Волновались и преподаватели.
-- Лонгботом, пожалуйста, не выдайте гостям из Дурмстранга свое неумение совершить самое простое преобразующее заклинание, -- взмолилась профессор МакГонагалл в конце особенно трудного урока: Невилла угораздило превратить собственные уши в кактусы.
И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, мы на миг замерли -- ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский -- красный с золотым львом, Равенкло -- бронґзовый орел на синем фоне, желтый с черным барсуком Фалфпафцев и зеленое знамя с серебряной змеей Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква "X" в окружении льва, орла, барсука и змеи.
Фред с Джорджем уже завтракали. Но опять сидели отдельно от всех и о чем-то шептались, что было им отнюдь не свойственно. И я с друзьями, конечно, направился прямо к ним.
--Да-а, дело дрянь, -- мрачно сказал Джордж Фреду. -- Если он все же откажется говорить с нами, придется писать письмо, послать совиной почтой или прямо вручить. Он явно нас избегает, но мы своего добьемся.
- Кто вас избегает? -- подсел к ним я.
- Исчезни, -- буркнул Фред раздраженно.
- А почему дело дрянь? -- спросил я Джорджа.
- Младший брат слишком приставучий.
- А что вы думаете о Турнире? Хотите в нем участвоґвать?
- Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать участников, а она не говорит, -- сокрушался Джордж -- Велела замолчать и заняться трансфигурацией енота.
- Интересно, что войдет в состязания? -- задумался я, но тут же опять оживился:--Держу пари, мы все равно победим, правда, Гарри? Нам к опасностям не привыкать.
- Не привыкать-то не привыкать. Но не перед судейской бригадой, -- остудил меня Фред.
- А кто обычно судит? -- спросил Гарри.
-- Всегда директора школучастниц, -- подала голос Гермиона. -- На Турнире тысяча семьсот девяносто второго года все трое получили увечья. Тогда участники ловили василиска, а он возьми и встань на дыбы.
Заметив, что многие с удивлением на нее таращатся, Гермиона, как всегда, начала сердиться: почему все они так мало читают!
- Об этом написано в "Истории Хогвартса"! Правда, в ней не все достоверно. Я бы ее назвала "Пересмотренная история". Или еще лучше: "Необъективная история Хогвартса. Избранные места. Многие приукрашены".
- Ты это про что? -- не понял я.
- Про домовых эльфов! -- отчетливо и громко произнесла Гермиона. -- Ни одного раза на протяжении тысячи страниц в "Истории" не сказано, что мы все участвуем в жестоком угнетении сотни эльфов.
Гарри покачал головой и принялся за омлет. Мы прохладно отнеслись к кампании Гермионы в защиту домовых эльфов. Но это не охладило ее пыл. Правда, мы купили два значка, чтобы Гермиона хоть немного угомонилась. Но только выкинули деньги на ветер: менее говорливой она не стала. Хуже того, потребовала носить значки -- подать пример другим. Каждый вечер, придя в гостиную, Гермиона высматривала очередную жертву, загоняла в угол и трясла у нее под носом жестяной банкой со значками.
-- Да поймите же, -- втолковывала она зачерствелым гриффиндорцам, -- вам меняют простыни, топят камины, моют классы, на вас готовит целая армия крошек волшебников. И за свой труд они не получают ни сикля. Это настоящие рабы!
Некоторые, среди них Невилл, опустили в банку пару сиклей, чтобы Гермиона отвязалась. Кое-кто слегка проникся ее словами, но этим дело и ограничилось. А многие и вовсе сочли ее приставания за шутку.
Я возвел глаза к потолку, заливавшему зал последними лучами осеннего солнца. Фред проявил повышенный интерес к бекону. А Джордж сказал:
- Слушай, Гермиона, ты-то хоть раз была на кухне?
- Конечно, нет, -- отрезала Гермиона. -- Ученикам...
- А мы были, -- перебил ее Джордж и ткнул Фреда в бок. -- И неоднократно. Воровали еду. И видели домовиков. Они там блаженствуют. Считают, что лучше работы нет!
- Потому что они необразованны и внушаемы. Им можно внушить что угодно, -- горячо продолжала Герґмиона, но тут зашумела крыльями совиная почта, и она смолкла.
Гарри вскинул голову -- к нему летела Хедвиг. Я с Гермионой не отрывали от нее тревожного взгляда. Сова села на плечо Гарри, сложила крылья и устало протянула лапу. Гарри отвязал письмо Сириуса и дал ей корку бекона, которую Хедвиг с благодарностью проглотила. Убедившись, что близнецы заняты обсуждением Турнира Трех Волшебников, он шепотом прочитал нам письмо:
-- "Добрый день, Гарри!
Я вернулся туда, где был, и сейчас опять в надежном укрытии. Держи меня в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. Не используй Хедвиг, меняй сов. Обо мне не беспокойся, но сам будь начеку. Не забудь, что я сказал тебе про твой шрам. Сириус".
-- А сов менять зачем? -- тихо спросил я.
-- Хедвиг очень выделяется среди других птиц -- мигом сообразила Гермиона. -- Белоснежная сова, которая часто прилетает в одно и то же место, не может не привлечь внимание. Ведь белые совы в тех краях большая редкость.
Гарри свернул письмо и сунул в мантию.
-- Спасибо тебе, Хедвиг, -- поглаживал Гарри сову. Сонно ухнув, она нырнула клювом в кубок с апельсиновым соком и взлетела, предвкушая сладкий сон на маковке башни.
В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже зельеварение показалось не таким противным, ведь урок сегодня кончался на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Гарри и я с Гермионой поспешили к себе в башню. Оставили в спальне сумки, надели плащи и помчались вниз по лестнице в холл.
