Гарри растроеный вышел из класса. Я попытался раслабится и узнать что нибудь в шаре. Погадал на чаинках, а потом попытался прочитать линию жизни на руке Тофти. Не сдал и фиг с ним, все рано я этот предмет брал как необязательный. Он мне не нужен. Вела бы Трелони нормально, а так мы больше предумывали, чем гадали.
-- Ну уж здесь-то мы обязаны были провалиться, -- мрачно пробормотал я, когда мы поднимались по мраморной лестнице. Только что я заметно поднял Гарри настроение рассказом о том, как подробно описал внешность безобразного мужчины с бородавкой на носу, появившегося в его магическом кристалле, а потом поднял глаза и обнаружил, что это было отражение его экзаменатора.
-- Зря мы вообще выбрали этот идиотский предмет, сказал Гарри.
-- Что ж, зато теперь мы наконец сможем от него отказаться.
-- Да, -- согласился Гарри. -- Не надо больше прикидываться, будто нас волнует, что произойдет, если Юпитер с Ураном окончательно рассорятся.
-- А я больше не стану переживать, если чайные листья у меня в чашке будут твердить: "Умри, Рон, умри!" -- просто возьму да и выкину их в мусорное ведро, там им самое место.
Гарри рассмеялся, и как раз в этот момент нас нагнала Гермиона. Я тут же оборвал смех, опасаясь разозлить ее.
-- Ну, по-моему, нумерологию я сдала нормально, -- сказала она, и оба друга вздохнули с облегчением. -- Пожалуй, до ужина еще успеем быстренько просмотреть звездные карты...
В одиннадцать, поднявшись на верхушку Астрономической башни, Мы убедились, что ночь для наблюдений над звездами выдалась идеальная -- тихая и безоблачная. Окрестности замка купались в серебристом лунном свете, воздух был прохладный, бодрящий. Мы настроили телескопы и по команде профессора Марчбэнкс принялись заполнять пустые карты, которые нам роздали.
Профессора Марчбэнкс и Тофти ходили среди нас, наблюдая за тем, как мы определяем точные координаты планет и звезд, видимых в телескоп. Тишину изредка нарушали только шелест карт, случайный скрип телескопа, поправляемого на опоре, да царапанье по пергаменту многочисленных перьев. Прошло полчаса, потом час, и маленькие квадратики отраженного золотого света на земле внизу стали исчезать один за другим -- это гасли окна в замке.
Из далекой хижины донесся рев, взмыв сквозь тьму к самой верхушке Астрономической башни. Несколько моих соседей вынырнули из-за своих телескопов и стали всматриваться во мрак в направлении хижины Хагрида.
Послышался суховатый кашель профессора Тофти.
-- Пожалуйста, друзья мои, сосредоточьтесь, -- мягко сказал он.
Большая часть учеников вернулась к телескопам. Гарри посмотрел налево: взгляд Гермионы был прикован к хижине Хагрида.
-- Кхм... осталось двадцать минут, -- напомнил проґфессор Тофти.
Гермиона подскочила и тут же согнулась над своей звездной картой; Гарри поглядел на свою и заметил, что по ошибке назвал Венеру Марсом. Он наклонился, чтобы исправить надпись.
Снизу что-то громко бабахнуло. Несколько человек дернулись от неожиданности и завопили "ай!", наткнувшись глазом на свои телескопы.
Дверь Хагрида распахнулась настежь, из хижины хлынул поток света, и мы ясно увидели на пороге массивную фигуру хозяина -- он ревел от ярости и потрясал кулаками, а шестеро человек вокруг, судя по тонким красным лучикам, которые они направляли в его сторону, пытались сразить его Оглушающим заклятием.
-- Негодяи! -- закричала Гермиона.
-- Ну-ну, уважаемая! -- возмутился профессор Тофти. -- Вы на экзамене!
Но никто уже не обращал на звездные карты ни малейшего внимания. Лучи красного света все еще метались около хижины Хагрида, но почему-то словно отскакивали от него: он по-прежнему стоял, выпрямившись во весь рост, и по-прежнему, насколько мог судить Гарри, отбивался от нападавших. Крики и вопли разносились по всей территории школы, кто-то крикнул: "Будьте же благоразумны, Хагрид!"
-- Ни фига, Долиш! Так просто вы меня не возьмете! -- заревел Хагрид в ответ.
Я видел крошечный силуэт Клыка -- он пытался защитить хозяина, бросаясь на окруживших его волшебников, но вскоре в него угодило заклятие и он упал замертво. Испустив яростный вопль, Хагрид сгреб виновника в охапку и отшвырнул прочь; тот пролетел футов десять, грянулся оземь и больше не вставал. Гермиона ахнула, прижав руки ко рту; Гарри оглянулся на меня и заметил, что я тоже испуган. До сих пор никто из нас еще не видал Хагрида разозленным по-настоящему.
-- Смотрите! -- пискнула Парвати, опершись о парапет и указывая на парадные двери замка, которые снова открылись; на темную лужайку опять пролился свет, и к хижине лесничего устремилась еще одна высокая черная фигура.
-- Это безобразие! -- взволнованно воскликнул профессор Тофти. -- Осталось всего шестнадцать минут!
Но ребята пропустили его оклик мимо ушей: они наблюдали за новым участником событий, со всех ног мчащимся к месту, где разгорелась битва.
-- Как вы смеете! -- крикнул этот человек на бегу. -- КАК ВЫ СМЕЕТЕ!
-- Это Макгонагалл! -- прошептала Гермиона.
-- Оставьте его в покое! Немедленно! -- раздался в темноте голос Макгонагалл. -- По какому праву вы на него нападаете? Он не сделал ничего, что могло бы послужить...
Гермиона, Парвати и Лаванда дружно завизжали: люди у хижины послали навстречу декану их факультета не меньше четырех Оглушающих заклятий. На полпути между хижиной и замком красные лучи угодили в нее -- на мгновение фигура Макгонагалл словно осветилась изнутри зловещим красным светом, потом ноги ее оторвались от земли, она упала навзничь и больше не шевелилась.
-- Разорви меня горгулья! -- воскликнул профессор Тофти, который, по-видимому, тоже успел совершенно забыть об экзамене. -- Без всякого предупреждения! Это возмутительно!
