В крайнем случае, всегда можно будет отступить. А выбраться из шахты… Если наёмник второго уровня умирал от рук бота нулевого уровня, то он не только возрождался на первом уровне, но и его боевой рейтинг (самая важная вещь для любого наёмника) сразу обнулялся.

И самое обидное, что платили за это сущие копейки. Вернее, ангелы то наверно платили хорошо, а вот им начальство назначило оплату по цене участия в школьном экзамене.

Вспомнив об этом, Тарион так расстроился, что когда заметил, тускло горящую лампу на надгробии, просто подошёл посмотреть на неё поближе, даже не подумав предупредить остальных.

Лампа придавливала к каменному надгробию сложенный лист бумаги. Оглянувшись по сторонам, он не заметил ничего подозрительного. Уж слишком всё напоминала розыгрыш, но все четыре факела двигались вдалеке по согласованному маршруту. Тарион вложил тесак в ножны и взял бумагу освободившейся рукой.

Развернул, поднёс к факелу, тот как средство освещения давал сто очков непонятно откуда взявшейся лампе и прочёл:

Если это розыгрыш, — подумал Тарион, вызывая в меню компас, — то в конце пути меня будет ждать мертвец, который оживёт в самый неожиданный момент. Он шагнул направо, водя перед собой факелом и готовясь в любой момент выхватить меч. Но увидел ещё одну записку, приклеенную к задней стороне другого надгробия.

Подошёл ближе, чтобы разобрать мелкие буквы:

— Что за… — начал было обдумывать ситуацию Тарион, как вдруг стало темно, нечем дышать, а потом его опрокинули на спину и куда-то понесли, — это же не смешно, — успел подумать он и потерял сознание.

Пять метров кладбищенской дорожки я заранее очистил от всех трёх занесённых ветром сухих костей. Так что подобраться без лишних звуков к стоящему спиной авантюристу, читающему моё послание, труда не составило.

Когда я подошёл достаточно близко, чтобы слышать, как трещат шаблоны в мозгу, накинул ему на голову мешок, скрестил руки, затягивая на шее верёвку, и быстро повернувшись спиной, нагнулся вперёд, отчего он упал мне на спину. Продолжая затягивать удавку и оставаясь в согнутом положении, я тихонько побежал, почти касаясь коленными чашечками костяной груди к дыре в кладбищенской ограде.

Как только я обнаружил её, сразу начал готовить ловушку, если это можно так назвать. Нет, я всё рассчитал верно, и жертва сама встала в удобное место для атаки, но того же результата, можно было добиться и проще.

Надо признаться, хотя бы себе — мне не хочется сражаться всерьёз. А если уж меня вынуждают применять способности умертвителя, то стоит это делать как-то по-другому. О, можно сказать, что раз уж мне захотелось делать глупости, то мой Путь требует от меня серьёзного отношения к этому.

Единственное, что меня беспокоит, это Нео. Я же для него единственный источник познания себя и окружающего мира. С другой стороны, если он вырастет весёлым трикстером, то это лучше, чем серьёзный рыцарь смерти, каким был Вендетта. Для нас обоих лучше.

— И где тут свобода воли? — спросил Нео когда я бросил своего пленника на пол шахты и аккуратно связывал его верёвкой. Авантюрист находился в глубоком обмороке, но я не спешил снимать с него мешок.

Персонажа второго уровня, что в симуляции, что в реале убить удушением довольно сложно. Если не использовать очень тонкую удавку. Зато мешок надёжно блокировал способность игрока следить из личного кабинета за перемещением тела своего персонажа.

— Этот гений, — я закончил связывать и начал доставать из инвентаря динамитные шашки, — имел выбор, следовать придуманному мной сценарию или сделать какую-нибудь глупость, ломающую его.

Или, другой вариант, — я опустил динамитную шашку в банку густого клея и положил её на взрывную печать, — он мог предвидеть к чему всё идет и придумать способ противостоять или создать собственный сценарий, которому уже мне пришлось бы следовать.

Полюбовавшись получившимся союзом двух противоположных школ террора, я подкинул шашку к потолку, к которому она и прилипла.

— Вроде в древности была странная секта, верившая в Макаронного Монстра, — вслух вспомнил я, глядя на покачивающуюся шашку. Потолок в шахте неровный, и она приклеилась одним концом к выступающему камню. — Так они проверяли готовность макарон, подбрасывая их к потолку. Если прилипнут, значит, готовы.

Не все шашки попали под покровительство Макаронного Монстра с первого раза. Некоторые пришлось подбрасывать два, а то и три раза, что плохо сказалось на целостности взрывных печатей. Впрочем, их дешевизна и качество используемой бумаги и так намекали на низкий процент срабатывания. Мне хватит, если сработает только одна, но раз уж я купил пачку, то использую их все по назначению!

Когда потолок надо мной начал напоминать стадо червей посыпанных виагрой и залитых клеем, я схватил начавшего подавать признаки жизни пленника и потащил дальше по проходу, в конце которого находился портал.

Положил его рядом с выходом на тот свет, надел маску и мантию некроманта. За те деньги, что я на неё потратил, она просто обязана быть мантией, а не просто обывательским плащом!

Маска белого кролика имела пришитый сзади чёрный капюшон, что значительно увеличивало обзор, по сравнению с тем, что у меня был бы, используй я капюшон мантии. Да и два торчащих вверх и в стороны белых уха всё равно, не дали бы его надеть.

Я повесил вторую, более яркую лампу на одну из костей портала, и стащил мешок с головы пленника. Портал представлял собой чёрную дыру в центре костяных ворот. Ничего сложного, просто две, изгибающиеся друг к другу трёхметровых загогулины. На каждую ушло несколько десятков берцовых костей, а в месте их пересечения посверкивал красными глазницами чем-то недовольный череп.

Куда делись остальные кости, и почему для портала использовалась такая отходоёмкая техника, я не знал, да и не очень хотел.

Пока авантюрист вертел глазами осматривая окрестности, я вырвал страницу из блокнота и быстро написал очередное послание.

— Позвольте представиться, — сказал я, повернувшись к пленнику. — Калеб Ди Абло, — и чуть поклонился, приложив правую руку к груди.

Я вообще не планировал использовать это имя, но когда дошло до ритуала первого знакомства, старые привычки взяли своё. Я так раньше приветствовал врагов перед тем, как их убить.

Он ведь мне больше не нужен. Но избавиться от него надо так, чтобы его командира не терзали смутные сомнения. Зачем тащить пленника, с мешком на голове, если не для приватного разговора в тайном убежище или хотя бы для ритуального каннибализма, в спокойном уединённом местечке?

Ведь если убить его сразу после того, как он поймёт, что портал находится в шахте, даже у самого последнего паладина возникла бы тень мимолётного сомнения. А тут серьёзные, судя по беспонтовым, но удобным доспехам, люди.

— Вы нашли ответ на загадку? — спрашиваю я, нагибаясь и вынимая из ножен пленника его широкий меч с односторонней заточкой. По-европейски это оружие называют тесаком, а по-китайски, ножом. У них там всё, что заточено с одной стороны, не кривое и не имеет в названии иероглифа «Дао» называют ножом. Вне зависимости от его длины. Странные люди. Хотя, если вспомнить, то европейский гросс-мессер, тоже нож.

Пленник мотает головой, не сводя глаз с моих рук. Да, я ведь без перчаток и ему видно, что я скелет. Плюс мантия и маска, скрывающая уровень. Похоже, он принял меня за истинного некроманта. Так в этом мире называют членов ковенов, превращающих себя в живых мертвецов в реальности.

У них, как я помню, плохая репутация, неудивительно, что он несколько расстроился и предпочитает молчать. Это как если бы охотник, выслеживающий кролика, встретил тираннозавра.

— Тогда, — поняв, что не дождусь, беседы по душам, продолжил я, — предоставим и вашим друзьям блеснуть интеллектом. — Аккуратно насаживаю сложенное вдвое послание на его большой нож. Можно сделать и проще, но тогда записка испачкается.