– Ходячий рыжий геморрой, тут и думать нечего, – хмыкнула француженка, – Думаю, Бель и её старик тоже об этом догадались, но не стали кидаться обвинениями, чтобы не выносить сор из избы.

– А, так я не один проницательный?

– Увы. Не расстраивайся.

Пышные кудри снова метнулись влево-вправо:

– Я думаю, что… Это я его спровоцировал. Лучиано то есть.

– Что? С чего бы?

– Ну а кто вчера сделал из него злодея из сказки?

– Мы.

Камило даже не сразу нашёлся, что ответить. Он не ожидал, что француженка захочет разделить с ним вину. И после этого она ещё и запрещает за ней ухаживать? Точно же классная! Мало того, что весёлая.

– Но… но идея была моей.

– И было смешно.

– Да. И вот чем он оплатил.

– Ну, знаешь, – француженка скрестила руки на груди, – Если Лучиано дожил до таких лет и так и не научился шутить и адекватно реагировать на юмор, это его проблемы а никак не твои. Да и вообще: из-за такой ерунды вызверивать семью? Вряд ли. Я думаю, у них со стариком Бель какие-то давние тёрки, только я никак не возьму в толк, какие именно… Что опять стряслось? – заметив перемену в лице собеседника, спросила Ирен.

– Мне бы не хотелось, чтобы лишний раз доставалось дяде Бруно. Я уже отличился в своё время, распуская слухи о том что он эдакое чудовище. Ну… – лицедей переменил облик, – Вот такое.

Француженка приподняла унизанную пирсингом бровь:

– Сколько тебе было?

– Пятнадцать.

– Пятнадцать! Я в пятнадцать спалила нашу с отцом квартиру в Амстердаме, а ты просто не знал толком своего родственника.

– Наверное, я и правда зря… Постой, спалила квартиру?!

– Ага, – неловко улыбнулась Ирен.

– Боже, как это произошло?

– Хотела завить волосы, поставила нагреваться утюжок и отвлеклась. Вообще забыла. Ну и…

– Ты могла пострадать! Да какой там – погибнуть! – Камило и сам не понял, почему так сильно переволновался.

– Не могла.

– Почему?

Ирен не удержалась от смешка:

– Я проголодалась и ушла из дома, чтобы купить еды.

– И что купила? – на автомате спросил старший сын Пеппы.

– Кажется, сэндвич.

– То есть… – парень замахал руками, – Ты не могла сделать сэндвич, и это тебя спасло?

– Похоже, что так, – дёрнула плечом она.

– Официально заявляю, что это первый случай в моей жизни, когда человека спасла его бытовая беспомощность.

На этот раз захохотали уже оба, и Пеппа отвлеклась от разметки будущей дорожки к прудику:

– Ну я ему сейчас…

– Mi amor, – Феликс приобнял жену за плечи, – Повремени чуток. Наш мальчик с сеньоритой.

– Хм… – повелительница погоды прислушалась, различив второй голос, – Так уж и быть, пощажу на этот раз. Как она тебе?

– Ирен? Вполне себе славная, вот только мне кажется, что-то её гложет. И, как я понял, далеко не каждый горит желанием остаться в нашем маленьком раю. А Ирен похожа на человека, повидавшего мир… Ты слушаешь, mi amor?

– Гляди, – Пеппа указала на край участка, – У нас гости.

Тёмный силуэт с белым пятнышком на шее не оставлял никаких сомнений в том, чтобы к Мадригалям решил наведаться священник.

– Вау, отец Алонсо, – восхитилась Руфа, опуская ручку скакалки, – Он добрый… Ты испугалась?

– Нет, я просто ни разу не видела настоящего священника, – Умбра склонила голову набок, стараясь увидеть тень.

– Вы не ходите в церковь?

– Нет, мама против. Говорит, это всё выдумки. Бог, ангелы…

– Не знаю, – не стала спорить Руфа, – Но отец Алонсо может поженить твоих маму и папу! Может, он за этим и пришёл? И тогда никто не сможет назвать и грешниками! Пойдём, поздороваемся! Наперегонки!

Умбре было всего пять, но что-то подсказывало ей две вещи: во-первых, взрослым не так-то просто нарушать правила, а во-вторых, лично девочка и их маленькая семье в Картахене никогда не считали Бруно и Мирабель грешниками. Ни перед людьми, ни перед таинственным Богом.

========== Глава 30 ==========

Комментарий к Глава 30

Не смогла выложить главу вчера из-за тех.работ на Фикбуке. Спасибо что подождали, приятного чтения!💜

Отца Алонсо необычайно порадовало, когда к нему навстречу помчались два ребёнка. Выходит, слухи не лгали, и это черноволосое чудо действительно дитя Мирабель и её дяди Бруно.

В планы священника не входили нравоучительные лекции относительно запретов крови: для подобного было уже слишком поздно. Отец Алонсо пришёл к Мадригалям по зову сердца: та надпись на рисунке была поистине отвратительным поступком, и паства уже успела услышать его полную негодования речь по этому поводу. Что бы ни случилось, судить этих двоих будет Бог, а не люди.

– Отец Алонсо! Добрый день! Знакомьтесь, это Умбра!

– Добрый день, юные сеньориты, – священник сел на корточки, протянув руку девочке с волнистыми волосами, – Ух ты, какие необычные у тебя глазки.

– Скруглённые квадраты, – те самые необычные глазки смотрели священнику под ноги.

– Что, солнышко?

– Умбра читает тени людей, – подбоченилась Руфа, – Надеюсь, мой дар будет настолько же крутым!

– Лично у меня нет никаких сомнений, – наконец пожав протянутую ладошку, отец Алонсо выпрямился, услышав, как хрустнули колени, – А что означает «скруглённые квадраты»?

– Что Вы любопытны от Природы, но при этом склонны следовать строгим правилам.

Священник оглянулся:

– Мирабель! Тебя не узнать, похорошела. Материнство тебе к лицу.

– Спасибо на добром слове, – она улыбнулась, хоть и несколько настороженно. Отец Алонсо готов был поклясться, что перед ним совершенно другой человек, а не та дерзкая девочка, которая с вызовом глядела на него восемь лет назад.

– Я пришёл принести извинения всей вашей семье. Та надпись была подлым поступком, и мне искренне стыдно за того, кто это сделал.

– Ничего страшного, мы были к этому готовы, – следом за Мирабель на лужайке показался и Бруно. Отец Алонсо думал увидеть значительно постаревшего человека, но предсказатель выглядел ещё достаточно крепким. Дочь взяла его за руку, продолжая разглядывать гостя с немалым интересом.

– Идёмте в дом, – наконец, мягко пригласила священника Мирабель, – Скоро будем обедать.

– Выглядит так, будто я напросился, но я с превеликим удовольствием составлю вам компанию, если позволите… Вы обновляете двор?

– Мой друг Виджай подал идею сделать пруд с лотосами.

– С лотосами?

– Он индус, и привёз семена со своей Родины.

– Как интересно! Я бы с удовольствием подискутировал с ним на религиозные темы, если он не откажется пропустить со мной по стаканчику как-нибудь вечерком, – оживился отец Алонсо, – Да и поговорить о внешнем мире… Ваша девочка была крещена?

– Нет. Без обид, – чуть склонила голову набок Мирабель, – Умбра может выбрать любую религию на своё усмотрение, когда будет в сознательном возрасте.

– Это целиком и полностью право родителей, – воздел открытые ладони на уровень груди отец Алонсо. Близились самые жаркие часы, и ему вовсе не хотелось спорить, особенно после более чем пламенной речи с паперти. Впрочем, это было только одно мнение…

Другие глаза, оливковые, глядели на священника чуть ли не жалобно. Ни у одного, ни у другого родителя на руках не было колец, и отец Алонсо печёнкой чувствовал, разговор какого рода по воле Бруно его ждёт. Вот тебе и толкование тени: время узнать, несколько строгих правил придерживается её владелец в действительности.

– Тут кое-кто тоже хочет поздороваться, – Мирабель смахнула волосы, и на её плече обозначилась Вишнёвая тень.

– Знаменитый тёмный дар Мадригалей, – в голосе священника прозвучало уважение, – Что она всё-таки такое?

– Тенюша нужна для баланса, – решила ввернуть словечко Умбра, – И она вовсе не злая. Мы с ней часто играем, правда, мама?

– Правда, котёнок, – Мирабель погладила волнистые волосы ребёнка, и отец Алонсо задумался о том, когда эти двое зачали дочь. Вероятнее всего, Мирабель не было и восемнадцати. Вот же мятежные души. Впрочем, похоже, если от этого кто и страдал, то только Бруно. Хотя Алма, старая упрямица, наверняка тоже успела проволочься по всем кругам ада с этой новостью, прости Господи. Все эти годы она не давала горожанам произнести ни слова касаемо ушедших из Энканто сына и внучки, утверждая, что между ними чисто платонические отношения, а оно всё вот как повернулось.