Сестра согласно виляет хвостом и замирает, обратив внимание на нагинату и на открытый шкаф.

Там переливами ртути мерцает ещё одно гениальное творение Селины – доспехи из метеоритного стекла. Кажется, что они затаились, словно неведомый хищник, который только и ждёт, пока его выпустят на волю. В место, где царит боль и смерть. Поле боя.

Голем прижимается щекой к моему бедру.

– Я тоже этого не хочу. Но мы вынуждены. Если сюда прорвутся религионеры – от нашего дома не останется ничего. Они уничтожат всё, что связано с нами. Ибо мы неправильные. За рамками их узкого понимания. А потому нам надо сражаться. Что есть сил. Не бойся, я защищу тебя. Всё будет хорошо. Найдём новое место и начнём сначала.

«Там будет красиво?» – наконец, решается отозваться Голем.

– О, да. Мы отыщем самый лучший уголок вирта.

«И там зацветёт дерево»

Признаться, это мне в голову не приходило.

– Да, наверняка зацветёт, если ему будет комфортно.

«Это магнолия. Я думаю, что ты права и это правда магнолия» – признаётся Голем.

– Магнолии крепкие деревья. Они пережили динозавров. И мы переживём. Ради нас. Ради носителя. Ради города и ради дерева.

«И ради него?»

– Да… – в моём голосе сквозит сомнение, но всё же я отвечаю, – Да, и ради него. Пусть будет так.

Мы обе протяжно вздыхаем и потом молча пялимся в полумраке шкафа.

Мы прошли испытание любовью и выжили. А теперь из шкафа и с кончиков зубов нагинаты на нас с интересом и аппетитом смотрит война.

Вот только нас не так-то просто съесть…

========== Из «Энциклопедии абсолютного и относительного сновидения». Способы перемещения по вирту ==========

Несмотря на активность людей, в вирте так и не произошла техническая революция, а это значит, что в нём нет ни автомобилей, ни самолётов. Местные, правда, изготавливают суда и кое-какие повозки; в иных случаях для перемещения по суше используются ездовые животные или самое проверенное средство – собственные ноги.

Однако в силу масштабности и удалённости пространств были изобретены порталы. Изначально порталы между мирами продирали Мигрирующие, поэтому и по сей день все основные техники открытия проходов связаны с этими вечно голодными тварями. Умельцы с Чёрного рынка изготавливают для всех желающих проездные – карточки из прессованных измельчённых чешуек Мигрирующих, оставшихся после линьки. Способ с писком и треском, однако всё же позволяет открывать порталы; наряду с ним используются редкие на сегодняшний день меркабы, иногда выдаваемые отличившимся дримерским группам Вольного поиска, и ещё более редкие и очень ценимые в качестве трофея межпространственные ножницы, по слухам изготавливаемые из металла с примесью слюны Мигрирующих.

========== Из «Бестиария». Келенкен ==========

Длина тела: 2,3 м

Рост: 3 м

Вес: 220-270 кг

Гигантская нелеющая хищная птица из сем. Фороракосовых. Несмотря на устрашающий (свыше 70 см) клюв, является птицей-падальщиком. Келенкены повышенно агрессивны только в брачный период и при охране территории; в остальных случаях предпочитают демонстрировать свои исключительные размеры, а не силу. Из-за массы тела не силён в беге на длинные дистанции, но хорош для длительных переходов, способен переносить объёмистые грузы и часто используется как элитное ездовое животное. Ведёт одиночный образ жизни. Окрас коричневый, реже – песчано-серый; у самцов на шее встречаются «серёжки» из складок голой кожи, наливающейся кровью при ухаживании. Келенкены – отличные родители, заботящиеся о потомстве вплоть до половой зрелости последних. В кладке два яйца, но чаще выживает один, более сильный и крупный птенец.

========== Из «Бестиария». Древесный шакал ==========

Длина: 60-110 см

Вес: 6-12 кг

Хищник вирта, чьи охотничьи угодья простираются в кронах деревьев. С шакалом не имеет ничего общего: тело гибкое, лапы мускулистые и хватательные, хвост удлинён и служит в качестве балансира. На землю спускается редко, так как выбирает зоны обитания, где деревья переплетаются друг с другом, обеспечивая идеальный переход с кроны на крону. Питаются всем, что могут найти; часто грабят гнёзда и подкарауивают сонных птиц.

Интересной деталью являются две пары ушей, что позволяет предположить, что первые древесные шакалы были чьими-то персональными криттерами сознания, позднее сбежавшими в дикую природу. На это же указывают и серебристые полосы на боках, благодаря которым особей можно различить в полумраке дерева.

Живут стаями. В помёте два, реже три детёныша; пока малыши слепы, они крепко держутся за спину матери, которая занимается поисками пищи; позже, окрепнув, следуют за ней, ловко перескакивая с ветки на ветку.

========== Конфигурация тридцать девятая ==========

Такое чувство, что после Твари Углов ко мне в Шпиль повадилась всякая нечисть. Жили себе тихо-мирно, никого не трогали, и вот тебе: то здоровенный Мигрирующий, то…

Это нечто я почувствовала внезапно: так ощущается лёгкое покалывание в носу. Что-то совсем маленькое, и оно о себе доложило. У меня нет привычки прихлопывать безобидных существ, я даже готова потратить часа полтора на то, чтобы в реале выгнать обратно в окно залетевшую в комнату муху, но… здесь ко мне зашли намеренно.

– Голем, – обращаюсь я к вскочившей и навострившей уши реплике, – Это твой друг, но, кажется, он успел заблудиться. Найдёшь его? Я пока приготовлю угощение.

Проводив глазами мелькнувший у двери пшеничный хвост, я беру десертный ножичек и начинаю нарезать сочное жёлтое манго.

– Чё там у тебя? – сонно интересуется из свалки мольбертов Тварь Углов. Он куда-то отбегал, его не было пару ночей, и теперь он лелеял мечту хорошенько отоспаться.

– Это ко мне. Ничего интересного. Спи, – отзываюсь я, отряхивая пальцы от сладкого сока, – Нет, ну ты бы ещё этого лентяя на атласной подушке принесла.

Голем подходит ко мне на своих двоих, держа в тонких ладонях существо, похожее на летучую мышь, с длинными, как у куличка, задними лапами. Свою способность летать он обнаруживает сразу после того, как улавливает аромат фрукта. Я в этом ни секунды не сомневалась.

– Мном-ном-ном… – он чавкает с довольством свиньи, нашедшей трюфель, а я пока разглядываю метку его принадлежности. На спине, чуть ниже крыльев, искрится всеми цветами радуги изображение фруктового сорбета.

– Фари, с какими ты ко мне новостями?

– Ещё! – капризно заявляет от, вылизывая миску. Мордочка и грудь испачканы мякотью, живот вздулся барабаном, но этот обжора считает, что еды было мало.

Никак с ним по-хорошему…

– Ответь на мой вопрос, Фари, хохлик, принадлежащий Таки и Даку и их персональному миру сладостей.

– Ладно, – бурчит он, принимаясь умываться и вытряхивая фруктовые брызги из здоровенных ушей, – Хозяева согласны выполнить твой заказ. Вместо оплаты крипами они просят об ответной услуге.

Куда-то сходить и что-то сделать. Кто бы сомневался.

– И?

– Они отдадут заказ в обмен на яйцо ассиды.

– Занятно, – почёсываю подбородок я. Чтобы получить яйцо от этой, мягко говоря, специфической птицы, нужен ловец поистине ангельского терпения. С другой стороны, ассиды практически безобидны и тупы, словно пробки. А лучше Таки и Дака мой заказ никому не выполнить, да и отношения незачем портить.

– Что мне передать моим хозяевам?

– Я согласна на их условия. Отправляюсь немедленно, – я вынимаю из шкафа припрятанную дольку, – Благодарю тебя, Фари.

– Еда!!

Можно подумать, в прошлый раз это был не манго, а вакуум.

– Пока-пока, – он трётся носиком о лицевой диск Голем, кивает мне, и, тоненько рыгая, тяжело взлетает, чтобы передать ответ.