зато у меня была бы вторая рука.

— А я думал, — подал голос Нео, — что ты хотел завязать знакомство с ювелиром и поэтому его не съел.

— Да я просто тогда забыл, что самым простым способом подлечиться у низшей нежити является каннибализм! А потом, уже было неудобно возвращаться. Кроме того, я надеялся, что около портала в копи будет поджидать засада и их можно будет с чистой совестью пустить на оздоровительное питание.

— Конечно, барон Суббота совершенно не заинтересован ни в новой рабочей силе, ни в тех зомби, что возвращаются в Копи с добытыми алмазами, — мой квант начал осваивать сарказм.

— Ну, для него поверхностная добыча такая мелочь, что я не думал, что портал так хорошо охраняется!

— Знаешь, моей осмысленной жизни всего несколько дней от роду, но даже я знаю правило, что чем богаче человек, тем он жаднее!

— Это да, я затупил. Иначе бы барон не стал первым олигархом от Мира мёртвых. Но это вообще-то моё знание, а ты им просто научился пользоваться… Ладно, — я взвесил мешок с десятком добытых маленьких алмазов, — этого хватит.

— Кое-чего в твоих действиях я всё-таки не понимаю, — задумчиво проговорил Нео, пока я писал письмо борону.

— Ты про эти записки? — закончив письмо, я быстро написал крупными буквами, официально выглядящее объявление. — Возможно, ты и прав, это становится плохой привычкой. Но это письмо нужно, чтобы за мной не охотились все наёмники Первого кольца.

Миры Квантума имели не только порядковые номера, но и места в рейтинге. Считалось хорошим тоном, если эти номера совпадали. Так мир, в котором находился главный (с точки зрения пребывающих в него авантюристов) вход в подземелья барона, имел порядковый номер 69 и занимал такое же место в рейтинге миров Империи.

Первая сотня миров рейтинга образовывало Первое кольцо. Вернее его образовывали объединяющие их порталы. Вторая сотня, второе кольцо и так далее, вплоть до девятого. Место в рейтинге определялось по выплаченным мирами налогам за десять лет. Ну а чтобы сменить кольцо миру требовалось всего лишь перенастроить несколько порталов.

— Нет, я про прошлую записку, где ты гадал на картах, — вспомнил минувшее Нео.

— А, это просто игра слов. — Я закончил писать, убрал записки в инвентарь и отправился по светящимся стрелкам тут и там нарисованным на каменных стенах к пункту приёма. — Давным-давно, во времена, когда пасти коров считалось самым мужественным занятием, среди пастухов была распространена одна карточная игра. Её правила не важны, но если какому-то игроку из пяти карт выпадало два туза и две восьмёрки тёмных мастей, ему сразу же, стреляли в затылок.

— Ничего себе! А зачем?

— А зачем люди прошлого рандомно вставляли один патрон в барабан револьвера и стреляли себе в голову? Сейчас никто из историков этого не понимает. Но для ответа на твой вопрос, нам важно, что такая комбинация карт называлась «рукой мертвеца».

Я в записке предложил поменять слова этого названия местами, и получилась «мёртвая рука». Именно так называлась система, в которой человек держал в кулаке детонатор и отпускал его в момент своей смерти. В нашем случае, это был зомби, но рука, в которую я вложил детонатор, всё равно была мёртвой… Так, мы пришли.

Надеваю мантию и маску, которые снял на время работы. Правое ухо болтается перед глазами. Ну, этот образ мне будет нужен ещё недолго.

Вхожу в офисную пещерку, с большим деревянным столом. Слева на нём стояли знакомые весы, а на правом углу распластался широкий железный сейф. Между ними сидел скелет в знакомой шапочке китайского евнуха. Охраны никакой. Естественно, вынести алмазы из копей нельзя… ну это они так думают.

— Чего так мало? — удивляется кладовщик, когда я высыпаю перед ним свои десять камешков.

— Производственная травма, — похлопываю себя по пустоте на месте левой руки. — Требуется медицинская помощь, срочно нужны очки.

— Шестьдесят восемь очков, — сообщает чиновник, снимая одной рукой тарелку весов, а другой, открывая обращённую к потолку дверцу сейфа. И сваливает в него мои алмазы.

— Мне нужно больше, — не соглашаюсь я, с размаха вбивая кирку в центр его шапочки.

Череп от удара просто срывает с позвоночника и пригвождает к деревянной поверхности.

Я достаю письмо и насаживаю на торчащий верх клюв кирки. А потом быстро наполняю мешок содержанием открытого сейфа. Когда становится тяжело, останавливаюсь. Забрал меньше половины, но мне хватит.

Убираю в инвентарь мантию с маской. Выхожу в коридор и прикрываю за собой дверь. Кладу на пол тяжёлый мешок, приклеиваю на дверь короткую записку, подбираю добычу и растворяюсь среди спешащих по делам скелетов.

Вскоре к закрытой двери подошёл авантюрист, прочёл объявление, чертыхнулся и отправился к хранилищу соседнего сектора.

Записка на двери сообщала:

Самое время подумать о тщете всего сущего, — решил я, проталкиваясь с мешком алмазов по туннелю мимо хаотически движущихся скелетонов. Пока шёл по главным коридорам, прикидывающимися шахтами подземелья, всё было ещё чинно.