Мохан внимательно слушал её и вдруг расхохотался:
— Послушай, — спросил он, — а почему глава вашего пантеона именно бог грозы и дождя? Разве электричество и дождь — это самое важное во вселенной, разве это главные стихии?
— Нет, просто Зевс сверг предыдущего правителя Кроноса и победил Тифона… Но насчёт стихий ты прав: воздух, атмосфера важнее всего. По настоящему главным всегда был мой отец Уран-Ану.
— Любовь моя, но ведь не воздухом единым живо всё.
— Однако, без воздуха всё погибнет в считанные секунды.
— А как же земная твердь? Что было бы без тверди?
— Эй, ты хочешь сказать, что негодяйка Гея не менее важна, чем мой отец?!
— Я хочу сказать, что все стихии необходимы для жизни, но ими должно руководить нечто высшее, чем они. Разум, способный творить, поддерживать и разрушать при необходимости.
— То есть, как у вас — Тримурти?
Мохан улыбнулся.
— В месопотамском пантеоне также правили три верховных бога — мой отец Ану, Энлиль и Энки. Но Ану всё-таки был чуть-чуть выше. А кто у вас в Тримурти выше двоих других? — Нана тоже улыбнулась — глазами.
— Мы все трое равны, хоть смертные постоянно спорят, отдавая первенство то одному, то другому из нас.
— А я подумала, что ты всё-таки немножко главнее.
— Отчего ты так подумала?
— Ты красивее их. А красота даёт дополнительные силы, уж поверь мне, как богине красоты.
— С чего ты решила, что я красивее Брахмы и Шивы? — снова засмеялся Мохан. — Ты же их ещё не видела.
— Дионису доводилось бывать в вашей вселенной и он утверждал, что Брахма выглядит как старик с седой бородой, а Шива постоянно обсыпан пеплом. Ну, разве может быть красивее тебя старик или усыпанный пеплом?
— Шива не всегда обсыпает себя пеплом, а Брахма при желании может выглядеть молодым. Даже когда читает мантры и у него появляется четыре головы.
— Ого, он прямо как наша Геката! Смертные считают, что у неё три тела, на самом деле она просто умеет изменяться. Когда ей нужна мудрость для принятия сложных решений, она принимает облик пожилой женщины. Требуется быть сильной и выносливой — вот она уже женщина средних лет. А когда она весела и готова к развлечениям, она — юная девушка. И все три облика у неё прекрасны. Она богиня колдовства. Весьма сильная и популярная богиня.
— И всё же странно, что в олимпийском пантеоне самым сильным оказался бог грозы… Хотя у нас бог грома и молний тоже царь богов. Но Тримурти всё-таки выше его. И в некоторых других пантеонах боги грозы главенствуют. Кое-где главным считается солнце.
— А кое-где — богиня правосудия, — задумчиво произнесла Нана. — Теперь, когда Зевс передал власть Фемиде, я уж и не знаю, как соваться в этот пантеон.
— Но ведь правосудие необходимо для поддержания порядка, правильности, законов.
— Да, законы бывают разные… У людей одни законы, у зверей — иные. Даже у преступников есть свои законы. Закон ещё не означает порядок, безопасность и комфорт. До сих пор Фемида поддерживала закон, что был при Зевсе, но вот если она займётся составлением своих законов…
— Ты сомневаешься в их справедливости и рациональности?
— Как тебе сказать… У каждого своё понятие справедливости. Боюсь, что теперь сущность Фемиды вывернется наизнанку. Дрожу от мысли, как всё это будет и надеюсь узнать все подробности из третьих уст, находясь от этого на приличном расстоянии. Ведь она когда-то не пощадила даже собственного сына Прометея, когда сочла, что он стал предателем. Да, он стал предателем, он заслужил то, что с ним происходило, но меня удивляла сталь её воли, когда она его судила вынесла приговор. И ведь не сказать, что она не любила этого сына. Признаться, я хоть и плохая мать всем моим детям, но заставь меня осудить их, я бы, скорее, взяла самоотвод. А она смогла.
— Да, эта ваша богиня сотворена из стали. Лучше на самом деле не иметь тебе дела с этим пантеоном, где она теперь царица.
Они ещё поговорили какое-то время, но как бы ни было приятно влюблённым богам проводить время вдвоём, наступила пора других дел. Мохан должен был отправиться в рай, чтобы там приготовить всё к своей свадьбе, а Нана решила отправиться на Кайлас, чтобы прочесть книгу Судьбы и Мохану было необходимо провести её туда.
Они уже собирались переместиться, как услышали странные голоса, доносившиеся с крыльца пансиона и поспешили туда.
====== Часть 32 ======
Оказалось, что пока Нана и Мохан вели милую беседу в комнате, Шива предстал перед Эрешкигаль, сидевшей на ступенях и курившей трубку. Он был в белоснежном костюме и от него исходил тонкий аромат благовоний, великолепный запах которых мог принадлежать только богу, длинные волосы его были аккуратно расчёсаны и лежали чёрными сверкающими волнами на широких плечах. Ему хотелось о чём-нибудь поговорить с богиней подземного царства и заметил ей, что это не достойно женщины и богини — так пропахнуть табаком. Эрешкигаль фыркнула и дёрнула плечом, с которого сполз рукав широкой блузки и оно обнажилось.
— Ума не приложу, почему никому не нравится всё, что я делаю, — проговорила она. — Раньше смертные осуждали меня за то, что они попадают ко мне в подвал и я их там держу. Боги осуждали меня за то, что я имею влияние на демонов и потенциально могу натравить их на богов, если они со мной поссорятся. А теперь меня осуждают за курение!
— И ещё ты пьёшь не в меру. Всё стало ещё хуже с тех пор, как ты отыскала свиту Диониса и слишком много времени проводишь с ними.
— Кое-кому тоже понравилось в этой свите.
— Этот Дионис имеет какое-то влияние на умы, что смог даже меня убедить пить вино. Это не бог — демон!
— В олимпийском пантеоне не было демонов.
— Наверно, их боги слились с ними воедино.
— Ты говоришь, прямо как Невидимка. Он тоже считал демонами всех, кто не он. Впрочем, демоны не так плохи, как кажется многим. Они как дети. Если подолгу с ними беседовать и говорить им о том, что от их выходок человеческий род может исчезнуть и тогда не нужны станут боги и боги примутся за демонов, то это возымеет действие. Я даже знала некоторых демонов, которым было не чуждо сострадание.
— А ведь и в нашей вселенной среди демонов были исключения из правил… — задумчиво произнёс Шива.
— Тогда, может, ты, бог из Тримурти, лучший друг того самого Калки, знаешь ответ, зачем это было нужно, чтобы их не стало? Неужели зло только в них, а не в людях с их пороками?
— Таков был сценарий судьбы и он открылся Вишну. Калка был обязан сделать это.
— Теперь мы свободны от судьбы. Меня страшит это. Вероятно, поэтому я не могу расстаться с дымом от табака ни на секунду — он относительно уравновешивает меня. Я курю даже когда мчусь в гробу по городу.
— Почему именно гроб ты выбрала транспортным средством?
— Потому что иллюзия существования смерти — это самая смешная и безумная иллюзия во всех вселенных. А мне как раз сейчас именно этого и не хватает: безумия и смеха. Уж я точно знаю, что смерти нет и не было никогда. Я видела живые души без тела, пленённые вместе со мной в замкнутом пространстве, они мыслили и у них были чувства. Где же там была смерть, которой все бояться?
Шива удивлённо приподнял брови:
— Кто бы мог подумать, ты — богиня другой вселенной, но как одинаково мы думаем про это!
— Что ж удивительного? — усмехнулась Эрешкигаль, постучав трубкой о ржавые перила крыльца, чтобы выколотить из неё золу и материализуя в ней новый табак и огонь. — Кто имеет дело с иллюзией смерти, тот понимает, что её нет.
— Я тоже так размышлял, когда, невидимый, время от времени присутствовал на кремациях. Похороны… Сколько в этом философии и пищи для размышлений!
Эрешкигаль снова потянула дым и выпустила из ноздрей.
— Когда-то я думала усовершенствовать Иркаллу, — промолвила она, сосредоточено вспоминая, — я думала создать там что-то вроде Элизиума у Аида. Слышала я давно про этого бога. От душ, которые я отпускала в мир живых, чтобы они, полетав в разных уголках земли, приносили мне истории о нём. Так вот, некоторые из них, особо шустренькие, умудрились побывать в Аиде, а потом вернуться ко мне и давай намекать, что-де в других вселенных в загробных мирах чистые души, не совершившие зла, наслаждаются в подземном рае, а не маются наравне с грешниками — не сидят в кромешной тьме и не питаются глиной или подаяниями с могил, как у меня. Я сразу поняла, что камень в мой огород. Я, конечно, разгневалась, я была в ярости. Но потому подумала, что в этом есть рациональное зерно. Если бы я создала подземный раёк с маленьким подземным солнцем, деревцами, цветочками и ручьями и даже завела там кое-каких певчих птичек, бабочек и мелких зверушек, то я и сама могла бы торчать там чаще, чем в своём дворце с огнями в светильниках. Это было бы веселее, право. Я всерьёз думала над этим, копила для этого энергию, планировала, искала подходящий отсек в подземелье. У меня уже было всё готово, я собиралась уже перевернуть всё с ног на голову…
