– Говори.

Антонио, тоже почувствовавший влияние этой неведомой силы, опустил глаза вниз, починившись воле, исходящей из ещё хрупкого девичьего тела. Это самое «говори» касалось не его. У оставшихся в штабе за кроватью сводней отвисли челюсти, когда из горла Парса донеслось вполне себе человеческое «Я».

– Я… – маргай заметно растерялся, свыкаясь с тем, что теперь выдавал его голос, – Я… Я тебя не боюсь.

Вишнёвая тень перевела на него уши, потом глаза, словно какая-то демоническая версия Терминатора. Сощурилась, но скорее от любопытства.

– Говори дальше, что как этот, – замахал на кота рукой Камило, пока Ирен не пихнула лицедея локтем в бок:

– Сами разберутся! Элфи, музыку.

Виртуальная помощница мигом поставила проникновенную фортепианную мелодию. Парс помялся на лапках, а затем повернул оба уха в сторону Вишнёвой тени:

– Я не знаю, что ты такое. Я знаю, что ты не моей породы. Я знаю, что ты можешь убить меня, если захочешь. Ты сильная, быстрая и ловкая, и я восхищён тобой, чем бы ты ни была. И я добьюсь тебя. Я буду гнаться за тобой. Я приму твой гнев и твою холодность, но я буду петь тебе в ночи и идти за тобой по пятам. Я не боюсь тебя. Ты мне нужна.

Почувствовал перемену в тени, Умбра убрала руку и с загривка Парса, и запястья Антонио. Элфи заглушила музыку. Вишнёвая тень неторопливо спрыгнула на пол. Казалось, она так и уйдёт прочь, но нет: подойдя к окну, призрачная кошка оглянулась на своего визави через плечо. Этого оказалось достаточно, чтобы Парс, подняв хвост трубой, помчался следом за ней.

– Вроде… прошло хорошо, – чуть подумав, подвела итог Руфа, – Всем спасибо, спокойной ночи.

– Как по-взрослому, – восхитила Ирен, – И что же, даже не будет никакой попытки, ну, не знаю, проследить, как они там бегают?

– Проследишь тут, – заворчала Руфа, отвлёкшись от поздравлений Умбры с очередным совмещением даров, – Мама итак со скрипом разрешила свидание в ночи устроить.

– Хорошо что власть Луизы не распространяется на нас, – довольно скрестил руки на груди Камило, – И я знаю идеальный наблюдательный пункт.

– Ещё пара глаз не повредит, – кивнула сама себе Ирен, потягиваясь, чтобы размять затёкшие от сиденья на полу мышцы, – Доложим завтра, солнышки.

– О, правда? – оживилась Умбра, – Будем ждать!

– Да им просто вместе побыть охота, – шепнула ей Руфа, убедившись, что взрослые ушли.

– Зачем?

– Ну… – Руфа отвела глаза в сторону, – Я толком не знаю, взрослые здорово темнят, но это важно… Ай!

– Спать ложись, трещотка, – безобидно щёлкнул её по голове Антонио, – Умбра, тебя это тоже касается. Пора. Раз взрослые ещё заняты йогой, значит, я прослежу, чтобы вы почистили зубы и разошлись по комнатам.

– Но только ты тоже ложишься спать из солидарности, – не повременила с условием Руфита.

– Конечно, мы с Аданом завтра идём осматривать молодых коней перед первой подковкой, вставать рано, а работа тяжёлая. Итак за Парса понервничал. Лучше я высплюсь, – не стал спорить Антонио.

========== Глава 65 ==========

– В прошлый раз карабкаться сюда казалось более безопасным делом, – Ирен подтянулась на руках и села на черепицу, не решаясь встать сразу же, – А может, было не так темно, не знаю.

– Не бойся. Я рядом, – подал ей руку Камило.

– Давай без клише, – француженка всё же поднялась, опираясь на черепицу.

– Если что, Касита тебя придержит, – лицедей показал навострившиеся, словно страховка, красновато-коричневые чешуйки покрытия, – А вообще прозвучало неласково.

– Я вообще неласковая, если ты ещё не заметил.

– Но не настолько, как твой отец, – не без осторожности заметил собеседник.

– У, – француженка вознесла очи горе, – До этого гуру мне, боюсь, и не добраться… Котиков видно?

– Так… – Камило огляделся по сторонам, – Вроде бы я вижу пятнистую шкуру в кроне нашего каштана, но возле Антонио вьётся столько разного зверья, что я не уверен на все сто.

– Профан. Моя очередь, – подойдя ближе, Ирен приложила ладонь к бровям, хотя на небе не было и подобия солнца, – Вроде бы я вижу глаза Вишнёвой тени, вон те светящиеся точки. Они постоянно светятся, уж я-то знаю.

– А ведь действительно, – подтвердил Камило, глядя в нужную сторону, – Скажи, мне интересно. Как ты отреагировала, узнав об этой чертовке?

– Вариантов было много, но я выбрала мат с ноткой испуга и удивления.

– А что, внешнем мире не у каждого есть личный демон? – улыбнулся Камило, пока француженка выбирала место, чтобы сесть, – Вон, виртуальные помощники же есть.

Браслет, в котором помещалась Элфи, сейчас уже не светился: как пояснила сама его обитательница, она тоже пошла «спать», по факту – обрабатывать поступившую информацию и ждать солнца, на энергии которого функционировал весь прибор.

– Нет, никаких ручных демонов, и капибар на поводках мы тоже не выгуливаем. Кстати, – подождав, пока собеседник устроится рядом, Ирен показала татуированную руку, – Вот здесь запечатлён момент, когда я о ней узнала, смотри.

Старший сын Пеппы присмотрелся. Среди дудлов действительно располагалась знакомая, хоть и чуток стилизованная мордашка тайры.

– Так они… – осторожно придержав руку француженки, Камило оглядел остальные арт-объекты композиции, – Все что-то значат?

– Да, я запасаю события, а потом потихоньку набиваю рукав побольше. Здесь есть как и положительные события, как например, эта бабочка, – Ирен указала на нужный участок, – Это в честь Умбры, кстати, её любимого цвета. Так и… – её пальцы остановились на прямоугольнике в виде упаковки таблеток.

Камило не стал спрашивать о плохом, лишь кивнул, поражаясь её своеобразной летописи. Кто-то мог посчитать это уродованием кожи, но не теперь. А ведь француженка вполне могла набить это и просто так. Но нет.

– Когда каникулы кончатся, я добавлю красоты к общей композиции. Много чего классного было, – поделилась планами Ирен, – И даже единорога сделаю. Не хочу, чтобы воспоминания проходили мимо меня, как…

– Как у твоего отца?

Она не стала отрицать, только подтянула колени к груди:

– Думаешь, наверное, порассказала тут, а он нормальный человек, клыки и рога не торчат, даёт деньги и прочее. У меня есть всё, что нужно, и я зря сотрясаю воздух, и…

– Тебе не хватает тепла, – понял Камило, – Вы слишком с ним разные, поэтому ничего и не выходит толком.

– Ерунда какая-то. Я же уже не маленькая, а его не переделаешь, – Ирен с силой потёрла брови, словно желала не успокоиться, а как минимум поменять их местами, – И ведь он правду говорит! Он никогда не хотел детей, я лишний элемент в его великой империи, ошибка одной ночи, которую он тянет на себе, всё действительно так!

– Ирен, – лицедей протянул к ней руки, но не посмел прикоснуться.

– И чёрт его знает, что меня не устраивает. Будто мне всё ещё семь лет, и я мечтаю, чтобы он не смерил меня оценивающим взглядом, а… – она осеклась и добавила уже тише, – Солгал, что рад моему появлению и любит меня.

Касита бесшумно опустила приподнятые от накала атмосферы черепички. Ночь разрывалась от пения насекомых и негромких голосов остального семейства, которое обсуждало успехи на поприще йоги. Им было невдомёк, что происходило прямо над их головами.

– Его беда, что он этого не может, – наконец смог прервать молчание Камило, – А не твоя. Только его. А ты чудесная. что бы он ни говорил.

Ирен протяжно шмыгнула носом, и Камило, почувствовав, что момент может стать удачным, продолжил:

– Его правду ты знаешь, но его ложь тебе не нужна. Ты достойна большего. Ты не ошибка, чтобы он там ни думал. Конечно, мы знакомы не так давно, но то, что я видел, то, что составляет тебя, мне очень нравится… Ирен?

Француженка буквально сковала его волю, взяв лицо в ладони, а затем припала губами к его губам. Сообразив, что произошло, лицедей нашёл в себе силы оттолкнуть её:

– Я… Я не то имел в виду! И говорил не для этого! Я не хочу так!