До коттеджа в Подмосковье все одноклассники добираются сами по себе. Я, как обычно, еду с друзьями: Лилей, Ульяной, Вовой, Сергеем и Никитой. В электричке мы весело смеемся. К счастью, больше нет напряжения между мной и Никитой, а также между Никитой и Лилей. Все ровно так, как было до начала наших с Никитой отношений.

Дима пишет мне всю дорогу, и мне не терпится поскорее его увидеть. Два полных дня мы с Соболевым будем под одной крышей. И хоть наши отношения все еще в тайне, я намерена провести, как можно больше времени с Димой.

Коттедж оказывается двухэтажным деревянным домом и беседкой во дворе. Возле нее и стоит Дима с другими одноклассниками, когда мы с друзьями заходим.

— Ну вот и все в сборе! — приветствует нас Юля, которая все это и организовала.

Мы с Димой встречаемся взглядами, и я не могу скрыть радостной улыбки. Так хочется подбежать к нему и крепко обнять! Но вместо этого я ровным шагом подхожу к столу в беседке и ставлю на него свой пакет с едой. Мы договорились, что каждый сам привезет с собой продукты и напитки.

Начало марта выдалось на удивление теплым. Неприятно только, что снег тает и течет грязными ручьями по ногам. Я принимаюсь с другими девочками готовить бутерброды и салаты, пока мальчики жарят мясо на мангале. Солнечные лучи проникают в беседку, и в воздухе пахнет весной.

— Надо, наверное, занять комнату, — Лиля шепчет мне в ухо заговорщицким шепотом.

— В смысле занять? — так же тихо уточняю.

— Ну, где мы спать будем. Нам же здесь не одну ночь проводить. А то все хорошие комнаты займут другие, а мы окажется в общей гостиной на диване.

В словах подруги есть резон. Мы толкаем Ульянку в бок и глазами показываем ей идти на выход из беседки.

— Что такое? — спрашивает, когда мы отходим от одноклассников на пару метров.

— Надо застолбить нормальную комнату, а то все хорошие разберут.

Мы проходим в пустой дом, в котором приятно пахнет деревом. В гостиной на первом этаже большое панорамное окно. Здесь же кухня, ванная с туалетом и несколько комнат. Мы поднимаемся на второй этаж и выбираем себе спальню там. Самые лучшие уже заняты, судя по брошенным на кровать вещам и сумкам.

— Давайте здесь, — предлагает Ульянка, кивая в сторону той, где большая двуспальная кровать и одна односпальная.

— Давайте, — соглашаюсь.

— Окей, — вторит Лиля.

— Чур я сплю одна! — тут же взвизгивает Уля и бросает на односпалку свою сумку.

Мы с Лилей закатываем глаза, но не спорим.

Интересно, а где будет спать Дима? Полежаева в своем особняке выделила ему персональную комнату, а здесь как будет? Поселится с кем-то из мальчиков? Он не сказать, что очень с ними дружит. У Димы в друзьях больше девушек, к сожалению.

Я замечаю, что в конце коридора на втором этаже есть небольшая лестница наверх.

— Девочки, я пойду посмотрю, что там, — киваю в ту сторону.

— Догоняй нас, — говорит Ульяна, и они с Лилей спускаются вниз.

Лестница ведет к одной маленькой двери. Я открываю ее и понимаю, что это комнатка на чердаке. Здесь небольшая кровать, тумбочка, стул, прямоугольное окно и крыша ровно над головой. Я еще смогу встать тут в полный рост, а вот кто-то, кто хотя бы сантиметров на десять выше меня, рискует удариться.

На кровати лежит Димин рюкзак. Это пробуждает во мне неописуемую радость. Хоть и в маленькой каморке, но мы с ним сможем остаться вдвоем.

Идет третий час вечеринки. Мы уже переместились со двора в дом, потому что стемнело и похолодало. В какой-то момент я ловлю себя на мысли, что мне здесь нравится. На удивление никто из одноклассников не ведет себя, как придурок. Мы дружно вспоминаем самые счастливые и самые веселые случаи, которые происходили с нами за эти 11 лет.

Только Дима больше молчит. Ему-то нечего с нами вспомнить. Мне хочется сесть рядом с ним и взять его за руку, но вместо этого я сижу на противоположном диване и максимум, что могу, — это украдкой ему улыбнуться.

Лиля тоже не принимает особого участия в разговорах. Уткнулась в телефон и листает ленту. Вот только даже не вглядывается в фото и новости. Виной тому наверняка тот факт, что Никита неожиданно куда-то исчез с нашей одноклассницей Анжелой.

— Давайте поиграет в правду или желание? — вдруг предлагает Полежаева.

По гостиной разносятся восторженные возгласы. Я же, наоборот, сникаю. Не люблю эту игру. Все вопросы в ней так или иначе крутятся вокруг секса. Ну и признаваться в том, что ты девственник, как бы, не комильфо. В моем случае и вовсе странно, учитывая, что я полтора года встречалась с Никитой.

— Соня, играешь? — обращается ко мне Юля Калашникова.

— Нет.

— Ой да ладно тебе!

— Простите, но не хочу вам врать.

— Ты можешь выбирать действие.

Действие тоже так или иначе загадывается вокруг чего-то интимного.

— Не, играйте без меня, — и чтобы ко мне больше никто не пристал, выскальзываю в коридор.

Дима остается играть. С одной стороны, мне, конечно, хочется послушать, что он будет отвечать на вопросы из серии: «Во сколько лет ты лишился девственности?». Я у него это не спрашивала, а сам он не говорил. Но с другой стороны, меня больно царапает тот факт, что Дима уже с какой-то девушкой…

Погрузившись в эти печальные мысли, я и сама не замечаю, как переступаю порог кухни. Но тут же торможу на месте, потому что моим глазам открывается следующая картина: Никита вжимает бёдрами в столешницу Анжелу и засовывает ей под короткую юбку уцелевшую правую руку. Они замечают меня, и Никита делает резкий шаг назад.

— Ой, извините, — виновато произношу и собираюсь развернуться, как меня останавливает голос Анжелы:

— Все в порядке. Я уже собиралась возвращаться в гостиную.

Покрасневшая, как рак, Анжела шмыгает мимо меня в коридор, оставляя нас с Никитой вдвоём в неловком молчании.

— Э-э… — первая прерываю тишину. — Я правда не хотела помешать… Не знала, что тут кто-то есть. Извини.

— Все в порядке.

Снова возникает неловкая пауза, когда я не знаю, куда себя деть. Кажется, это первый раз после нашего расставания, когда мы с Никитой остались наедине.

— Как твои дела? — вдруг спрашивает. В интонации его голоса слышится… грусть?

— Да нормально, — выдавливаю из себя нервную улыбку. — А ты как?

Пожимает плечами.

— Да тоже ничего.

— Как твой футбол?

Ник демонстрирует мне руку в гипсе.

— Никак, — горько усмехается.

Чувство вины бьет меня обухом по голове. Ведь это из-за меня они тогда подрались…

— Но скоро мне снимут гипс, — продолжает. — Кость нормально срастается.

— Ааа, ну хорошо.

Опять молчим. Никита рассматривает меня, не стесняясь, а я неловко переминаюсь с ноги на ногу. Набравшись смелости, решаю пройти к столу, где стоит бутылка с водой.

— Вы с Анжелой теперь вместе? — спрашиваю, откручивая крышку и наливая воду в стакан.

— Нет. Я ни с кем не встречаюсь и не собираюсь.

— Почему?

— Хочу отдохнуть.

— От чего? — слегка удивляюсь.

— От отношений.

Я на секунду зависаю, чувствуя, как его слова слегка задевают меня.

— А ты устал от отношений? — мой голос звучит с легкой претензией.

Ник тихо смеется.

— Если честно, немного да. Это не камень в твой огород, Сонь, не подумай. С тобой все было хорошо. Но просто сейчас мне хочется побыть одному. Не хочу встречаться с какой-то конкретной девушкой и иметь перед ней обязательства. Хочется свободы. Ну или одиночества. Не знаю, как это лучше назвать.

С пониманием киваю, хотя на самом деле ни черта не понимаю. Мне вот с Димой очень хорошо. Настолько хорошо, что не представляю, как я могла встречаться с кем-то до него. При всех положительных качествах Никиты, мое сердце рядом с ним не ёкало. А с Димой конусообразный орган, качающий кровь, делает сальто только от одного его взгляда.

— Ты с новеньким? — вдруг задаёт вопрос. Он настолько неожиданный, что стакан чуть не выпадает у меня из рук. Никита пристально на меня смотрит, наблюдая за реакцией.