Всё больше времени Хар проводил в священной роще, где обычно находились шалаши для постящихся. Ленг нередко постился вместе с ним, хотя от него этого и не требовалось. Просто Ленг не желал ни в чём отстать от своего брата.

В один из таких постов Хару явился его отец и впервые мальчик увидел бога Става воочию. Хар молился на пороге своего шалаша и фигура Става внезапно соткалась перед ним из воздуха.

— Приветствую тебя, великий бог! — пробормотал мальчик, не решаясь назвать божество отцом.

— И тебе привет, сын мой!

Это было утреннее время, когда раннее солнце едва пробивалось между листвой деревьев священной рощи. Светлый бог явился в светлое время суток.

— Какая честь для меня, впервые увидеть бога! — произнёс мальчик, почтительно вставая.

— И своего отца.

— И моего отца! — как во сне, повторил Хар.

— Да, сейчас настало время, когда ты можешь увидеть меня и получить мои наставления, потому что ты вошёл в возраст сомнений и ошибок.

— Я ни в чём не сомневаюсь, боже! Я рождён для особой миссии и выполню их ради светлых богов, потому что они хотят этого от меня!

— Сейчас в тебе нет сомнений и я бы не хотел, чтобы они возникли. Даже если ты узнаешь о себе нечто новое. Вернее, о той, что была твоей матерью.

— Я готов слушать, великий бог!

Став жестом велел мальчику присесть на землю и сам опустился на траву напротив него. Очевидно, догадался Хар, разговор предстоял долгий.

Став поведал ему историю Джанки, так же, как недавно Свири — Ленгу, но Став преподнёс её иначе, подчёркивая всё светлое, что было в Джанке и объясняя, что причиной её несчастной судьбы было не доброе милосердное сердце, а некрасивая внешность, которую окружающим было трудно принять.

— Не могу поверить, что демоны могут быть добры и милосердны! — покачал головой Хар.

— Значит, ты не веришь мне?

— Я не смею тебе не верит, ты — светлый бог, просто это слишком удивительно.

— Демоны иногда могут быть добрыми, если пожелают и при определённых обстоятельствах, обычно, когда им приходится много страдать.

— Но зачем ты рассказал мне о дочери демона Свири? Ведь я же понимаю, что это не развлечения ради, это, должно быть очень важно, господи.

— Потому что впоследствии эта женщина, наполовину демоница, наполовину человек обрела право на красоту в каждом воплощении и это изуродовало её душу. Ведь в следующем рождении она была императрицей Майей, возлюбленной Лира, о котором тебе не раз говорили жрецы, как о властелине, внедрившем культ демонов стихий по всему материку.

— Да, видимо, демон не может быть всегда добрым и милосердным! — громко проговорил Хар. — На время только, но после демонское всё равно проявится в нём!

— Верно. Но у этой женщины было и третье воплощение, в котором в ней не осталось от демона ничего. Свири считает, что она по-прежнему осталась демоницей, потому что в первом воплощении она вошла в этот мир через его плоть и семя, но это его заблуждение. Уже в третьем воплощении она была всего лишь человеком, обычным, со своими недостатками и достоинствами и желанием просто жить, проходя процесс жизни. Она была во всём обычной женщиной, кроме того, что была необыкновенно красива. Так красива, что даже не оставляла равнодушными богов и покорила моё сердце.

— Ты, светлый бог, полюбил бывшую демоницу?

— Хар, в ней не осталось ничего от демоницы. И хоть она была простым человеком, но в ней осталась способность, избранность родить героя, который совершил бы подвиги во имя светлых богов. Это она была твоей матерью, Хар.

— Моей матерью?! Та, что вдохновляла Лира создать страшный культ, обожествивший демонов?

— Она раскаялась в этом и готова была на всё, чтобы исправить свои ошибки. Как ты знаешь от жрецов, твоя мать была убита Свири и ты и твой брат Ленг долго развивались уже в мёртвом ей теле. Так знай же, что она была убита именно за это: она согласилась родить тебя, чтобы ты уничтожил культ демонов стихий! Она выступила против Свири и погибла за это!

— Свири ещё заплатит за это! — сквозь зубы проговорил Хар.

— Да, я уверен в этом. Но ты, мой сын, должен знать ещё кое-что и постараться правильно это понять и принять. Ленг — сын Свири.

Глаза Хара сильно расширились и многое появилось в них: ужас, недоумение, всплеск эмоций, ярость, протест. Он не произнёс ни слова, его язык оказался как бы скован.

— Свири взял эту женщину, что стала твоей матерью только после своей смерти, силой. Ты ведь уже знаешь, что это такое. Он овладел ею после меня. И так был зачат Ленг. Ты обязан знать правду, потому что с твоим братом связана твоя жизнь. И это тебе известно. Вы слишком зависимы друг от друга. Станешь ли ты ненавидеть его после того, как узнал правду о нём? Ты знаешь и любишь его более десяти лет, смогут ли измениться теперь твои чувства?

— Я должен теперь его ненавидеть? — наконец, с трудом сипло выдавил из себя Хар.

— Нет, не должен. Ты вправе любить его, как прежде. Я скажу тебе ещё одну правду: рождение от демона исказило внешний облик Ленга, сделав его кожу неестественно красной и излишне волосатой, но в душе у него не осталось ничего от демона. Даже в Джанке этого было больше. Ленг — человек, обладатель абсолютно человеческой души. Только Свири не понимает этого и слишком много от него ожидает.

— Что ожидает?

— Наверно, того, что ожидал Каджи от Лира, только ещё больше. Но Ленг не перейдёт на его сторону, если не утратит твою любовь.

— Она так важна для него?

— А его — для тебя?

— Он мой брат. Я очень, очень люблю его! Пусть он будет всегда неразлучен со мной, как и прежде! Ведь я же не стану предателем светлых богов, если буду любить сына демона Свири, если в самом Ленге не осталось ничего от демона?

— Нет, Хар. Если бы твоя привязанность к Ленгу была бы опасна для тебя, мы не позволили бы вам расти вместе.

На этом разговор Става со своим сыном был закончен.

Через некоторое время Ленг решил сдержать свою клятву и поведать брату Хару о том, кто был его отец. Ему было нелегко принять это решение, сломить себя. Он очень боялся, что Хар изменит своё отношение к нему, возненавидев. Но когда он всё-таки, собравшись с духом и волей, начал рассказывать ему о себе, тот жестом остановил его и произнёс:

— Кто бы ни был твой отец, брат, кто бы ни был мой отец, мы братья одной матери и ими останемся навсегда. Ты мой брат и то, что твой отец Свири не заставит меня отречься от тебя!

И счастливые братья обнялись.

И снова жизнь их стала такой, как прежде. Они вместе постигли и молились, катались на лошадях, занимались упражнениями, укрепляющими тело, обучались фехтованию на шпагах. Став больше не являлся Хару, а Ленг тщательно избегал встречи со своим отцов Свири и каждый раз, оказавшись рядом с огнём или во время грозы, когда сверкала молния, читал оберегающие молитвы.

И так миновало ещё семь лет.

Мальчишки превратились в юношей. Хар вырос высоким и мускулистым, тело его великолепно сформировалось и внешним обликом он сильно напоминал своего прекрасного божественного отца. Ленг также вытянулся ростом, но был слишком широк в кости и нескладен и не очень любил показываться на улицах города, чтобы не привлекать внимания горожан своей излишне красной кожей и такого же цвета волосами.

Характеры у юношей также отличались: Хар был смешлив, добродушен, общителен, а Ленг был молчалив, замкнут, меланхоличен. Но, тем не менее, братья всё так же были привязаны друг к другу.

И в день восемнадцатилетия братьев Став вновь явился Хару во время его очередного поста и сообщил ему, что пришло время выполнить его миссию и Самарг объяснит ему, как он должен это сделать.

Прежде, чем отправиться к Самаргу, чтобы сообщить ему новость, Хар поведал об этом брату и Ленг ответил:

— Я непременно отправлюсь с тобой и где ты будешь, там буду и я.

Самарг хладнокровно выслушал Хара о том, что тому во время поста в священной роще являлся его божественный отец и сообщил о том, что пора исполнить предназначенную ему миссию. Когда Хар закончил своё сообщение, он заговорил: