Наконец, измученный Тарапука потерял сознание и Гелада слезла с него.

- Ну, что, ангелок, видал? - прищёлкнула она языком, обращаясь к Левиилу. - Видишь, как от счастья-то чувств лишаются! У вас-то в вашем нафталиновом райке такого ведь не бывает! - она с довольным видом поправила юбку и причёску.

Левиил брезгливо усмехнулся.

- По-моему, ты его не впечатлила, - прокомментировала Мукоморга. - Крепкий орешек.

- Зато сама удовольствие поимела! - Гелада сладко потянулась.

- Так как нам быть-то? - Мукоморга начала раздражаться. - Как ангелочка-то совратить? Он должен перейти на нашу сторону и отпустить Трапуку, иначе Тарапука, сука, ещё расколется архангелам, где меч Глюцихека! - она бросила взгляд на падшего, всё ещё продолжавшего лежать без сознания.

Гелада заворочала большими чёрными глазами.

- Так мож, напоить ангелочка-то? Вдруг по пьяни разохотится?

Мукоморга скептически покривила губы, но тут же материализовала две бутылки бормотухи. Затем с удивлением принялась рассматривать их.

- Это что за дрянь получилась? - проворчала она. - Дааа, видно, силушки-то уходят! Но ничего. Через несколько часов уже в Нормальдии будем. Там силушки вернутся, как пить дать! Хочешь попробовать? - обратилась она к Левиилу.

Он только насмешливо покривился и отрицательно покачал головой.

- Дай мне! - Гелада забрала у неё одну бутылку, откупорила и приложилась к горлышку, жадно выпивая содержимое. - Эххх, славный напиток! - проговорила она, оторвавшись. - Уважаю огненную водичку!

- А ангелочек-то снова в воздержании! - хохотнула Мукоморга, также вскрывая бутылку и отпивая бормотуху. - Дурак, вот так просуществует ещё миллионы лет и не будет знать, что такое радость опьянения и окосения!

Падшая и чертовка принялись вовсю дуть бормотуху, изрядно опьянели и принялись распевать грязные песни, временами протягивая руки то к лежавшему без чувств Трапуке, то к Левиилу, щипая их.

Наконец, они свалились на пол и захрапели.

Левиил молча смотрел в темнеющее окно и думал о своей нелёгкой архангельской доле, что совсем недавно он лихо сражался с полчищами чертей, был героем небес, а теперь приходится сидеть вот в такой вот грязи и терпеть гнусное общество падших и распутных чертовок. Но он по-прежнему будет нести свою ношу и не бросит её во имя добра. А полное добро, возможно, наступит, когда у человека разум возьмёт верх над глупостью.

Тарапука начал громко сопеть носом, очевидно, приходя в себя. Наконец, он разлепил тяжёлые веки и сел.

- Ненавижу, - хриплым скрипучим голосом выдавил он из себя.

Левиил не ответил, только ухмыльнулся, покачав головой.

- Что, рад моему унижению? - голос падшего дрогнул. - Ну, давай, давай, похихикай уже в волю, не притворяйся, что тебе не смешно! Надоело твоё лицемерие!

- Ты будешь удивлён, но это на самом деле не смешно.

- Они предали меня! - слёзы покатились из зелёных глаз Тарапуки, сопли заструились в два ручья, время от времени превращаясь в схлопывающиеся пузыри. - Меня, того, на кого должны молиться, потому что я один знаю, где находится меч Глюцихека! Как они посмели так поступить со мной!

- Но ты же всё равно им покажешь. Никуда не денешься, они тебя заставят.

- Как это они могут меня заставить!

- А ты подключи логику. Мы ведь едем прямиком в их гнездо, не так ли? А когда мы окажемся там, полагаешь, они сделают тебя своим лидером вместо Мукоморги за то, что ты укажешь им, где находится меч Глюцихека? И ты всерьёз веришь, что Мукоморга отдаст тебе лидерство над падшими?

Тарапука молчал, подтягивая сопли.

- А почему бы и нет, - пробормотал он, - я-то лучше лидер, чем она!

- Ты имеешь опыт лидерства?

- Нет, но надо же когда-то начинать, - Тарапука всё ещё продолжал плакать.

- Тогда спрошу ещё раз: ты всерьёз веришь, что Мукоморга уступит тебе власть?

- Да что-то не верю я этой суке… После того, как она позволила этой кучерявой твари меня оприходовать!

- В таком случае, куда и зачем ты стремишься?

- Если падшие не сделают меня своим лидером, то защитят меня от вас!

- И только за это ты отдашь им меч Глюцихека?

Поезд остановился. Послышался голос проводника, проходившего по вагону: “Таможня! Таможня! Приготовить паспорта!”

========== Глава 24. Крах падших ==========

Левиил и Тарапука в несколько секунд материализовали паспорта, а что будет с лежавшими без сознания Мукомргой и Геладой их особо не интересовало - выкрутятся чертовка да падшая, куда денутся, такие в воде не тонут и в огне не горят.

Дверь купе распахнулась и на пороге оказалась… Снежанна, облачённая в форме пограничницы.

Левиил впервые облегчённо вздохнул. Наконец-то перевес силы на его стороне!

Тарапука взглянул на архею исподлобья:

- Обложили, суки… Мало того, что обложили, ещё и свои изнасиловали! Блииин, сдохнуть бы, да бессмертен…

За спиной Снежанны стояли двое мужчин-пограничников. Она сделал им знак, они зашли в купе и, взяв за шивороты Мукоморгу и Геладу, выволокли их наружу. А архея шагнула в купе и закрыла за собой дверь, что означало разговор не для посторонних ушей.

- Ну, что, двое против одного? - насмешливо произнёс Тарапука. - Только хрен я вам крылья покажу. Не доберётесь, не сбреете! Вот мы уже на границе с Нормальдией. Ещё часок-другой - и перевес силы будет на моей стороне. За мной придёт целая толпа падших и вонючему ангелочку придётся отпустить меня или пойти с нами.

- Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не покажешь, где находится меч Глюцихека, - ответил Левиил. - Даже если я буду прикован к тебе вечно.

- Тогда, дружок, тебе вечно придётся дышать сероводородом, - падший рассмеялся едким скрипучим смехом. - Мне будет не жалко морить им тебя, ведь очень скоро я стану гораздо сильнее, чем сейчас.

- Не станешь, - промолвила Снежанна. - Очень скоро все падшие, окопавшиеся в Нормальдии, потеряют силы.

- Этого не может быть. Падших питает энергия рабства в этой стране!

- И рабства скоро не будет. Курт Спиридонович уже работает над проектом отмены крепостного права.

- Как так? - закричал Тарапука. - Этого не может быть! Падшие надёжно закомпостировали ему мозги, чтобы крепостное право не было отменено никогда!

- Вы закомпостировали, а мы раскомпостировали. Одна из наших ангельш, войдя в человеческую ипостась, согласилась стать женой Курта Спиридоновича. Так вот, она так положительно повлияла на президента Нормальдии, что он решил не только отменить крепостное право и налог на паспорта, но и все остальные налоги уменьшить в половину!

Тарапука снова захохотал, но уже истерично:

- Нееееет! Неееет! Аааа, чёрт вас дери, вы всё испортили! Этого не может быть, я не верю, этого не может быыыыть!

- Это твоё право, верить или нет.

Падший зарычал, как тигр:

- Но это ещё не всё! В далёкой Папуасии у меня есть племя, которое поклоняется мне, как божеству и даже приносит ради меня на алтарь человеческие жертвы! Я поеду туда и буду там торчать в качестве живого бога! Я прикажу им воевать с соседними слабыми племенами и каждый день приносить мне в жертву сразу несколько пленников! Я так напитаюсь силой, что сломаю наручники, которыми приковал меня чистенький и таких дел натворю, что у архангелов пёрышки посыплются!

- И папуасы тебе тоже уже не помогут, - спокойно ответила Снежанна. - Я побывала у них в качестве проповедницы и они отреклись от поклонения идолу Тарапуке и от человеческих жертвоприношений на алтарях.

- Как это тебе удалось? - удивился Левиил. - Какую психологическую тактику ты применила, что они послушались тебя? Научи, пожалуйста, и меня. Меня всегда интересовала психология, просто некогда было её изучать из-за постоянных битв с чертями.

- Я просто постаралась объяснить им как можно более доходчиво, что Тарапука - суть идол, а человеческие жертвоприношения ему - это плохо. Их вождь, внимательно выслушав меня, сказал: “Такая красивая женщина не может лгать. Я верю ей!” И велел выбросить идол Тарапуки в илистую реку, где в изобилии водятся крокодилы. Они мне поверили. Я явилась к ним в моём естественном облике, только без нимба и крыльев, как сейчас, - Снежанна довольно улыбнулась.