– И вы туда пошли, – подытоживаю я.

– Это всё я. Не знаю, что на меня нашло. Можно подумать, более безобидных мест не было. Всегда можно подмешать что-нибудь в колбы химиков или покрасить полотна художников в серобуромалиновый цвет… Да полно всего! Но я ведь умный – повёл Дейз, Клариссу и… Брин к складам.

– Ну-ну. Что случилось – то случилось, – мимоходом успокаиваю я Мидала, на всякий случай поглядывая на его нетронутую тарелку с болоньезе.

– Твоя правда… И я – чтоб мне провалиться в самый Дис! – нашёл наигромаднейший склад, по ту сторону которого в пыльном окне виднелось идеальное место для приключений.

Признаться, заинтересовал. Я даже перестаю жевать.

– Лучше и придумать было нельзя. Цементный пол в старых царапинах, тусклое освещение, а снаружи – даже стойка с видеонаблюдением. Ты прикинь?! Реальная техника! Это здесь-то, в вирте!.. Ну и… Брин сразу сказала, что это опасно. Остальные девчонки тоже как-то съёжились, но я воскресил блеск в их глазах, заявив, что лично я ничего не боюсь, и, более того, сам отправлюсь туда и принесу им сувенирчик. Две красавицы сразу успокоились и включили режим восхищения, и только Брин, не моргая, буравила меня своими странными глазами. И продолжала буравить, пока я возился с окном. Пришлось отвести нашу могучую в сторонку и пояснить, что назад дороги нет. «Ты видел имя владельца склада?» – только и спросила она. Ясен пень, я не видел, делать мне было больше нечего! «Кевин» – сама же ответила на свой вопрос она, видимо, ожидая от меня приступа ужаса… Что?

– Реакции ты за неё дождался – от меня, – я несколько нервно улыбаюсь, – Я хорошо знаю Кева. Думаю, мы говорим об одном и том же мальчике. Создателе кошмаров.

– Ты с ним знакома?! Ого… И как он выглядит?

– Обычный паренёк, каких много… Уж не ожидал ли ты от меня фразы, что он изрыгает огонь или что у него метка «666» на лбу?

– Ха… – Мидал нарочито небрежно подправляет волосы, – Нет, конечно нет.

– Не зависай, рассказывай, – я промакиваю губы салфеткой, ожидая десерт.

– Склад с самого начала не казался опасным. Скорее, безжизненным сверх всякой меры. Пока я сбивал замок с окна, внутри и пылинка не пошевелилась. Когда я закончил, оказалось, что Брин нашептала девочкам, чей это склад, и в итоге обе тряслись как осиновые листы. Я взглянул на эту… стоеросовую дубину, надеясь пригвоздить её к земле, не отходя от кассы. Куда там! – она стерпела. «Ладно, не парьтесь, Мидал вас с собой не потащит», – снисходительным тоном произнёс тогда я, – «Я пойду туда один, возьму что-нибудь на память и вернусь. А вы поболейте за меня как следует». «Я бы всё же туда не ходила», – ещё раз высказалась Брин, переминаясь на своих сильных ногах. Тут я не вынес: «Что, волнуешься за меня? Так пойдём вместе!». После этого она отстала, и, скрестив руки на груди, встала у окна как боец спецслужб. Маленькая победа над ней взбодрила меня как чашка эспрессо, и я вошёл в помещение…. Ещё что-то?

– После твоего упоминания эспрессо я захотела кофе.

– А меня ты слушаешь? – выученно-вежливо осведомляется он.

– Обижаешь! Я вся уши, ну, по крайней мере там, где не желудок.

– Отлично…

Пока мне несли восхитительный раф с пенкой нежной, как каракуль новорождённого ягнёнка, Мидал рассказал, как приземлился на пол и нашёл это.

– Клянусь, я думал, что это чей-то обед! Штука и по размеру, и по цвету напоминала французский хот-дог, разве что весу немного тяжелее. Лежала себе – вот я и решил, что отличный выйдет трофейчик, ведь больше на освещённом участке и взять-то было нечего, кроме клочьев пыли, которых там было превеликое множество.

– То есть ты забрал это с собой, – подытоживаю я, выковыривая трубочкой остатки кленового сиропа со дна кружки.

– Если без подробностей, то да. А потом началось как в этих идиотских фильмах про заброшенные пирамиды: пол заходил ходуном, и позади меня восстало из неподвижности нечто, тотчас пнувшее меня между лопаток. Я так и впечатался в стену! Странно, но ту штуку из рук я всё же не выпустил. Когда я обернулся, надо мной возвышалось нечто механическое, багрово-красное, с лоснящимися металлическими боками. Оно стояло как горилла, широко расставив массивные передние лапы. Как только оно могло спрятаться среди этих коробок на заднем плане?

Поскольку начался самый экшн, я немедленно принялась за хлебные палочки, представляя, что они разбухнут от кофе и желудок увенчает нечто похожее на тирамису.

– Как раз вовремя у меня отнялся язык, и я понял, что тварюга уничтожит меня, причём причины я так и не узнаю. Оно было в ярости, а в окне, из которого я спустился, было грандиозно пусто. Они бросили меня! Одного! И сбежали!! А эта махина медленно пододвигалась ко мне, видно, прикидывая, в какой позе я буду выглядеть наиболее красиво расплющенным. Не знаю, к какому выводу она пришла, но тут на неё спикировал тетерев! Представляешь?

– Ага, – в эту минуту я уже горстями пожирала услужливо принесённый официантом поп-корн.

– Это была Брин! Она целилась прямо в глаза-фары, и, несмотря на то, что в таком обличье сил разбить их у неё едва ли хватило бы, механическое чудовище невольно попятилось, ведь на его визорах появилось несколько царапин. Брин отпрянула так же быстро, как и напала, и, подлетев ко мне, хватанула за шиворот: «Бежим!» Удивительно но, но даже будучи птицей, она почти что одними своими усилиями доволокла меня до окна, и именно на подходе к выходу красная зверюга опомнилась и, разразившись грандиозным рёвом, загрохала к нам. «Брось трофей!» – Брин уже стояла на крыше, силясь меня вытащить. «Что?» – «То!» – она шустро залезла в карман моей парки и швырнула «хот-дог» обратно в недра склада. Голос твари внезапно поменял тональность, и она, скрепя поршнями, убралась восвояси. Мы с Брин некоторое время стояли в обнимку, боясь пошевелиться, но потом, опомнившись, живо принялись за заколачивание окна. «Я говорила – нечего сюда соваться!» – спустя какое-то время строго шепнула мне Брин. «Что… это… было?» – еле выдавил из себя я; мои колени всё никак не могли унять дрожь, из-за чего я постоянно ронял гвозди. «Дай сюда!» – распорядилась она, и, забив металлический стержень по шляпку с одного удара, пояснила, – «Ты забрал её оотеку». «Оо-что?» – переспросил я. «Оотеку, придурок». Позже я посмотрел, что оотека это…

– …кладка тараканов, особый мешочек с яйцами, – не даю поделиться информацией я.

– Да, точно… А потом…

Замолкает. Нельзя этого допустить.

– Рожай давай, не юли.

– Мы убрались оттуда так быстро, как смогли, и укрылись в парке, среди деревьев. «Ты… спасла мне жизнь» – только тогда и понял я, – «Они… убежали, а ты…» – «Надо было, чтобы эта тварь откусила тебе что-нибудь, чтобы больше дурить не тянуло!» – более чем воинственно отозвалась она, но поздно. Я преисполнился такой благодарности, что даже бей она тогда меня – это не смогло бы остановить того, чего я захотел. Я притянул её к себе и едва коснулся губ, как она… оттолкнула меня, и, выкрикнув «Дурак!», тут же убежала! Убежала, понимаешь?!

– Понимаю, – я изо всех сил стараюсь замаскировать назревающий «лайк» истории под самую обыкновенную сытую отрыжку. Поворот сюжета действительно порадовал.

– И вот скажи теперь, что я не так сделал?! Да, я и правда сплоховал, но, чёрт, я был так признателен, что и сам не понимал, почему она вдруг показалась мне такой привлекательной, что я захотел… О, я много чего захотел, прямо там, прямо в тот мо…

– Тише, нас слушают.

– Вам больше заняться нечем?! – тут же рявкает Мидал, и остальные завсегдатаи сразу делают нейтральные лица, отворачиваясь.

– Эффективно, – не могу не признать я, – Видимо, ты от меня чего-то ждёшь?

– Что я сделал не так? – почти что по-щенячьи скулит он, принимаясь ломать руки, – Я не могу с ней поговорить, потому что мне кажется, что она теперь вовсе не захочет иметь со мной дела, и…

– Чел, расслабься. Всё гораздо проще, – после сытного обеда я закуриваю вполне заслуженную глясару, – Девушка просто ни разу не целовалась. И она души в тебе не чает.