Только долбокульты об этих «незначительных нюансах» ничего не знают. Они увидят, как их усталые задротские физиономии будут омолаживаться прямо на глазах, но через семь-десять лет некроэнергия безапелляционно возьмёт своё. Я за всю жизнь, при условии старого режима работы в морге, столько некроэнергии не впитаю, сколько они впитают, иссушив какого-нибудь среднего возраста мужика. И поделом пидарасам…

Савол правильно говорил – никому нельзя верить. Все хотят тебя кинуть, поиметь что-то с тебя. Целый мир, полный алчных кидал…

Ублюдки, хитрыми способами заманивающие людей во всякие форты и иные укромные места, должны подозревать, что сущность с той стороны тоже может захотеть их жестоко кинуть, но алчность застила глаза.

– Ты ему про аномалии, он тебе про хабар, ни о чем думать не хотят кроме бабок… – пробормотал я себе под нос.

– Что ты сказал? – повернула голову Эстрид.

И самое паскудное для культистов – вот эта хитрожопая некромантка прямо сейчас кидает их. Можно сказать, что кидалово происходит в режиме реального времени и принимается кидаемыми за сокровенное благо.

– Ничего-ничего, – покачал я головой, а затем посмотрел на своего мертвеца. – Гена, ты чего?

Мертвец активизировался, достал меч из ножен и встал в боевую стойку. Странно.

Тут на дюну поднялся… некто. Высокий мужик в стальной броне, чешуйчатой, в стальном шлеме, с копьём в руке. Живой.

– Добрый день! – помахал я ему приветливо. – Буэнос диас! Гуттен таг! Гуд дей! Эм… Бон жорне! Эх… Как там ещё? Лаба диена! Бона джорната! Зай хуй!

Последнее – это венец моей скромной коллекции слов из китайского языка. Остальные слова – это «шеше» и «чи-фань».

– А-а-а! Вспомнил! – хлопнул я себя по лбу. – Конничива!

– Что ты кричишь? – отвлеклась от ритуальной пентаграммы Эстрид.

– У нас гости, – сказал я, а затем указал на пришельца. – Вон там стоит.

Мужик в броне стоял неподвижно и смотрел прямо на меня. Определённо, я привлёк его внимание.

– Ох, проклятье… – посмотрела на воина Эстрид. – Такие по одному не ходят… Не выстоим мы против отряда…

– Так надо произвести благоприятное впечатление и не придётся ни с кем драться! – улыбнулся я. – Эй, добрый человек! Чего хотел?!

Воин опустил копьё и двинулся в нашем направлении.

– Живой в этот мире нет, – уверенно заявил он, приблизившись.

Латынь его была хренова. Я бы даже сказал, что это препаршивая латынь, на которой даже первокурсники не разговаривают.

– Всё относительно, – ответил я. – Я, например, вполне себе живой.

– Вон тот мёртвый, – воин указал на Гену.

– Тут в этом нет ничего не обычного, – вздохнул я.

– Он не нападать, – озвучил свои наблюдения воин.

Гениально! Неужели нас почтил своим визитом сам Эркюль Пуаро?

– Так, – кивнул я.

– Вы – не тот, за кого себя выдавайте, – сообщил мне воин.

– А за кого мы себя выдаём? – спросил я у него.

Мой вопрос поставил его в тупик. Он и так с большим трудом формулировал мысли, а тут оказалось, что надо отвечать на сложный вопрос.

– Некроманты… – наконец-то сформулировал ответ этот странный тип.

Я и не знал, что можно выдавать себя за некроманта.

– Поразительно, – покивал я. – И что дальше?

– Пэдья, вьите кшо! – крикнул воин своим товарищам.

Вот сука…

Из-за барханов начали выбираться такие же типы как первый, но у некоторых из них броня была в чём-то лучше. Например, один рассекал в бронзовой кирасе поверх кольчуги. Выглядит надёжно…

Так, четверо, луков и арбалетов нет, чисто мечи и копья. Чувствуют себя уверенно, подошли близко и встали рядом с первым, по моему мнению, умственно отсталым воином.

– Отдать вся еда, вода и эта баба, – распорядился отстающий.

– Идти нахуй, – без раздумий ответил я ему. – И забрать своих дружков.

– Нас больше и мы сильны, – произнёс воин.

– Эстрид, каковы шансы на то, что удастся разрешить дело миром? – посмотрел я на некромантку.

– Ты уже услышал, чего они хотят, – пожала плечами Эстрид.

– Да, тут ты права… – согласился я. – Гена…

В следующий момент мой мертвец атаковал ближайшего пришельца. Я же выпустил иглу смерти в лицо умственно отсталому, но не попал. Магический снаряд ударил в стальной шлем, чем-то напоминающий древнерусский, а затем развеялся. Нет, кинетическую энергию бедолага ощутил в полной мере, но это редко бывает смертельно. Впрочем, на ближайшие несколько минут он вне боя.

Далее я извлёк из ножен меч и начал сближение.

Эстрид отступила и зашла куда-то за хибару, оставив меня и Гену наедине с этими ушлёпками.

Щит надо тоже с собой таскать, блин… Ладно душнилиевая кольчуга на мне, но сейчас руку оттяпают – так и помру…

– Алале! – воскликнул один из воинов и кинулся на меня.

Я отразил первый удар, но очень неудачно, так как рука загудела.

Видно, что алалист владеет мечом и мне сейчас крышка.

Мельком вижу на фоне, что Гена расправился с первой своей жертвой. Видимо, сверкнувшее уведомление было как раз об этом.

Пячусь назад, так как алалист слишком хорош и теснит меня грамотными взмахами мечом. Ну всё, приплыл. Добегался. Доигрался.

Но надо бороться. Я же не только хреновый фехтовальщик, но ещё и хреновый маг-некромант!

– Авада Кедавра! – выпустил я иглу смерти.

Целился в незащищённую правую кисть противника, но попал куда-то во внутреннюю часть локтя. Там вообще никакой брони не было, поэтому игла нашла себе место.

– Ах-ах-ах, пустис!!! – проорал мой противник, невольно опуская меч.

Без лишних сантиментов я ударил его вертикально по плечу. Целился в шею, но попал в плечо. Бессмысленно и беспощадно…

На фоне происходило что-то не то. Мелькнуло тревожное уведомление, но читать его не было времени. Я бил упавшего врага мечом, пытаясь продраться через его броню.

Чешуйчатый панцирь не поддавался, поэтому уже на третий удар я сменил тактику: перехватил меч и нанёс колющий удар в прикрытое рукой лицо. Усилия хватило.

Мелькнуло уведомление, но пока похрен…

Смотрю на Гену. Гена лежит на песке с копьём в груди. Ему отсекли правую руку, а также страшно повредили левую ногу. Вот суки…

Осталось двое противников. Один – пришедший в себя умственно отсталый, а другой – тип с топором.

– Теперь ты умирать… – сообщил мне умственно отсталый.

Это мы скоро выясним, ушлёпок…

//Серые земли, в хибаре, 12 июня 2021 года//

Где, сука, Эстрид?! Какого хрена я должен биться в одиночку?!

– Беги, Алексей! – внезапно раздалось из-за хибары.

– Чего?! – воскликнул я, отступая назад.

Нападающие не торопились, начав обходить меня с двух сторон. Ублюдки явно не впервые в бою, поэтому не тратят время на философские размышления и рефлексии, а уверенно приближают мою смерть.

– БЕГИ!!! – донеслось до меня восклицание Эстрид.

Ну, видимо, она знает, что говорит.

Я развернулся и побежал.

Это вызвало радостный и одновременно глумливый выкрик со стороны двоих ублюдков, но потом всем стало резко не до смеха…

Где-то за спиной херакнула серая вспышка, ненадолго превратившая весь мир вокруг меня в цветной негатив. Серый песок стал белым, голубое небо стало тёмно-оранжевым, а хибара стала сиреневой. Но всё это продлилось доли секунды, а затем меня дёрнуло вперёд, будто катапультой. Отчётливо хрустнула левая рука, адски заболела левая сторона челюсти, а затем я воткнулся головой в песок.

На фоне кто-то пронзительно завизжал в экзистенциальном ужасе, а я был не в состоянии даже вытащить голову из песка. Ужас я тоже испытывал, причём тоже экзистенциальный.

Внезапно я осознал, что я всего лишь мягкая и уязвимая игрушка в твёрдых и когтистых лапах Судьбы. Ничто не важно: это лишь жестокая игра, лишённая финала. Только вот финала она лишена для игроков. А ты не игрок, увы. Куда бы ты ни шёл, что бы ты ни делал, итог всё равно будет один. Ты умрёшь. А потом не будет ничего. Для тебя не будет. И всё, что ты делал до этого – это не твои осознанные решения, а следствия заложенных в тебя Судьбой алгоритмов, одновременно непостижимых и простых. Ты ничего не решаешь. Ты бумажный кораблик, плывущий по ливневой канализации вперёд, в неизвестность. Ни свернуть, ни остановиться, только плыть в неотвратимом потоке.