— И что? Что может статься с их детьми, которые уже бессмертны? Неужели умирают?

— Нет, те дети, что уже обрели бессмертие пока не умерли, но это и вводит фаги в заблуждение, что нет наказания за их ложные клятвы. На самом деле Природа уже давно карает их. Чем больше они дают ложных клятв, тем легче нам удаётся сговориться с богами многих планет, с теми богами, что должны лишиться бессмертия, чтобы они напоследок прислушались к нашим советам и совершили что-то такое, чтобы люди превратились в привидения. Без возможности жить дальше, родиться и стать потомством для фаги. И вот, у фаги всё меньше и меньше нового поколения, многие не имеют возможности стать родителями. Таким образом, исполняются их клятвы: этот народ теряет своё потомство, своё продолжение, а значит, тропа их будущего становится всё уже.

— Остроумно! — с восхищением проговорила Лакшми.

====== Часть 76 ======

— Однако, почему вы доверяете нам такую тайну? — спросила Нана. — Вы так уверены, что среди нас нет предателей и каждый из нас даже случайно, не нарочно не проговорится о том, что вы постарались, чтобы у фаги стало традицией клясться детьми и это мешает им умножаться?

— Это не тайна. Фаги уже слышали об этом, но они ни в какую в это не верят, так же сильно не верят, как и в то, что они обязаны молиться нам, служить и время от времени умирать. Их неверие вредит им же самим.

— А что, они не видят очевидного? Что у них из-под носа ускользают люди, становясь привидениями, вместо того, чтобы пополнять их ряды?

— Они приписывают это другой причине. Они верят только в себя, в свои силы, в свой разум. Если они упустили планету и человечество, жившее на ней, значит, не достаточно хорошо вели агитацию, не нашли новых способов, мало старались, плохо искали подход, если не смогли обмануть богов и заставить их отказаться быть на стороне Молящихся. А наказание за нарушение клятвы они считают предрассудком.

— Если они верят только в себя, то они, должно быть, слишком строго с себя и спрашивают. Теряя планету и миллиарды человеческих единиц, проигрывая богам, наверно, они взваливают на себя и огромное чувство вины за то, что не справились.

— Да, они считают себя виноватыми и тем фаги, кому поручается отстоять ту или иную планету, но они не справляются, после долго восстанавливают своё психическое здоровье у лучших врачей.

— Значит, фаги способны заболеть психически?

— Да. Вот подумайте, какой удар можно нанести по супостату, стерев с лица земли его грядущее пополнение: не дать умножиться вражескому народу на сто миллиардов единиц. Ослабить врага — самому обрести силы. Лишить его радости обретения потомства, а значит, погрузить в уныние. Уныние у врага — радость у себя. Заставить врага испытать чувство вины — значит, самому не страдать от этого чувства. И всё это поможет вам сблизиться с нами, а значит, дать нам возможность защищать вас в низших мирах и помочь побыстрее прийти к нам. И ещё: возможность осложнить отношения между фаги и демонами из-за войны на земле между теми, кто мог бы стать ими.

— Стало быть, это серьёзный удар по фаги…

— Это вызовет скорбь у всего их народа! Каждый раз, когда они теряют большое количество тех, кто мог бы стать ими, они погружаются в массовую печаль.

— Массовая печаль? Значит, это всё-таки несчастливый народ?

— Нет, к сожалению, пока несчастливым его не назовёшь. Наука помогает им справиться с негативными чувствами — лекарства, антидепрессанты, работа с психологами, всё это помогает успокоиться с временем. Опять же, пока у нас не получается обращать их потенциальное пополнение в привидения в таком количестве, как бы хотелось. Дэвы — народ не дружный, не всегда и не со всеми сговоришься, чтобы приняли сотрудничество с нами. Опять же, у многих дэвов сомнения и колебания, жалость…

— Это про меня, — пробормотала Нана.

— Это пройдёт, — пообещал Альби. — Мы научим, как избавиться от ненужной жалости к ним. Главное, что вы соглашаетесь выслушать нас. Многих богов и на это не хватает.

— Почему?

— Они считают нас носителями плохих новостей, это же мы сообщаем им о грядущем конце бессмертия. Не многие могут это принять. Правда, которую говорим мы, болезненна и нестерпимо горька. Это мы можем понять, мы сами были когда-то на месте дэвов, что должны были пройти через конец бессмертия. Счастливы те боги, что найдут в себе силы понять, что от правды не надо прятаться, потому что за горькой правдой всегда стоит другая правда — правда спасения и радости. Конечно, поверить слащавой лжи врагов приятнее. Враги могут пообещать что угодно, всё, что иные дэвы вожделели, но так и не получили из-за плохого сценария судьбы. Но они никогда не исполняют своих обещаний. Даже для таких преданных слуг людей, как Прометей.

— Неужели у фаги нет даже благодарности за то, что такие Прометеи так много сделали для них и так сильно пострадали за них?

— У фаги слишком высокое самомнение, они убеждены, что все, кто не они, должны им безвозмездно.

— И, конечно, Прометей не поверит, если попытаться разъяснить ему, что за свои старания он получит шиш с маслом от своих любимых фаги, — прокомментировал Гефест.

— Если потребуется, они даже принесут его в жертву для блага своих.

— И в это он не поверит ни за что… Упрямый осёл. А жаль. Ведь были же мы с ним друзьями до того, как он похитил тот огонь…

— Ты водился с ним, несмотря на то, что до похищения огня он уже провинился перед богами с той делёжкой бычьей туши! — проворчала Нана. — Как будто ты не знал, с кем дружишь!

— Но у нас были общие интересы: нам хотелось, чтобы смертные хоть что-то смыслили в технике! Не так, конечно, чтобы возомнить себя богами из-за своих технических достижений. Вот разве плохо было бы, если бы за людей кое-где работали машины, а люди имели бы больше времени на молитвы и обряды в наших храмах?

— Или на грязные развлечения и войны! Взгляни на фаги: вот до чего довёл их избыток свободного времени, они тратят его на преследование своих богов!

— Ну кто ж знал, хотелось-то как лучше… Для богов… Я — всё для богов… Я люблю наш божественный народ… А всё-таки жаль мне Прометея, что он так глуп, вот хоть гневайтесь на меня, боги, жаль мне его, хоть я бы его и не пощадил за то, что он не на стороне богов, а всё за людишек… — с горечью проговорил Гефест.

— А между тем, с таких Прометеев и началась вражда между богами и человеческим родом, — со вздохом произнёс Альби. — Поначалу люди были другие. Надо ли напоминать вам боги? Вот золотой век. По-настоящему мирный народ, живший на лоне природы и в гармонии с ней. Когда закончился их земной срок, им нашли место в одном измерении, которое смертные называют островами блаженных. Там эти души находятся по сей день, они пребывают в состоянии благостного сна, когда нет ни сновидений, ни действий в нём, ни желаний — просто сплошное ощущение счастья…

— Нирвана, — подсказала Лакшми.

— Им нравится пребывать в этом сне и они ни за что не хотят покидать его. Ни ради нового воплощения на грязной грешной Земле, ни даже в благоустроенном мире фаги. Затем богиня Ночь породила богов, повлиявших на ухудшение духовных качеств человеческого рода. Души этих людей не попали на острова блаженных или в нирвану, в общем, в измерение благостного сна, они попали в цепь смертей и рождений…

— Колесо сансары, — снова подсказала богиня богатства.

— Вот эти люди и рождались из века в век, и умирали, а умирая, поначалу скитались привидениями, уж потом подземные боги стали подгребать их в свои миры, чтобы они не мешали живым. Появлялись новые человеческие души, старые души делились с ними духовным огнём Прометея, их теперь миллиарды этих испорченных душ. С тех пор, как исчезли загробные миры-пристанища, миллиарды неупокоенных душ носятся по миру, оскверняя его. Они мечтают о телах, о рождении. А самые древние из них помнят эту делёжку бычьей туши, когда Прометей впервые обманул богов, подсунув им кости, смазанные жиром, а людям сочный, но внешне неприглядный филей…