Смартфон моргнул экраном: «Вы третий в очереди», и Алек, в раздражении сунув его в карман шорт, спросил у Каспера:

— Кто это вообще такой?

— Тот самый телохранитель, — ответил Каспер. — Мы расстались друзьями.

Алек поморщился: ну, точно, всё будет так, как в его гадких фантазиях…

— Он что, не знает про «Люксферо»? — небрежно спросил мальчик.

Каспер покачал головой. Алек вздохнул и посмотрел вдаль, на вереницы сосен:

— Я же говорю: Матео Матеосович не в курсе, что там происходит. Может, нам стоило поставить всех в известность, а не вот так вот… Как мы сделали.

Каспер усмехнулся и, убрав пистолет в кобуру, потрепал Алека по волосам:

— А ты забавный.

Блямкнуло новое уведомление: «Вы следующий». Алек, подобравшись, расправил на себе одежду, пригладил волосы и сообщил:

— Всё, я пошел за едой.

— Подожди, — остановил его Каспер.

Он замер и куратор, подойдя ближе, начал снимать с его плеч пиджак. Справившись, он откинул его на землю, и принялся вытаскивать заправленные полы рубашки из шорт. Алек перепугался: что он делает, это что, начинается секс? Он не был готов!

Но Каспер, небрежно вытащив рубашку, сказал:

— Так лучше, а то был похож на школьника. А так… просто на странного чела в гольфах.

— Могу снять.

— Последний штрих, — Каспер снял кобуру со своих плеч и приглашающе выставил её перед Алеком — надевай, мол.

Тот перепугался:

— Ты чего? Зачем?

— Ты идешь во внешний мир, — напомнил куратор. — А мы в розыске. Мало ли что.

— Я всё равно стрелять не умею.

— Прижмет — научишься, — хмыкнул он. — Надевай.

Алек, делать нечего, надел, напоминая себе: это просто на крайний случай. Каспер, подняв пиджак с земли, отряхнул ткань и накинул мальчику на плечи, прикрывая оружие.

— Иди, — разрешил куратор и, сделав несколько шагов назад, сел на поваленное дерево.

Алек, пробежав пару метров вперед, опомнившись, обернулся и посмотрел на Каспера:

— А тебе что-нибудь взять?

Парень, лениво потянувшись, вдруг совсем по-детски попросил:

— Шоколадку. С орешками.

Алек, умилившись неожиданной трогательностью ответа, кивнул и побежал вверх по холму: там, за ним, в нескольких метрах от временной стоянки, был придорожный магазин. Пока Алек был в пути, на смартфон пришло новое уведомление: «Ваш талон готов. Отсканируйте его на кассе».

Уже в супермаркете — в небольшом квадратном помещении с четырьмя стеллажами самого необходимого — робот-кассир оповестил его, что на такой талон нельзя купить шоколадку. Можно только хлеб, молоко, подсолнечное масло и муку. Алек раздраженно спросил у аппарата, где взять талон на шоколадку, но тот повторил предыдущую фразу: «Извините, на ваш талон можно купить только…»

— Да хватит! — прикрикнул Алек на машину и посмотрел по сторонам.

В магазине, кроме него, была женщина с ребенком. Алек рассудил: люди с детьми всё должны знать про шоколадки, и обратился к ней:

— Извините, а где тут у вас шоколадки? С орешками.

Женщина удивленно посмотрела на него:

— Шоколадки можно купить только по особому талону для родителей детей младше четырнадцати лет.

— А людям старше четырнадцати нельзя шоколад? — уточнил Алек.

Она пожала плечами:

— Не положено.

Девочка рядом с ней, улыбаясь, с любопытством изучала Алека. У неё было три родинки на щеке — как у Иво, только немного в другом созвездии. Алек логично рассудил:

— Но у вас же наверняка есть талон на шоколадки. Можете поделиться? Я заплачу.

Женщина недоверчиво посмотрела на него:

— А вам зачем?

— На шоколадку.

Она фыркнула:

— Но вы же не ребенок. И так дефицит, еще на вас попусту талон тратить…

Её резкий ответ задел Алека — ну что ей, жалко что ли? Он ведь вежливо попросил, и не просто так, а за деньги — он даже больше бы дал в знак благодарности!

В носу защипало, как когда тянет расплакаться, и он разозлился: нашёл из-за чего, из-за шоколадки. Но почему-то очень хотелось достать её для Каспера, ведь тот много для него сделал: вытащил из школы, закрыл от пуль, нашел ночлег, купил еды (ладно, его потом стошнило из-за него же, но он хотя бы попытался!). И вообще — они поцеловались. А это уже что-то да значит. Каспер сказал, они связаны, и в момент, когда их губы соприкоснулись, Алек убедился наверняка: это правда.

А теперь Каспер попросил столь малое, а он вернется к нему в лес без ничего? Это же всего лишь шоколад с орешками, почему они жадничают?!

Следующее действие Алек сделал быстрее, чем успел подумать и критически его оценить. Он выдернул пистолет из кобуры, наставил его на женщину и потребовал:

— Дайте. Мне. Талон. На. Шоколадку.

Женщина, выронив корзину с покупками, закрыла собой дочь. Девочка расплакалась, морща созвездие на щеке — при виде этого у Алека дрогнула рука, но он рассудил: раз достал пушку, держись до конца. Без сантиментов.

Дрожащими руками, женщина вытащила смартфон из бокового кармашка сумочки, провела пальцем по экрану и протянула аппарат Алеку, показывая QR-код. Он взял смартфон свободной рукой, сунул его в карман шорт, а из нагрудного кармашка пиджака вытащил смятую сотку.

— Держите, — он бросил её под ноги женщине и убрал пистолет, попутно вытирая тыльной стороной руки пот со лба. Раздраженно проговорил: — Я же сказал, что дам деньги. Зачем надо было меня провоцировать на это?

Она молчала, не сводя настороженных глаз с пушки в его руке. Алек убрал пистолет в кобуру, и еще раз бросил взгляд на девчонку. Она так и плакала, вцепившись в мамин свитер. Красная корзинка с логотипом супермаркета валялась на полу, а вокруг — помидоры, несколько яблок, буханка хлеба, выпавшая из бумажного пакета, конфеты и бутылка воды.

Шмыгнув носом, Алек отошел в сторону, к прилавку со сладостями, и взял шоколадку с орешками. Просканировал через робота-кассира сначала её, потом — талон со смартфона. На экране отразилось: «Пятая покупка из пяти доступных». Значит, последняя по этому талону…

По своему обычному талону он взял только хлеб и молоко. Возвращая смартфон женщине, виновато глянул сначала на девочку, а потом на рассыпанную продуктовую корзину. Те конфеты, лежащие между помидором и бутылкой воды, они купить уже не смогут. Не положено. Почему-то это осознание резануло по совести сильнее всего остального.

Возвращаясь к Касперу, он несколько раз порывался развернуться и снова пойти в магазин, перехватить ту женщину и отдать ей шоколадку. Ну, зачем, зачем он это сделал? Из-за такой ерунды! Это даже не было вопросом жизни и смерти, это даже хуже, чем делал Каспер!

Конечно, он бы в них не выстрелил. Ни за что, никогда — он бы никогда не смог выстрелить в живое существо. Но то чувство всевластия, вседозволенности, накатившее на него от осознания, что вот оно — средство, могущее заставить кого угодно сделать что угодно — висит на его плече. А какая-то дура средних лет заставляет его выпрашивать талон на шоколадку, и страшно гордится тем, что отказывает! Он так обиделся, так хотел доказать Касперу, что тоже не бесполезен, что сделал эту тупую сраную дурацкую дурость!

А теперь шёл и плакал, потому что ему было очень стыдно. На подходе к лесу начал яростно вытирать слезы шерстяными рукавами — чтобы Каспер не засмеял.

Он увидел его издалека: куратор возлежал на дереве, как фермер после тяжелой работы — руки за голову, ноги скрестил, только шляпы не хватало и травинки во рту. Алек довольно неприветливо сунул ему плитку под нос и пристроился рядом, на траве.

Каспер обрадовался:

— Вау! Ты её правда достал!

— Ага, — буркнул Алек и, скинув пиджак, поспешно снял с себя кобуру. — Не хочу больше надевать эту штуку вообще никогда.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Каспер.

Алек, оторвав большой кусок мякиша от хлеба, засунул его в рот и молча зажевал. Откупорив молоко, запил и подумал: круто. Будто что-то из детства, которого у него никогда не было. Детства не было, а ощущение хлеба с молоком было. Странно.