Внезапно за окнами дома послышалось громкое ржание коней, что свидетельствовало о том, что незваные гости проникли в усадьбу и подобрались прямо к дому. Михам плюнул, выругался и приблизился к окну.

— Ого! — проговорил он. — Братья из княжества Дараки пожаловали! Что это, к чему бы это и зачем?

Решма, не выпуская из рук кусок лепёшки, обмазанной мёдом, также оказалась у окна и увидала у крыльца несколько всадников и среди них выделялись двое — богатыми одеждами и породистыми конями. Оба мужчины были очень светловолосы и похожи лицом почти как близнецы, но один выглядел постарше. У обоих были до того светлые брови, что, казалось, бровей нет вовсе, серые раскосые глаза, очень длинные прямые носы, бледные губы и заострённые подбородки. Оба были серьёзны до суровости.

— Всё это неспроста, — пробормотал Михам. — Мне следует выйти и поговорить с ними.

========== Глава 5. Мужья и дети Решмы ==========

Прежде Решма слышала о княжестве Дарака, соседствовавшем с деревней Михама. Это княжество было такой же большой деревней, там было даже чуть многолюднее, чем у Михама, но ближе к Яве — она почти примыкала к большому городу. Княжество не меняло название с переменой князей в нём, оно носило постоянное название — имя своего основателя.

Решма задержалась у окна, чтобы послушать, о чём пойдёт разговор между этими князьями и её мужем, вышедшим на крыльцо и поприветствовавшим их. Ей было всё отлично слышно и видно с окна второго этажа. Никто Михаму не ответил на приветствие и старший из князей заговорил с ним резко и грубо:

— Скажи-ка, сосед-князь, отчего ты так распустил одну из своих жён, что она позволила себе оскорбить нашу мать, едва не убив её? Наша мать, княгиня Изи вчера собирала травы в лесу и твоя женщина сбила её лошадью. Боги спасли княгиню, она осталась жива, отделавшись всего лишь ушибами!

У Решмы вывалился изо рта кусок лепёшки: та старуха в лесу, не желавшая сойти с тропы — княгиня Изи?! В лесу, одна, в простых одеждах? Вот уж этого никак ожидать было невозможно!

Михам обалдело смотрел на братьев, ничего не произнося в ответ, но чувствовалось, что он здорово испугался: голова его начала уходить в узкие плечи.

— За такое поведение твоей жены нам бы следовало отомстить тебе, — продолжал старший из князей, — но, зная твоё миролюбие, мы решили поступить по справедливости и наказать только саму виновницу. Выведи-ка её сюда к нам, мы увезём её к своей матери, чтобы та решила, как с ней поступить.

Михам почесал затылок. Братья из Дараки были не то, чтобы слишком воинственны и недружелюбным с соседями, но никогда не спускали обид, нанесённых их семейству. Они славились крутым нравом и содержали при себе людей — мужчин, таких же крутых драчунов, с которыми никто не хотел связываться. Михаму было жалко отдавать Решму — всё-таки столько денег за неё отдал, хвастался её красотой перед друзьями, те завидовали, щёлками языками, а теперь всего этого он лишится? Но войны с соседями не хотелось, тем более, такой войны, в котором был риск проиграть. Тяжело вздохнув, он зашагал в дом, поднялся на второй этаж в столовую и, приблизившись к Решме, взял её за руку:

— Пойдём.

Решма, слышавшая всё, смертельно побледнела. Впервые в жизни она всерьёз испугалась мужчин — этих двух суровых, белобровых, желавших её куда-то увезти и наказать. Неужели это всё всерьёз?

Она упёрлась:

— Не надо, Михам! Молю, не отдавай меня! Я же твоя жена, ты должен защитить меня!..

— У меня не будет войны из-за женщины! — процедил сквозь зубы Михам и, сжав её руку до боли, потащил из дома прочь. Она упиралась, но муж волок её рывками, а она дрожала всем телом.

Он вывел её на крыльцо и тут же сам нырнул за дверь и запер её за собой. Решма растерянно смотрела на двух князей, не сводивших с неё пристальных пронзительных глаз.

Младший из князей соскочил с коня, взбежал по ступеням, взял её за руку и повёл куда-то. Она не сопротивлялась, покорно шествуя за ним.

Он подвёл её к крытой телеге и помог ей взобраться в неё.

— Можешь сесть на мешки, в них солома, так тебе будет удобнее, — совсем не враждебным голосом произнёс он.

— Благодарю, — дрогнувшим голосом произнесла она. Мужчина постоял рядом несколько минут, разглядывая её лицо и ей показалось, что он улыбнулся. Затем он поспешил к своему коню и, лихо заскочив в седло, и, погнал коня вперёд.

Старшего из князей Дараки звали Гур, младшего Патрик. Они отправились в путь и их и обоз с пленницей тут же окружили сопровождавшие их всадники.

Патрик, ехавший рядом с Гуром, вдруг произнёс:

— Брат, ты видел, какая она красавица, а?

— По-моему, ты не о том думаешь, — сухо ответил Гур. — Может, ты забыл, что вчера она едва не убила твою мать?

— Но в этом надо разобраться. Может, она не так уж виновата? Может, конь понёс её и она не смогла с ним справиться? Не думаю, что она умышленно хотела убить кого бы то ни было.

— С чего это тебе хочется так о ней думать?

— Просто она не выглядит отъявленной злодейкой. А кроме того, мне кажется, я ей понравился.

Гур окинул брата удивлённым взглядом:

— С чего это ты решил?

Патрик улыбнулся:

— Она смутилась и оробела, когда я с ней заговорил.

— Конечно она оробела, ведь понимает, что за то, что она совершила, ей теперь добра не будет.

Патрик махнул рукой:

— Не думаю, что матушка будет с ней слишком строга. Наверняка эта девушка не так уж виновата и скоро всё выяснится.

Некоторое время братья ехали молча.

Вновь первым заговорил Патрик:

— Этот Михам — жалкий трус. Так просто отдал такую красавицу, даже не попытался её защитить! Я бы за такую жену сражался до последнего, пока не погиб.

— Видимо, нрав этой девушки — полная противоположность её красоте, если Михам не очень-то ей дорожил.

— Она создаёт впечатление кроткой и тихой.

— И умной: на её месте было бы глупо кричать и противиться.

— Вот видишь, всё при ней: и красота, и ум и прекрасный характер.

— Но тебя, мой друг, ведь интересует только её красота, верно? Остальное ты готов ей приписать.

— Тебе хорошо так рассуждать, брат, ведь тебе матушка подыскала красивую жену. А мне каково? Я на плюгавой не женюсь на за что, лучше уж останусь без семьи до конца дней.

— Но ведь ты сам-то не красавец, как и я.

— Мужчине вовсе не обязательно быть красивым! В мужчине главное — ум, доблесть, сила. Кто скажет, что этого во мне нет?

Патрик снова развернул коня и поскакал к обозу. Решма сидела на мешках, ссутулившись и глядя перед собой в одну точку. Ей по-прежнему было страшно.

Патрик заговорил с ней, назвал своё имя, затем поинтересовался, как зовут её, затем принялся задавать другие вопросы — сколько ей лет, в каких местах она родилась, кто её родители и ещё много о чём. Она отвечала и отвечала, терпеливо и смиренно, не решаясь фыркать в ответ, хотя этот мужчина, которому на вид было не более двадцати пяти лет, уже не казался ей слишком суровым. Наоборот, он производил впечатление дружелюбного и безобидного, как будто и не вёз девушку невесть куда, возможно, на тяжёлую расправу.

Когда всадники и телега пересекли границы земель Михама и въехали на территорию Дараки, Решме стало страшно невыносимо и она заплакала. Патрик пробовал её утешать, твердя, что его матушка не так уж сурова, как многим это кажется, что раскаявшегося она способна простить, но девушка не слышала его слов и продолжала плакать.

Но возле самого княжеского дома она вытерла слёзы, решив, что примет наказание с достоинством. Патрик помог ей сойти с телеги и повёл в дом, в котором проживала его мать, он сам и его брат с женой и сыном.

Решма ощущала в себе небывалый прилив мужества, но оно выветрилось в считанные секунды, когда её ввели в большую комнату, где на высоком кресле, как на троне, восседала сама княгиня Изи. В этой женщине уже ничего не осталось от той старухи в простых одеждах, блуждавшей по лесу. На ней были одеяния из шёлка и виссона, тёмных цветов, но от этого казавшиеся ещё более дорогими и элегантными. Но более всего говорил о её обладанием властью взгляд — пронзительный и жёсткий, создававший впечатление, что эта необычная женщина способна не только читать мысли, но знать человека даже лучше, чем он сам знает себя. Когда Изи навела на Решму этот взгляд, та задрожала: «Неужели эту волчицу я так небрежно едва не задавила лошадью там, в лесу?»