— Я даже подходить с этим вопросом к ней не решаюсь! И ведь исправить ничего не возможно. Невозможно заставить людишек измениться, втолковать им, что они творят неугодное для нас, богов! Что толку с их молитв и курений, с их жертвоприношений, если они творят столько скверны и все их молитвы и обряды пропитаны грехом? Не очень-то они приносят нам этим пользу.
— И почему они так упрямы?
— Да потому, что многие из них имеют собственное представление о праведности. В последнее время многие из них считают, что забота о людях — это истинная праведность, нежели почитание богов! Вот послушай, я расскажу тебе о том, что однажды произошло во вселенной Тримурти. Один мужчина стал разбойником и занимался грабежом, но, как он считал, грабежом благородным: он грабил богатых и раздавал награбленное бедным. И вот однажды он решил ограбить храм… Мой. Мой храм. Он украл украшения с моей статуи, стоимостью… В общем, у смертных это дорого, очень дорого. Он продал их и построил на вырученные деньги благотворительную больницу. И купался в славе, как благодетель, как спаситель. Он считал, что поступил правильно, ведь в этой больнице спаслось столько человеческих жизней! Многие считали его святым. Похоже была на то, что он тоже возомнил себя таковым, так хорошо послужив людям. Вскоре он скончался от рака желудка, его резали, резали много раз, а опухоль снова и снова появлялась, как же многие дураки молились за его здоровье и продление ему жизни! Мне не было никакой пользы с этих молитв, потому что молились за грешника, оскорбившего меня. И грешник скончался. Как же этот «святой» удивился, попав в царство Ямараджа, да прямиком в пекло!
— Неужто рассчитывал на рай, осквернив храм богини и этим унизив её культ?
— Очевидно, он считал, что ради жизни людей все средства хороши, ибо они, люди, сами по себе лучше богов. Человеческая жизнь ценнее величия храма. Хоть человеческая жизнь, как жизнь цветов на фруктовом дереве, а храм — это то, что соединяет с вечностью. Но уже не соединяет. Я стараюсь не слушать их просьб, их слёз. Они давно меня не трогают. Вселенная Тримурти изобилует людьми, она перенаселена и я держу многих из них в бедности, ещё больших в нищете, а кое-кто вообще голодает. И Кубера тоже не помогает им. В их мире полно грязных трущоб, таких же грязных, как их души. Я не люблю их. Не люблю.
И Лакшми подтверждала искренность своих слов действиями, старательно выполняя поручение Молящихся по части организации радикального мирового экономического кризиса, который должен был перевернуть всё с ног на голову. Не отставал от неё и Гефест, перекрыв все возможности инженерам созидать что-то новое в технологиях.
Но у тех, кто стоял на стороне фаги, дела также шли не так уж скверно.
Уран-Ану раскрывал портал и наблюдал, что происходило в «логове» Прометея. Там появились ещё три пленника — Аполлон, Артемида и мать их Латона.
Больше всех это встревожило Нану. Её одолевала паника от бездействия, что боги не спасают богов, хотя умом понимала, что сейчас это невозможно. На стороне Прометея армия Сил и Властей и сбросить это со счетов никак нельзя.
Кроме того, что-то происходило с Деметрой. Она становилась другой — она начала ощущать свою вину перед смертными. Нет, это был не результат стараний Фемиды, как того желал Прометей. Фемида ни за что не хотела подчиниться и впала в странное состояние: она словно окаменела, она почти постоянно сидела неподвижно, не разговаривала, смотрела в одну точку, отказывалась пить и есть. И никто не мог вывести её из этого. Иначе было с Деметрой.
Уран-Ану наблюдал, как Деметру принуждали вести беседы с голограммами фаги. Поначалу богиня отказывалась, но ей намекнули, что её дочь Персефона может оказаться рядом с ней, здесь, в плену у Прометея. И, разумеется, не смогли не подчинить Деметру такой угрозой.
Уран-Ану слушал, что втолковывали фаги-психологи несчастной богине земледелия и с ужасом понимал, насколько мудр и умён, а значит, и силён этот народ людей, что был намного старше богов Земли. Бога неба поражали аргументы, что приводили для Деметры, тонкая игра на струнах души богини, то, как ловко находили психологи-фаги нужные «кнопки» в её натуре, чтобы добиться своего. И у них всё получилось: богиня вдруг начала каяться, что пыталась спасти свою дочь ценой голодомора смертных. Она начала рассуждать о своей жестокости, что можно было бы поискать другой способ спасти свою дочь Персефону, что она была неправа, она поступала эгоистично и безжалостно. А фаги, поняв её раскаяние, услили старания, как будто пытаясь задавить пленённое божество чувством вины. И добились этого как-то пугающе быстро.
— А ведь она была такой могущественной! — бог неба трясся от ужаса. — О, если бы тогда Зевс не спас её из утробы Кроноса, с её-то силой это сделала бы она сама! Чем она слабее самого Зевса? Да она бы основала собственный пантеон, пожелай она этого! Как же они сломали тебя, одна из величайших богинь мира? Неужели наши враги фаги настолько сильны, что это даже не укладывается в воображении у нас, богов?
Другие боги также наблюдали через развёрнутый портал, что творили фаги с Деметрой и ими овладевало ощущение кошмара не меньшее, чем у бога неба. И их ненависть к фаги стремительно росла вместе с беспощадностью к нынешним земным смертным, что могли бы также когда-нибудь стать фаги. И это стимулировало вовсю готовиться столкнуть людей и демонов в бесконечной войне.
Деметру заставляли работать на людей. Ей дали поручение оживить огромные пространства бесплодных почв и она безотказно старалась.
Трудились фаги и с новыми пленниками, то и дело тыча им под нос то расстрел детей Ниобы, то все моры и эпидемии, насланные Аполлоном, то Актеона, погубленного Артемидой, то подстрекательства Латоны, подбившей своих детей слишком жестоко наказать Ниобу. И также поражали Урана-Ану и других богов, созерцавших это, как ловко умели фаги убеждать божеств, находя к каждому нужный подход, как будто знали души богов лучше, чем те знали самих себя.
Уран-Ану тревожился, выразив мнение, что следовало бы предупредить всех богов, что были на стороне Шести Богов о том, насколько опасны фаги, но Молящиеся успокоили его, пообещав, что сделают это сами в нужное время.
Альби, Диля и Ясан теперь по-очереди являлись в рай Метиды и вели в её гостями разъяснительные работы.
— Не нужно недооценивать сил фаги, но и не следует воображать, что этот народ всесилен, — как-то сказал Альби, сидя с Метидой и её гостями в одном из шатров. — Дело в том, что фаги также находятся в ловушке, которую им давно поставил Высший Мир.
— Если эти звери уже в ловушке, почему они до сих пор не уничтожены?
— Не так-то просто уничтожить бессмертного зверя. Разве что замедлить его рост. Вот послушайте. Фаги обрели бессмертие, но в их мире одновременно с исчезновением смерти должно было закончится и рождение, ведь если у людей никто не умирает, значит, и нет потребности родиться снова. Однако, многим фаги хотелось иметь детей, хоть одного ребёнка. И они нашли кое-какой выход. Итак, вы уже знаете, что фаги обычно стремятся заполучить те миры, которые покинули боги, отправившись в Хаос. И начинают воспитывать смертных, делая их собой, совершенствуя, обучая ненавидеть богов, а после помогая им обрести бессмертие. Но они не возятся так со всеми смертными, а предпочитают многих из них родить, воспитать в качестве своих детей, ну и обессмертить их. Просто фаги заселяли планеты, оставленные богами, смертные там умирали, души их оставались без тел и рождались они снова уже у родителей-фаги. И все были довольны, всем было хорошо. Но ведь для нас, дэвов, это не хорошо, когда врагов всё устраивает. И мы придумали ловушку: мы внушили фаги, что ничего нет страшного в том, чтобы они клялись своим потомством…
— И они повелись на это?!
— Нам пришлось потратить огромное количество энергии, чтобы внушить им это, нам это дорого обошлось, но оно стоит того. Фаги всегда были уверены, что если они не боги, то их клятвы ничего не стоят и за них можно не нести никакой ответственности. На самом деле это иллюзия. Люди тоже отвечают за свои клятвы. Но не так, как боги. Если бог даст клятву и не сдержит её, то это вскоре обратится против него. Человеку же возмездие может задержаться и ему помнится это безнаказанностью. На самом деле это и есть ловушка, самая липкая паутина. Фаги обманывают дэвов, когда хотят использовать их и дают любые клятвы, лишь бы заставить им поверить. Но мы сумели внушить фаги, чтобы клясться детьми стало у них традицией. Вот они и клянутся своим потомством, а потом клятвы не выполняют. Ах, как же это помогает нам и вредит им!
