Он встал, подошел к кухонному шкафу, выдвинул ящик и достал старую выцветшую фотографию: на плече Хагрида сидит крошечный волшебник с глазами Хагрида и такими же, как у него, улыбчивыми морщинками в уголках глаз.
Судя по яблоне на снимке, Хагрид уже ростом метра два с половиной, но совсем еще мальчик: без бороды, лицо круглое, гладкое -- лет одиннадцати, не больше.
-- Здесь меня только что приняли в Хогвартс, -- всхлипнул Хагрид. -- Отец себя не помнил от радости!
- Хоть волшебник из меня мог и не выйти -- из-за матеґри... Да, по чести, не больно-то я был силен в волшебных науках... Спасибо на том, что выгнали меня уж после... как он помер... я был тогда на третьем курсе... Дамблдор мне сразу помог. Устроил лесничим. Людям он верит, вот что главное, пропасть не даст... Не такой, как другие начальники. Был бы у человека какой талант, а уж он-то его приютит. Что ж делать, коли семья неподходящая, сам-то он, может, и ничего... Да кто на это глядит? Рады напраслину возвести... А другие еще и прикидываются: кость, говорят, широкая. Ни за что не скажут: "Я такой, какой есть, и все тут". Отец говорил: "Никогда себя не стыдись. Злыдни всегда найдутся. А ты плюнь на них, другого они не стоят". Прав он был. А я дурень, дубина. И она такая же, вот что. "Широка в кости..." Ну и пусть ее со своими костями!
Гарри, я и Гермиона смущенно переглянулись. Хагрид, впрочем, не замечал, что у него сорвалось с губ, и продолжал как ни в чем не бывало.
-- Знаешь, Гарри, я как увидал тебя, сразу подумал: похожи мы с тобой. -- Хагрид оторвал от фотографии заблестевший взгляд. -- Родителей у тебя нету, в школу идти боялся: а ну, как не выйдет, ну, как не придешься ко двору? А вот, гляди-ка -- чемпион школы, в Турнире участвуешь... -- помолчав немного, Хагрид прибавил: -- Знаешь, чего я хочу? -- серьезно сказал он. -- Покажи им. Выиграй. Пусть знают, чистая у тебя кровь, нет ли -- неважно. И родных нечего стыдиться. Пусть знают, прав Дамблдор, не зря принимает в школу всех, кто к волшебству способен. Ну как у тебя с драконьим яйцом?
-- Замечательно!
Заплаканное лицо Хагрида расплылось в улыбке.
-- Вот умница! Покажи им всем, Гарри, покажи! Стань победителем.
Глава 26
Вчера Гарри ходил в ванную старост разбираться с яйцом. Вернулся ночью взерошеный, пропахший шампунем. И без карты мародеров.
- А говорил, что разгадал загадку! -- рассердилась Гермиона.
- Тише ты! -- рассердился Гарри. -- Мне надо было еще раз проверить, понятно?
Гарри, я и Гермиона сидели за последней партой на уроке заклинаний. Проходили Отбрасывающие чары, которые действовали как Манящие, только наоборот. Профессор Флитвик снабдил студентов подушками: другие предметы, что были в классе, могли больно ушибить или даже повредить что-нибудь. Учитель полагал, что уж подушкой-то, даже если она полетит не туда, никого не пришибешь. Так-то оно так, да вышло все по-другому. Невилл, к примеру, все норовил вместо подушки запустить что-нибудь еще, раз даже самого профессора Флитвика запустил.
-- Забудь ты об этом яйце хоть на минуту! -- проворчал Гарри, а мимо со свистом безропотно пролетел профессор Флитвик и угодил на высокий шкаф. -- Послушай лучше, как Снейп с Грюмом...
Студенты так увлеклись веселыми полетами подушек, что не обращали больше ни на что внимания, и можно было спокойно поговорить. Гарри полурока шепотом пересказывал приключения прошедшей ночи.
- Снейп сказал, что Грюм обыскивал и его кабинет? -- спросил шепотом я и с живым интересом в глазах взмахом волшебной палочки кинул подушку, она взвилась в воздух и сбила с Парвати шляпу. -- Выходит... может, Грюм и за Снейпом приглядывает, как за Каркаровым?
- Может, Дамблдор его вовсе и не просил, -- ответил Гарри и задумчиво повел волшебной палочкой, его подушка перекувырнулась на парте и плюхнулась на пол. -- Грюм вроде говорил, будто Дамблдор позволил Снейпу исправиться. Потому и держит его здесь.
- Да что ты! -- я расширил глаза, и очередная подушка взмыла в воздух, ткнулась в канделябр и шлепнулась Флитвику на стол. -- Слушай, а может, Грюм думает, что это Снейп подкинул твое имя в Кубок огня?
- Уж ты скажешь! -- Гермиона поджала губы и покачала головой. -- Помнишь, мы думали, будто Снейп хотел убить Гарри, а оказалось -- он его спас?
Она заклинанием откинула подушку; подушка пролетела весь класс и угодила как раз куда нужно -- в коробку.
- Мало ли, что сказал Грюм, -- продолжала Гермиона. -- Дамблдор умный, Хагриду профессору Люпину он тоже поверил, и они его не подвели, другие им работу бы не дали. Значит, он и со Снейпом прав, и Снейп, хоть он чуточку и...
- Черный маг? -- перебил я. -- С чего бы тогда, по-твоему, ловцам черных магов обыскивать его кабинет?
- А вот зачем мистер Крауч прикидывается больным? -- продолжала Гермиона, не обращая на меня внимания. -- Не понятно... То не может прийти на Святочный бал, а то ночью забрался в замок.
- Ты из-за этой эльфихи Винки Крауча не любишь, -- сказал я и запустил подушкой в окно.
- А ты несправедлив к Снейпу, -- парировала Гермиоґна и отправила следующую подушку в коробку.
- Надо узнать, что такого натворил Снейп и за что ему позволили исправиться, -- пробормотал Гарри, кинул подушку, и она опустилась прямо на подушку Гермионы.
Однажды Гарри рассказал мне об аквалангах, и я предложил снова воспользоваться Манящими чарами и достать в ближайшем магловском городе в магазине акваланг, ласты и маску. Но Гермиона тут же в пух и прах разнесла мое предложение, сказав, что даже если Гарри до двадцать восьмого февраля и сумеет научиться плавать с аквалангом, то его наверняка исключат из Турнира за нарушение Международного кодекса волшебной секретности. Маглы обязательно заметят летящий в небе акваланг.
-- Лучше всего, -- сказала Гермиона, -- превратиться во что-нибудь, например, в подводную лодку. Жаль, что мы еще не проходили превращение человека! Оно будет только на шестом курсе. Лучше теперь и не пытаться, может плохо кончиться...
