– Что именно?

– Стоимость. Ты же покупаешь всё это тряпичное безумие.

– А, ну да, – француженка неловко усмехнулась, – Вот только я редко смотрю на ценник.

– Кто бы сомневался, – индус покачал головой, возвращаясь к разметке кожи: ему приглянулась пара туфель на каблуках, которые хотелось скопировать.

– Как думаешь, – его плеча бережно коснулась Исабела, – Мы с маленькой вырастили плоды с мясом. А что насчёт кожи? Вдруг получится? Это же как кора, а если с её даром… – она замолкла, и, сверившись с тем, где находится Мирабель, продолжила, – Если Умбра умеет поворачивать дары наизнанку, то…

– Может быть, – тоже сверившись с местоположением жены друга, индус задумчиво нахмурился, – Только тогда нужен скорняк, благо, он у вас есть, поскольку кожу нельзя просто так высушить или начать работать с сырой, пусть даже на ней нет шерсти или щетинок.

– Это да, но я не о том, – Исабела снова покосилась на сестру, – Мы же сейчас все как один рванём, и Мими нас на лоскутки порвёт за это дерзновение.

– Имеет право, это её ребёнок, – резонно пожал плечами индус, – И аргументы будут на её стороне. Вы ведь жили без этого раньше – проживёте ещё.

– С этой семьёй так не работает, но, быть может, настало время перемен, – не стала спорить Исабела.

Перемена или нет, но что-то неожиданное действительно настало, поскольку суету прервало новое бряцание колокольчика. Камило, больше мешавшийся под ногами, чем реально оказывающий помощь, завидев вошедших, замер словно олень при свете фар.

– Ты как бывшую увидел, – подколола его Ирен, поворачиваясь по направлению его взгляда, – Ух ты, действительно девушки.

– Алита, – тон лицедея вдруг утратил краски.

– Только не это, – тоже узнав пришедших, покачала головой Иса.

– Что такое? – насторожился следом Виджай.

– Наша первая красавица в общине после того, как я сложила с себя эти полномочия. Бедный Камило, – вернув котика на подоконник, Исабела покинула своё место, будто готовилась держать какой-то неведомый скорняку удар. Даже со стороны Пеппы, помогавшей с рулонами ткани, послышалось ворчание грома.

– Ух ты, так слухи не врут, – центральная фигурка из трёх девушек, маленькая, с округлым личиком и блестящими миндалевидными глазами огляделась, – Мадригали решили предать традиции во благо… Эм… – та, кого звали Алита, остановилась на Ирен, которая легонько улыбнулась, ничуть не смущённая вниманием, – Прогресса?

– Точно так, – на передний план протолкался Феликс, – Могу ли я чем-то помочь сеньоритам?

– Даже не знаю, – гостья хмыкнула, подняв руку, чтобы верные подружки перестали похихикивать, – Должно быть, просить прекратить будет не очень прилично, но он это не место для таких… Пошлостей.

– Это не пошло, а современно, если соблюдать баланс, – огрызнулся Камило, скрещивая руки на груди.

– А вот и наш неприкаянный ловелас, – с независимым видом хмыкнула Алита, – Наконец нашёл себе подружку?

– Значит так, – Ирен, нисколько не смущаясь, похлопала посетительницу по голове, – Не знаю, как принято у вас, пупсик, но снаружи, за горами, говорят: не нравится – уходи. А морали читают либо на кухне, либо с паперти.

– Да ты… – лицо девушки прямо-таки побагровело, – Кто тебя сюда звал вообще?

– Сюда её пригласила я.

Семья послушно расступилась, заслышав тон Мирабель, в котором отчётливо звенели металлические нотки. На её плечах настороженно вострила уши Вишнёвая тень.

– Алита, – к месту событий поспешила Исабела, – Давай не будем скрещивать копья. Ни тебе, ни твоему статусу ничто не угрожает.

– Исабела, – выскочка воинственно прищурилась, разглядывая наряд повелительницы растений, – Поверить не могу, что раньше ты была мне примером для подражания. И вот что ты с собой сделала.

– Это всего лишь одежда. Не она делает человека человеком, – парировал Виджай, который не смог остаться в стороне от этого наезда.

– Каждый человек красив по-своему, как и всякая одежда, – снова взял слово явно уязвлённый Феликс, – Мы хотим, чтобы клиенты могли выбирать то, в чём они могут чувствовать себя лучше.

– Пап, ты прекрасно знаешь, что объяснять Алите что-либо совершенно бессмысленно, – остановил его Камило, – Она пришла только потрепать нервы и повыпендриваться перед подружками. Я не прав? – на этот раз реплика была обращена к девушке. Та с намёком улыбнулась:

– А ты успел хорошо меня изучить, пока не получил отворот поворот. Но таким серьёзным я тебя всё же не видела. Или не понравилось то, что задела твою подружку?

– Ещё немного – и я скончаюсь от умиления, – не церемонясь, француженка загребла лицо Алиты в ладони, – Гляньте на неё. Блюстительница морали и нравственности. Дерзкая булка. На всех наезжает – а сама ничего не предлагает. Да не ссы, давай нормально познакомимся, всё обсудим. Сейчас ты работу стопоришь, а вот если реально есть, что сказать, будь добра, кошечка, набросай список и приходи на речку, мы сегодня всем грешным составом пойдём купаться. И подружек возьми, а то, боюсь, одна не осмелишься, им купальники тоже найдём.

– У… убери от меня свои мерзкие лапы! – хлопнув её по пальцам, вырвалась Алита, – На речку? К вам? Разве что засвидетельствовать очередной позор!

– А может, тебе и самой бы хотелось поучаствовать, но ты злишься, что это противоречит твоим принципам? – с невинным видом приопустила веки Мирабель.

– Кто бы говорил, – огрызнулась Алита, но было заметно, что её напрягает присутствие Вишнёвой тени. На открытое наступление она так и не решилась.

– Хорошо, что я всегда беру несколько вещей с запасом, – оценив габариты новой знакомой, Ирен как ни в чём не бывало вернулась к закройщицам.

– Лихо же ты её, – когда скандалистка, пытаясь не потерять остатки собственного достоинства, всё же покинула лавку, шепнул француженке Камило.

– Да легко. Ты, конечно, тоже молодец, что на такую позарился, но я могу понять, в маленьких стервах есть нечто эдакое, – пихнула его плечом Ирен, – Не вздумай оправдываться. Известное дело, любовь слепа. Надеюсь, она всё же придёт на речку, и мы торжественно перекрестим её в свою веру.

– Ничего, если мы распорем тут, чтобы снять мерки? – спросила подругу вернувшаяся к работе Мирабель, показав на одну из вещей, – Мы соединим обратно, ты даже не заметишь.

– Ни в чём себе не отказывайте, – великодушно разрешила Ирен, хотя у неё самой на душе скреблись кошки, совершенно не похожие на тихого и спокойного Нубе.

Дело было вовсе не в Алите – таких выскочек француженка повидала довольно много, будучи сызмальства причислена к категории «деньги достались ни за что». Проблема заключалась в паранойе на счёт так и не найденного «жучка». Ирен понимала, что не покидала Колумбию, как они и договорились, но отца всё же могло насторожить минимум три вещи: отключенный телефон, не обновляющийся профиль в социальных сетях, и то, что согласно данным, её местоположение, если таковое вообще передавалось, значилось где-то посреди джунглей и гор.

А вот до какой степени это могло насторожить Эжена Жаккара было самым большим вопросом из всех.

***

Смех и боевитые повизгивания наряду с успокаивающим баритоном Бруно доложили Джульетте о том, что в Каситу вернулись младшие члены семьи. А ещё о том, что не худо бы сменить брата на роли няньки. Если Мирабель всё же готовит ему очередной сюрприз под старость лет, предсказателю не помешает отдохнуть на перспективу.

Вот такой дом целительнице нравился: хохот детей, весёлые разговоры и всё, что с этим связано. Именно поэтому, пока девочки постигали азы ювелирного дела, Джульетта подготовила для них сюрприз: загнала в холодильник ещё одну партию мороженого. Но что же они так долго?

– Сеньориты сменяют одежду, упарились бегать, – словно зная, что этот вопрос будет задан, пояснил сестре зашедший на кухню Бруно.

– А ты как? – улыбнулась ему Джульетта.

– Я? Счастливый папа, знать бы только, что значит это твой коварный прищур.

– Прищур? – целительница повела плечом, возвращаясь к заготовкам обеда, – Да я о своём, не обращай внимания. Как прошло мероприятие у Ребекки?